Входная дверь с треском распахнулась, и в лавку Тора ввалился «чисто конкретный пацан». Солидная туша килограммов на сто двадцать на первый взгляд подавляла своей мощью, но Валентин, профессиональным взглядом просканировав вошедшего, сразу понял, что этот товарищ лично для него особо неопасен. Мускулов в этой туше было гораздо меньше, чем жира. На шее конкретного пацана висела золотая цепь поверх массивного серебряного креста, пальцы в наколках были украшены перстнями — одним словом, натуральный малиновый пиджак начала девяностых. Валентин знал эту публику. На тупого отморозка недавно свалилась куча денег, и он теперь смотрит на весь мир свысока, считая, что за его бабло ему теперь все должны лизать задницу. Такого рода кадры, как правило, долго не задерживались на этом свете и из-за недостатка интеллекта отходили в мир иной после очередной разборки с точно такими же отморозками.
— Так, что за дела? — с ходу начал наезжать конкретный пацан, крутя ключи от машины на толстом, словно сосиска, пальце. — Какая сука своим «хаммером» всю дорогу перегородила?
— А что вас не устраивает? — вежливо спросил Валентин.
— Моему «ламборджини» припарковаться негде, — прорычал конкретный пацан. — А ты тут чего расселся? Быстро ищи хозяина, не то самого этот «хаммер» толкать заставлю.
— Хозяин очень занят, — все так же вежливо ответил Валентин, — он сейчас на работе, а насчет толкнуть — так это запросто, без проблем.
Все-таки работа в такой солидной конторе, как «Ангелы Миллениума», не прошла для стажера даром. Внешне он был абсолютно невозмутим, хотя внутри кипела буря и он потихонечку начинал звереть.
— Ну так давай толкай!
— Пошли.
Валентин спокойно покинул свой пост и вышел из лавочки Тора вслед за бугаем.
— Вот эта, говоришь, машина мешает? — кивнул он на свой «хаммер».
— Эта.
Валентин на глазах изумленного бугая извлек из кармана ключи, разблокировал двери, сел за руль, завел мотор, сдал назад, прицелился, а затем рванул вперед, со всего размаху вмазавшись передним бампером в «ламборджини» отморозка. Дорогая иномарка летела метров пять. Летела бы и дальше, если бы не дерево вдоль пешеходной дорожки, оказавшееся на ее пути. Конкретный пацан, выпучив глаза, смотрел на развороченное переднее крыло своей машины и вляпанный в дерево зад. Удар был настолько силен, что капот дорогой иномарки выгнулся дугой. Сделав свое черное дело, стажер поставил «хаммер» на прежнее место.
— Ну как, хорошо толкнул? — спросил он, вылезая из машины, и, не дожидаясь ответа, заблокировал двери, после чего вернулся обратно в лавку.
— Урою, сука!!! — Опомнившийся качок ринулся вслед за ним. — Все, козел! Ты попал!!! — взревел он, врываясь в магазин.
Знал бы он, какой теплый прием его там ждет, — рванул бы совсем в другую сторону. Протянутая рука, которой он хотел схватить за шиворот охранника, тут же оказалась заломана за спину, растопыренные пальцы попали в боевой захват. Похоже, у стажера окончательно упала планка, так как после этого он молча, без лишних слов схватил бугая за волосы и начал мордой бить бандита о бронированное стекло прилавка, под которым на бархатных подушечках лежало старинное холодное оружие.
Это было совершенно незнакомое чувство. Обычно незлобивый, веселый стажер с садистским наслаждением совершал экзекуцию, не обращая внимания на то, что стеклянная поверхность прилавка уже была заляпана свежей кровью.
— Молодой человек, шо ви делаете? — закудахтал Абрам Гедеонович.
— Учу, — лаконично ответил Валентин.
— Чему?
— Хорошим манерам.
Возможно, в этом бугае кое-кто из посетителей и узнал себя в молодости, не исключено, что в лихие девяностые кто-то из них точно так же куражился, открывая пинком двери магазинов и мелких лавочек, которые они в те времена крышевали, но вступиться за отморозка никто не решился. Кто знает, что в голове этого странного охранника, подкатывающего к месту службы на «хаммере», и кто за ним стоит? Можно запросто нарваться на неприятности. Тертых калачей, выживших в девяностые, жизнь научила осторожности. Их подозрения подтвердил глава компании «Инвестстрой»:
— Послушай, сосед, — подошел он к Валентину.
— Слушаю вас, Семен Васильевич, — вежливо откликнулся стажер, не прекращая воспитательного процесса.
— Понимаешь сосед, этот товарищ, которому вы объясняете, что он немножко неправ, не совсем в теме.
— Это я понимаю. Не понимаю другого: чем ему мой «хаммер» не понравился? — сказал стажер, продолжая долбить отморозка мордой о стекло. — Спрашиваю, спрашиваю, а он, сволочь, молчит!
— Да как же он ответит? У него скоро все зубы на прилавке останутся. Слушай, Валентин. Я понимаю, что ты проиграл карточный спор, что тебе полгода надо отработать охранником и ты тут сатанеешь от скуки, но зачем же так звереть? Сейчас не девяностые. Ну накосячил парень. Ты же уважаемый человек, один из совладельцев Ювираструм-банка, зачем тебе все это?
Валентин теперь действительно был очень уважаемый человек. Сумма, внесенная на его счет и в активы этого банка, была так велика, что он автоматически стал совладельцем этого солидного учреждения. Василий Петрович Караваев, отец его погибшего друга, даже как-то пытался затащить стажера на совет директоров, но юноша категорически отказался, объяснив, что он один черт в этих делах полный лох, так что пусть его финансами управляют профессионалы. Переговоры велись в новом особняке стажера, где Валентин оформил соответствующие доверенности на Василия Петровича, что вызвало уважительную реакцию со стороны соседей, которые увидели, какие люди заворачивают на огонек к Валентину.
Стекло все-таки не выдержало. Оно оказалось слабее черепной кости качка и треснуло от очередного удара.
— Пожалуй, ты прав, сосед, — согласился Валентин, откидывая отморозка в сторону, — теперь из-за этого урода на новое стекло разоряться.
«Конкретный пацан» потряс головой, орошая кровавыми брызгами пол.
— Нет, ну надо же, даже сотрясения мозга не заработал, — удивился юноша. — Хотя откуда там мозгу взяться? Сплошная кость. На весь организм одна извилина, да и та задницу пополам делит.
Качок двинулся было к выходу, но Валентин его остановил.
— Куда?!! — грозно крикнул он. — Мы с тобой еще не рассчитались.
Стажер выудил из кармана пухлый лопатник, извлек из него толстую пачку евро и сунул ее в руки качку:
— Это тебе на лекарства и гаишников. Сам с ними разбираться будешь. И попробуй только вякнуть, что в ДТП я виноват. Урою, сука! На моем «хаммере», кстати, ни одной царапины. Можешь проверить.
Валентин специально говорил на языке отморозка, чтобы понятней было. Судя по всему, «конкретный пацан» тему вкурил, так как молча взял деньги и, покачиваясь, словно пьяный, вышел из магазина на улицу. Следом за ним потянулись и остальные посетители. Быть свидетелями разборки местного уровня и подписывать милицейские протоколы не хотелось никому. Как только за последним посетителем закрылась дверь, Тор поспешил запереть ее на ключ, повесил табличку «Технический перерыв» и опустил на окнах жалюзи.
