— Мы создадим будущее по-своему…
— По-твоему, ты хочешь сказать. Я хочу, чтобы ты стала моей женой.
— Это невозможно, — в отчаянии сказала Селина.
— Невозможно только из-за тебя, — возразил Лео, глубоко вздохнув. — Для меня же невозможно, чтобы так продолжалось.
— Что ты говоришь?
— Я говорю, что люблю тебя и хочу выйти из церкви рука об руку с тобой, хочу объявить всему миру, что ты женщина, которую я выбрал, а ты выбрала меня. Надеюсь, что и ты хочешь этого, но если нет…
— Продолжай!
— Если нет, то у нас нет будущего. И тогда ты можешь возвращаться домой, — с трудом произнес Лео.
— Ты выгоняешь меня?
Внезапно он с силой ударил рукой по столу, и Селина замерла.
— Нет, черт подери! — воскликнул он. — Мне нужно, чтобы ты осталась. Я хочу, чтобы ты любила меня, вышла за меня замуж и родила мне детей. Я хочу прожить с тобой всю жизнь. Но это должно быть супружество. Разве похоже, что я выгоняю тебя?
— Ты ставишь мне ультиматум.
— Пусть так, ставлю. Если ты хоть капельку любишь меня, выходи за меня замуж. Я не пойду на компромисс, потому что для меня это слишком важно.
— А как насчет того, что важно для меня?
— Я долго слушал, что важно для тебя, и пытался понять, хотя из-за этого мне пришлось пройти через ад. Теперь моя очередь сказать тебе, что нужно мне.
Селина в изумлении смотрела на него. Лео рассвирепел, и он не шутил, сейчас это был неподдельный, сильный гнев. Глаза у Лео горели недобрым огнем, какого она не видела ни у одного мужчины.
У Селины осталось это ощущение, даже когда он провел рукой по волосам и извинился:
— Прости, я не хотел кричать.
— Крик меня не пугает, — искренне сказала она, — я сама могу накричать.
— Да, я знаю, — слабым голосом согласился он. — Крик меня не трогает, отчужденность — вот что для меня невыносимо.
— Теперь она есть, — согласилась Селина.
Она сделала к нему шаг, Лео подошел к ней, и они обнялись.
Это был долгий поцелуй, наполненный искренним чувством, и Селина почувствовала, как ее страхи и напряжение ослабевают. Пока у них есть это…
— Никогда не пугай меня так, — попросила она, — я подумала, что ты говоришь всерьез.
Лео разжал руки.
— Но так оно и было. Селина отступила.
— Нет, Лео, пожалуйста… послушай…
— Я слушал тебя достаточно долго, — твердо сказал он, — и не могу поступить по-твоему. Здесь, — он прикоснулся к сердцу, — ты уже моя жена. Я хочу, чтобы ты стала законной супругой, потому что я не моту вести двойную жизнь.
— И ты на самом деле отошлешь меня?
— Дорогая, если мы попытаемся сделать по-твоему, мы рано или поздно расстанемся и расстанемся плохо. У нас не останется ничего, кроме горьких воспоминаний. Лучше расстаться сейчас, пока есть любовь, которую мы будем вспоминать.
— Эх ты…
Селина отвернулась и, сердито и беспомощно взмахнув руками, начала биться головой о стену. Лео быстро схватил ее и, оттащив от стены, прижал к себе.
— Я бы тоже не прочь сделать это, — заметил он, — но кроме головной боли это ничего не даст.
— Что нам делать? — прорыдала она.
— Сначала мы поедим, а потом поговорим, как цивилизованные люди.
Но разговор не состоялся, каждый высказал свою позицию, и они не собирались уступать друг другу.
Они пошли спать каждый в свою спальню. Пролежав без сна несколько часов, Селина оделась и сошла вниз.
В темноте она молча бродила из комнаты в комнату, думая, как скоро ей придется отсюда уехать. Как было бы легко прибежать сейчас к Лео и согласиться выйти за него замуж! Сделать все, что угодно, только не разлучаться с ним! Но ее угнетало сознание того, что им придется дорого заплатить за быстротечное счастье. Она могла пойти на риск, если бы это касалось только ее.
Селине снова захотелось биться головой об стену, но она устала, а головная боль уже и так ее мучила. В конце концов, она устроилась на диване у окна и, опустив голову на руки, забылась в беспокойном сне.
Она проснулась, почувствовав на плече руку Лео.
— Дорогая, проснись! — сказал он.
— Который час? — с трудом выпрямляясь, спросила она.
— Семь часов. Посмотри, у нас гости.
Они вышли во двор. Две знакомые им машины подъезжали к дому.
— Это семья, — удивилась Селина. — Но мы же были у них вчера! Зачем они приехали?
Машины остановились, и первыми появились Гвидо и Далей. Из второй машины, к удивлению Лео и Селины, вышли граф и графиня.
— У нас здесь очень важное дело, — объявил граф Кальвани. — Моя жена настаивает на разговоре с Селиной. Мы здесь только в качестве антуража.
— Входите, — пригласил Лео, — на воздухе слишком холодно.
Джина принесла горячий кофе. Селина пыталась понять, что происходит.
— Кто-нибудь объяснит мне, в чем дело? — не выдержала она.
Я приехать к тебе, — медленно проговорила Лиза, — потому что есть вещи… — она запнулась и нахмурилась, — вещи, который только я мочь сказать.
— Мы приехали, чтобы помочь вам понять друг друга, — пояснила Далей, — если у Лизы истощится запас английских слов. Ради тебя она упорно учила английский язык, и ей хочется сказать все самой.
— В этом не было необходимости, я знаю, что я не та женщина, которая нужна Лео, — возразила Селина.
— Нет, нет, нет! — твердо сказала Лиза и сердито посмотрела на нее. — Ты надо говорить меньше, слушать больше. Si?
— Si! — немедленно согласился Лео. Неожиданно Селина улыбнулась.
— Si, — сказала она.
— Хорошо, — одобрительно сказала Лиза. — Я приезжать сказать… ты делать ужасный вещь… как я делал. А ты не должна.
— Что такого ужасного я делаю? — недоверчиво спросила Селина.
— После того что нам вчера рассказал Лео, у нас был семейный совет, — объяснил Гвидо, — и мы подумали, что нам нужно приехать и образумить тебя. Лиза больше всех настаивала на этом.
— Теперь ты идти со мной, — приказала Лиза. Она поставила чашку и направилась к двери.
— А мне можно с вами? — спросил Лео. Лиза смерила его взглядом.
— Ты будешь молчать?
— Да, тетя, — покорно сказал он.
— Тогда можешь пойти. — Она решительно вышла из комнаты.
— Что она собирается сделать? — спросила его Селина.
— Кажется, я знаю. Ты можешь довериться ей.
Он последовал за ними к машине и помог Лизе сесть. Далей включила зажигание.
