Тем временем Като пробежалась по балагану, цокая туфельками и беспрестанно ахая.
— Ах мой милый мальчик, мой славный увалень! — ворковала она. — Вот как он устроился! С ума сойти, настоящий ярмарочный балаган! Даже жалко будет все это продавать. А может, и не стоит продавать? Знаете, Кассандра, я ведь начинала с того, что когда-то пела на ярмарке куплеты на злобу дня… в похожем балагане! Как вы думаете, не тряхнуть ли стариной? Уверена, Дамиан разрешит! Он мне всегда потакает. Мы сохраним шоу, и я буду в нем иногда выступать! Попрошу своего антрепренера взять организацию на себя. Он сумеет сделать на этом хорошие деньги. Наймет профессиональных артистов, музыкантов, оформителей!
У Като загорелись глаза. Она осмотрела зал внимательнее, цепким взглядом. Автоматоны, крысы Леона и пума привели ее в восхищение.
— Какие милые куколки! Какие мышки! Какая славная кошечка! — восторгалась она. — Милый, милый, Дамиан! Такой большой, мужественный — и совсем ребенок в душе! Из-за меня он повздорил с дедом, отказался от денег. Начал собственное дело, храбро сражался с бандитами! Но теперь дедушка и внук примирились — как в кино! Боже, как это романтично, девчонки в варьете обзавидуются, когда я им расскажу!
— Мне кажется, Като, что вы расстались с Дамианом не очень хорошо, — проскрипела Кассандра, чувствуя, как от негодования пересохло горло. — Вы, кажется, ввели его в заблуждение? А ваш нынешний приятель не возражает, что вы решили воссоединиться с его соперником?
Като прекратила порхать по балагану, медленно подошла к табурету, села и печально опустила плечи.
Новый образ, мелькнуло в голове у Кассандры. Горюющая дева.
— Вижу, Дамиан все вам рассказал, — произнесла Като надломленным голосом. На лице у нее появилась подлинная печаль. Кассандре стало стыдно.
— Это ужасное недоразумение. Послушайте, я объясню вам. Хочу, чтобы вы стали на мою сторону. Вы его друг. Вы сумеете ему растолковать. Дамиан бывает упрям. Боюсь, он меня даже слушать не захочет.
Като хлюпнула носом, деликатно высморкалась в шелковый платочек, потом опустила глаза и начала рассказывать:
— Вы, наверное, слышали о порядках, которые царят в варьете и мюзик-холлах. У нас бывают плохие директора. Злые, испорченные люди. Есть среди них сводники, которые подкладывают артисток под богатеев и бандитов. Есть и просто шантажисты. Они заставляют платить или оказывать им разные услуги, Иначе не видать хороших ролей, не видать хороших контрактов! Так вышло и со мной. Наш директор близко дружен с одним гангстером, Кривым Лоренцо. Он требовал, что я тянула деньги из поклонников. Это он придумал план, как облапошить Дамиана. Кассандра, поверьте, я полностью невиновна. Лоренцо пообещал плеснуть мне в лицо серной кислотой, если я откажусь! Но я думала не о себе, нет! Я боялась, что он навредит Дамиану. Поэтому и сделала так, чтобы он сам отказался от меня. Придумала эту историю. Скажете, глупость? Возможно. Но я защищала Дамиана. Я люблю его.
Кассандра слушала, ни жива ни мертва.
Говорит ли она правду? Или это спектакль?
Была в ее рассказе пара несостыковок… Впрочем, для бойкой Като сочинить для них объяснение — раз плюнуть.
А ведь это не мое дело, мелькнула неприятная мысль. Это дело Дамиана. Он должен выслушать свою бывшую невесту и решить, верит он ей или нет. Любит ее, или нет.
Да какие могут быть сомнения? — устало вопросил внутренний голос. Они были вместе три года. Он собирался жениться на ней — и женился бы, если бы все пошло иначе.
А остальное… ты выдумала. Он ничего тебе не обещал. Поцелуи… всего лишь поцелуи.
— Вы можете подождать его тут, — тихо сказала Кассандра, чувствуя, как разрывается сердце. — Дамиан обещал приехать вечером. Я уйду, и вы спокойно поговорите.
— Нет, — помотала головой Като. — Не получится. У меня вечером выступление.
Затем устало вздохнула и попросила нормальным человеческим голосом, очень несчастным:
— Кассандра, пожалуйста, передайте ему, что я хочу его видеть. Расскажите ему то, что я рассказала вам. Вы хорошая девушка. Я верю, что вы сумеете его убедить. Ради нашей с ним любви!
С этими словами Като встала, полным изящества жестом накинула на плечи меховое боа и поцокала каблуками к выходу, а Кассандра села за стол и впервые за много лет отчаянно зарыдала.
Глава 23
Когда через четверть часа в балаган заглянул силач Иван-Гильгамеш, Кассандра довела себя до такого состояния, что только и могла беспомощно икать, захлебываясь слезами. Пума крутилась рядом и тоскливо порыкивала, разевая клыкастую розовую пасть.
Силач не растерялся: сбегал к себе в фургон, принес бутылку с прозрачной жидкостью, налил полную стопку и командирским голосом приказал зажать нос и выпить залпом.
Кассандра подчинилась. Жидкость обожгла внутренности адским огнем, потом пламя прокатилось выше и ударило в голову. Кассандра зажмурилась и несколько секунд дышала ртом, думая, что вот-вот сыграет в ящик.
— Закусить! — строго велел силач, протягивая колечко сырого лука. — Как говорят у меня на родине, первая колом, вторая соколом! Давай, подруга, еще одну! Вот увидишь, на сердце полегчает!
Кассандра похрустела луком, скривилась, в ужасе закрыла рот ладонью и замычала, отнекиваясь от второй стопки.
— Ну, как хочешь, — пожал плечами Иван. — А я вот выпью.
— Что у вас тут происходит? — раздался недоуменный голос, и в балаган зашел Дамиан.
При виде его Кассандра всхлипнула, быстро выхватила стопку из рук Ивана, опрокинула себе в рот и отчаянно закашлялась.
— Ого! — изумился Дамиан. — Прости, братец, но пора тебе домой. Кассандра не привыкла к вашему самогону. Пожалуйста, больше так не делай.
Дамиан взял смущенного силача под руку и выпроводил вон. Затем отвел пьяную, пахнущую луком и хлюпающую носом Кассандру в пристройку, усадил на койку, и затеял варить крепкий кофе.
Когда кофе был готов, он принялся поить Кассандру, следя, чтобы она не обожглась. Она мычала, трясла головой, но Дамиан был настойчив. Потрескивали искры, пахло озоном: как оказалось, дар электромансера начинал буйствовать под воздействием алкоголя. Однако Дамиан был словно заговорен, уколы миниатюрных молний никак его не беспокоили.
Наконец он поставил кружку на стол, упер руки в колени и сурово потребовал:
— Рассказывай. Что случилось? Почему ты ревешь?
Кассандра посмотрела на него обиженно. Владелец балагана исчез: перед ней опять был наследник алюминиевой империи. Дамиан переоделся в деловой костюм с белоснежной рубашкой, прическа волосок к волоску, щеки гладко выбриты, синяки припудрены тальком.
— Ничего не случилось, — она мотнула головой. — Нервы. Не обращай внимания.
Дамиан смотрел на нее ласково и чуточку недоверчиво. Сердце опять больно кольнуло, и она решилась:
