— Подружки, оружие к бою!
Все бросились рыться в вещах, доставая компьютеры, и, снова расселись кружком.
— Когда эволэку отшибает память, мы поступаем именно так, — пояснил Элан, — поднимаем на свет божий все фотографии и видеозаписи, и смотрим!
Хельга весело рассмеялась:
— Что ж, ночь впереди длинная. С чего начнём?
— Лис! — Афалия повисла на своём возлюбленном, решив подшутить. — А нет фотографий того, как Оля тебя… того и этого… в нашем доме…
Все прыснули в кулаки, давясь смехом — лагерь уже спал, и шуметь было неприлично, а Хельга от изумления даже побелела:
— Не может быть…
— Ещё как может! — Лис задорно подмигнул ей. — Того безумия, естественно, никто не снимал, а жаль, но твоих фото с лёгким эротическим уклоном навалом.
Афалия тут же принялась с притворной злостью лупить его кулачками:
— Ах ты, гад! Я знала, что ты их прячешь…
— Это просто для архива! — оправдывался Элан.
— Знаю я ваши архивы! — не унималась девушка, стараясь теперь придушить обидчика…
* * *
Раннее утро нового дня принесло предвкушение новой радостной встречи, и Элан не отпускал воскресшую женщину от себя ни на шаг. Ещё только просветлел горизонт, а они уже встретились на беговой дорожке, и, оставив позади три километра кросса, просто ходили, давая остыть натруженным мышцам.
— Почему Хельга? — эволэк сжал её ладонь, чувствуя тепло пальцев.
— Вы же тоже берёте себе новые имена! — заметила она. — А я что, самая рыжая?
Лис рассмеялся, довольный шуткой:
— Да я не против, главное, что ты вернулась…
Он полез обниматься, но женщина его отстранила:
— Молодой человек, держите себя в руках, — она широко улыбалась, не очень, впрочем, сопротивляясь.
— Я хочу просто обнять, — Элан всё-таки ткнулся ей в плечо носом. — Ты не представляешь, как все были убиты горем, когда…
Хельга его обняла ещё крепче, чем он её:
— Всё позади, я вернулась…
Счастливые минуты часто кто-то обрывает, и эти не оказались исключением, хотя они от неожиданного окрика стали ещё светлей.
— Ах, вот вы где! — голос Лассавы разорвал тишину, и Лидеры Кланов, все четверо, бросились их догонять, только Мирра, которой ещё нельзя было бегать, быстро шагала в сопровождении девушки из высшего общества.
Всё ещё не веря в буквально свалившееся с неба счастье, девушки одна за другой висли на шее Хельги, пища от восторга.
— Афи, ты в порядке? — Куратор тискала свою любимицу, Нариолу, но не могла не заметить странное состояние девушки.
Афалия была заспанная, и привалилась на Лиса, который так же выглядел не очень бодро, даже несмотря на пробежку, и, откинув голову на плечо парня, сладко зевнула.
— Да с ней разве заснёшь? — протянул Элан, обнимая свою избранницу, и целуя стройную шею.
— Ах, вот даже как! — Хельга только весело рассмеялась. — Я таки добилась своего!
Они дружной компанией дошли до Аллеи Памяти. Её первой привели в порядок, руками убрав серый пепел, что чуть не похоронил под собой все Цветы, и теперь здесь было так же тихо и спокойно, только вот кое-кто их опередил…
Света Гончарова стояла в самом конце платановой аллеи у новенького памятника, и повернулась на шум, радостно улыбнувшись:
— Доброе утро!
Что-то в её улыбке заставило насторожиться всех, только Лис смело шагнул вперёд, обняв девушку:
— Ну, как ты?
Она немного грустно вздохнула, снова вернув взгляд на небольшой и скромный обелиск. Фотография Ханнеле Пуумалатар запечатлела девушку такой, какой молодой рыжий инструктор запомнил её при первой встрече. Девушка, ещё совсем ребёнок, со снимка застенчиво улыбалась своим соратницам…
В следующий миг у Диолеи, как всегда сообразившей первой, глаза на лоб полезли:
— Ханнеле???
— Немного странно стоять у своего надгробия, — кивнула «новенькая». — Простите, подружки, так было нужно…
Пластические операции стёрли знакомое лицо, но глаза, это зеркало души, ничем не подменить …
Нариоле стало дурно, и Хельга её снова подхватила на руки, не дав упасть:
— Ох, ну и неделька выдалась… — принцессу цветов била дрожь, голова шла кругом.
Подруги бросились к ещё одной, пропавшей было в кровавом хаосе сражений, родной душе, снова слёзы радости, объятия…
— Как ты выжила? — недоумевала Лассава. — Я же тебя…
— Это была не она, просто биологическая кукла, — пояснил юноша, — к тому же довольно примитивная. Мне её сделали там же, где и тело для Аммы.
Лис почесал затылок, без намёка на улыбку глядя на собравшихся:
— Ханнеле мертва, она отдала свою жизнь за нас, — довольно жестко сказал эволэк. — Это Света, она также сирота, выросла в приюте, но это совсем другой человек. Запомните это раз и навсегда. Если кто-то, помимо нас, узнает правду, Свете будет грозить огромная опасность, ведь шакалы Ливена, вполне вероятно, на свободе, и могут отомстить.
— Очень правильное замечание, — заметила Хельга. — Девушки, следите за своими язычками.
— Это была моя идея, простите, если сможете, — развёл руками Лис. — Чуть мозги не расплавились, но другого выхода я не нашёл — Ханнеле должна была умереть, и точка.
— Я сама дала согласие, — сказала Света, вытирая слёзы. — Даже не знаю, как теперь сказать Хилье, что я жива…
Рыжий плут тепло улыбнулся и указал рукой куда-то за спину расстроенной девушки:
— Просто скажи ей и всё.
Друзья разом обернулись, и обмерли — на Аллее, буквально в пяти шагах, стояли обе крылатые сестрички. Их полные слёз глаза, медовые и звёздные, с изумлением следили за каждым вдохом вернувшихся родителей, и веря, и не веря в счастливую судьбу.
Большая сестра, будто боясь спугнуть мираж, осторожно ступила вперёд.
— Мама…
Света бросилась к ней в рыданиях, повисла на шее, беспрестанно повторяя:
— Прости, прости… Пожалуйста… Я так хотела тебя у… Так хотела… Прости…
В следующий миг уже Лесавесима бросилась навстречу Хельге.
— Мама, мамочка…
Та гладила своё чадо, целовала глаза, но летунья никак не могла успокоиться, все повторяя и повторяя первое в своей жизни слово…
Элан опустился на бордюр, тяжело дыша, пытаясь бороться со спазмами, душившими горло, только тёплые губы дочерей да их горячее дыхание помогали держаться. Он глади их перья, пытался согреть закоченевшие вдруг пальцы в тёплом пухе, и тонул в волнах их радости и прощения, которое, быть может, даже не заслужил…
