– Мы не должны допустить этого, Винсент. И не допустим.
– Добрый старый Пиковый Валет. Я знал, что могу положиться на тебя.
20
Карч начал с изучения позы трупа и брызг крови на подголовнике и стене. Толстяк явно сидел на постели, когда получил пулю. Стрелок стоял у изножья кровати.
– Левша, – сказал Карч.
– Что-что? – спросил Гримальди.
– Стрелявший был левшой. Почти наверняка.
Карч встал на то место, где должен был стоять убийца, вытянул левую руку и кивнул. Если Идальго получил пулю в правый глаз от стоявшего лицом к нему человека, пистолет находился в левой руке.
Потом он перевел взгляд с тела на подголовник и стену. У него в кабинете было несколько книг о брызгах крови – что означает их эллиптическая или круглая форма и так далее. Но дальше вводных глав он не продвинулся, так как тема была ужасно скучной и редко нужной в работе. Что значительного можно было найти в этой картине? Не так уж много. Человек был жив, потом умер. И только.
– О выстреле кто-нибудь сообщил? – спросил Карч.
– Нет, – ответил Гримальди. – Но я хотел изолировать его. Поэтому номера с обеих сторон и напротив пустовали. К тому же, не знаю, есть тут какая-то связь или нет, но вечером на этом этаже была пожарная тревога.
Карч взглянул на него.
– Часов в одиннадцать, – продолжил Гримальди, – кто-то бросил окурок в тележку горничной и поставил ее прямо под детектор дыма.
Карч указал подбородком на покойного.
– Его эвакуировали? Он покидал номер?
– Насколько мне известно, нет. Я поручил смонтировать видеопленки, так что мы сможем просмотреть все.
Карч кивнул, однако не понимал, какую роль могла сыграть в случившемся пожарная тревога. Снова взглянул на тело.
– Думаю, тут имела место неудачная попытка представить это самоубийством. Но...
– Это не самоубийство! Это ограбление, черт возьми!
– Знаю, Винсент, знаю. Послушай, я сказал – попытка представить дело таким образом. Притом неуклюжая.Слушай, что я говорю, прежде чем возмущаться.
Карч решил прекратить комментарии. Пусть Гримальди делает выводы сам. Больше всего его смущали наручники на руке убитого. Он не мог понять, почему они не сняты.
– Винсент, насколько я понимаю, ты обыскал весь номер в поисках денег?
– Да, они исчезли. Чемоданчик тоже.
– А ключи?
– Ключи?
– Да. – Он указал на запястье покойного с двумя браслетами. – Где ключ от наручников?
– Не знаю, Джек. Никаких ключей я не видел. Наверное, тот, кто взял деньги, забрал и ключи. Но его ждет сюрприз.
– Какой?
– Ключа от чемоданчика среди них нет. У толстяка его не было. Мистер Бла... то есть босс не хотел, чтобы он запустил руку в чемоданчик и, чего доброго, унес часть денег к игорному столу. Поэтому он переслал ключ мне, и я должен был открыть чемоданчик на встрече сегодня утром. Ключ у меня, но открывать им нечего. А чемоданчик этот с электронной защитой. Кто попытается открыть его без ключа, хлопнется замертво. Девяносто тысяч вольт.
Карч кивнул, достал из кармана небольшой блокнот и ручку. Сделал краткую запись о ключе и чемоданчике.
– Ты что там пишешь, Джек?
– Заношу кое-какие сведения.
– Я не хочу, чтобы они попали в чужие руки.
Карч обернулся и взглянул на Гримальди. Тот пошел на попятную.
– Я понимаю, Джек. Ты будешь осторожен.
Карч подошел к ночному столику и взглянул на часы Идальго. Они походили на «Ролекс». Просунув ручку в металлический браслет, он поднял их так, чтобы была видна крышка корпуса.
– У того, кто был здесь, хватило ума понять, что это подделка.
– Джек, это понял бы любой воришка. Такие часы продают по пятьдесят долларов возле каждого заведения на Фримонт-стрит. У того, кто был здесь, хватило ума понять, что нужно брать деньги и только.
Кивнув, Карч положил часы обратно. Подошел к чулану, открыл его и взглянул на сейф. Пустой, с открытой дверцей.
– Винсент, когда приехал толстяк?
– Три дня назад. Я не знал, когда состоится передача денег. Это решал получатель. Мы должны были только держать деньги наготове. Идальго явился в понедельник, и мы ждали.
Карч присел на корточки и прикрыл дверцу сейфа. Внимательно посмотрел на кнопочную панель.
– Он постоянно находился в номере?
– Нет, подолгу просиживал в игорном зале. Я дал ему для затравки фишки, и этот тип принялся наживаться за мой счет. Черт возьми, я думал, что, если мы не передадим деньги в ближайшее время, он пустит нас по миру.
Обернувшись, Карч взглянул на Гримальди.
– Винсент, сколько он выиграл?
– Я выдал ему в понедельник пятьдесят шмелей. Ко вчерашнему вечеру он превратил их в сто тысяч с мелочью. Играл он мастерски. Раздавал на чай сотни так, словно это туалетная бумага.
Карч снова посмотрел на сейф и распахнул дверцу. Уставился в его пустоту, ничего, в сущности, не видя. Он размышлял о том, что только что сказал Гримальди.
– Винсент, понимаешь, что ты наделал? Сам навлек это на себя.
– О чем ты?
– Ты дал этому типу деньги, и он превратил их в еще большие деньги. У всех на глазах. В Лас-Вегасе, Винсент, это все равно что пролить в воду кровь. Большой выигрыш привлек акулу к твоему толстяку.
– По-твоему, грабитель старался ради ста тысяч, а не двух с половиной миллионов?
– По-моему, он пришел за сотней тысяч, а потом нашел остальное. Самый счастливый день в его жизни, черт возьми.
– Джек, не может быть. Это...
– Кто знал о деньгах в чемоданчике? Я имею в виду, что они здесь и у кого именно. Кто?
– Только я.
– А Майами? Могла быть утечка оттуда?
– Нет, знал только один человек.
– Может, курьер кому-то проболтался?
– Вряд ли, Джек. Он получил деньги непосредственно от босса. И знал, что спрос будет с него.
– Если не отдаст концы. А получатель?
– Он знал, что деньги где-то здесь, но понятия не имел, у кого они и в каком месте. К тому же с какой стати было бы красть то, что мы отдавали ему?
– Вот именно. И если никто не знал, что они здесь, это подтверждает мой вывод. Деньги утащил вор, который видел, что толстяк выиграл сто тысяч, и отправился за ними. А получил гораздо больше, чем ожидал.
