Когда они ушли из ресторана, Данк продолжал говорить о своей работе. Они посетили художественную галерею, поскольку она была совсем рядом, а до галереи зашли в мастерскую знакомого художника Бет. Когда они пешком возвращались домой, Бет взяла его под руку.
— Как ты мог уехать отсюда? Ведь здесь, а не в глухой провинции настоящий рай для творчества.
— Я не знаю другого места, которое губило бы его быстрее.
— Но ведь мебельный салон с твоими работами и заказчики из Майами…
— Я говорю не о местных выставках или встречах с клиентами. Постоянная спешка, давление, стрессы… Разве тут можно сделать что-нибудь путное?
— Здесь ты мог бы создать в одном помещении и мастерскую, и галерею. Судя по твоему собственному дому, это бы тебе прекрасно подошло.
Он сгорбился от холода.
— Мне прекрасно подходит лодочная станция. Ты знаешь, как я туда попал.
— И ты никогда не вернешься домой?
Данк покачал головой.
— Мой дом — Кейп-Норд.
Ее боль усилилась.
— Дом там, где твое сердце…
— А где твое сердце, Бет? Кажется, настало время выяснить это.
— Пока на твоей совести не оказалась еще одна Вирджиния?
— Если хочешь, да. Я разорвал нашу помолвку, потому что Вирджиния была несчастна и ужасно напугана тем, что я хотел сделать со своей жизнью. Нам было очень больно, но сейчас она сказала бы тебе, что решение было правильным. Когда я ушел из отцовского «Космотроника», и она поняла, что не сможет уговорить меня вернуться назад, совместная жизнь потеряла смысл. — Внезапно он остановился и пропустил вперед полдюжины спешивших людей. Его глаза лучились светом, но веселья в них не было. — История повторяется?
Она помедлила с ответом.
— Нет смысла говорить о моем сердце. Мои шефы в «Финансах и кредитах» хотят, чтобы я вернулась к первому декабря.
— Значит, мы делили шкуру неубитого медведя? Ты шутишь?
— Нет, не шучу. Черт побери, это моя жизнь. Моя, понимаешь? Ты не знаешь, как я работала, чтобы добиться положения в фирме. И еще больше сил я потратила на то, чтобы уехать из Кейп-Норда, оставить его позади. Тебе хорошо известно, что я вернулась только из-за смерти папы. У меня не оставалось выбора. Нужно было подумать и о работниках на отцовской станции.
— Мне казалось, что ты вернулась ради тех, кого любила.
— Мы говорим о разных вещах.
— Эта любовь создала все твое прошлое, Бет…
— Боюсь, моей любви к тебе будет недостаточно, чтобы создать мое будущее… А ты? Что ты испытываешь ко мне?
— Что-то, переполняющее меня. Что-то, соединяющее меня и с тобой, и с моей работой… — Он сделал паузу. — Да не люби я тебя по-настоящему, разве я согласился бы постоянно работать на станции? Видишь, куда нас завела эта беседа? Мы с тобой были слишком заняты постельными делами, а о главном и словом не обмолвились.
Данк шагнул вперед.
— Первое декабря — это на месяц раньше срока. Кто тебя заменит?
— Прежде чем я взяла на себя руководство станцией, у меня было несколько предложений. Глен Рэнделл, например, хотел стать управляющим с правом последующей покупки станции.
— Если бы это предложение было стоящим, он бы уже давно был в Кейп-Норде.
— Мы не сошлись в цене.
— Слушай, а как же быть с квартирой? Ты ведь сдала ее своей знакомой студентке…
— Не дави на меня. Все выяснилось только вчера. Потребуется время, чтобы все уладить. Я управлюсь. Такие вещи — моя специальность.
— Ох уж эти финансы и кредиты… Управление чужой собственностью. Вшивая замена настоящей жизни. Я хорошо знаю, что это такое. Несколько лет отдал твоему любимому управлению.
— Куда мне до тебя. Мы в разных весовых категориях.
— И слава Богу…
Элизабет посмотрела на часы.
— Пора возвращаться и собирать вещи. Думаю, лучше уехать вечерним поездом.
— Ты же собиралась остаться еще на одну ночь.
— Я уже говорила, положение в офисе изменилось. Чем скорее я вернусь, тем лучше.
Данк взял ее за руку.
— Все, о чем я говорил тебе сегодня ночью, правда. Я пытался объяснить это как умел. Я люблю тебя, Бет. Слово «соединение» лучше всего описывает то чувство, которое я испытываю, когда мы вместе. Это часть чего-то большего, чем я, часть целого. У нас намного больше общего, чем ты думаешь, и мне хочется верить, что и будущее наше может стать общим.
— Общее будущее в Кейп-Норде…
— Да. Ты пытаешься убежать от себя, а это чертовски трудно.
Ее широко раскрытые глаза были серьезными, и в то же время настороженными.
— Дай мне подумать. Ты занимался этим несколько лет.
— Ты сможешь отказаться от того, что произошло с нами за эту неделю?
— Ты занимался этим несколько лет, — повторила она, взяла его руку и провела пальцами по ладони.
Теперь этот знакомый жест казался ему таким же сладостно-горьким, как и чувственным.
— Данк, я знала тебя всю свою жизнь. Я помню тебя мальчиком, подростком, тинейджером, мужчиной, женихом… Ты никогда всерьез никем и ничем не увлекался так, чтобы это чувство могло перерасти в любовь. Мы оба ослепли, страсть вскружила нам головы.
— Ты хочешь сказать, что не любишь меня?
— Я очень тебя люблю, и это самое страшное. Вот поэтому я и хочу уехать вечерним поездом. Еще одна ночь в твоих объятиях, и я сама поверю в эту фантазию. Лечь с тобой в постель в первый раз было безумием, но вторая ночь — это уже настоящее самоубийство.
— Я бы назвал это по-другому, — прошептал он.
Бет вспыхнула.
— Я хочу взять такси. А ты оставайся и заканчивай дела со своей мебелью.
Данк прижал кулак к ноющей груди.
— Бет, не делай этого. Не беги от самой себя.
— Только так я смогу справиться с собой. Надо. Когда мы увидимся на станции, мне и без того будет трудно смотреть тебе в глаза. Пожалуйста, позволь мне вернуться одной и дай время собраться. Я хочу уехать до твоего прихода.
16
Ноябрь в Кейп-Норде был пасмурным, колючим, промозглым и сырым. Все это полностью соответствовало настроению Бет, вернувшейся на станцию и оказавшейся перед ворохом разнообразных дел. Она связалась с Гленом Рэнделлом. При всем энтузиазме последнего он, как и в прошлый раз, не согласился на цену, запрошенную Бет за станцию. Кроме того, он не мог приступить к работе раньше Нового года.
Бет прикинула свои возможности. Можно было временно назначить исполняющим обязанности управляющего Шона Мак-Глоски, отправить остальных в продолжительный неоплачиваемый отпуск и закрыть станцию на декабрь. Второй выход заключался в том, чтобы ждать вмешательства Пресвятой Богородицы. Авось она сойдет на землю и взмахнет волшебной палочкой…
