Книга Мужчина несбывшейся мечты - Евгения Михайлова

— Или очень странное самоубийство, или инсценировка его, — сказал Масленников, осмотрев тело. — Склоняюсь ко второму. После осмотра и вскрытия скажу точнее. Похоже, это не семья. Это мед для убийц.

Он провел Славу и Сергея по квартире. В ванне, наполненной красной водой, лежал мертвый Степан. На обеих руках перерезаны вены. Тонкий нож для разделки мяса тоже лежал в воде. На кухонном столе стояли бутылка из-под красного вина и два бокала. Большое блюдо с остатками вареных креветок. В спальне рядом с кроватью на ковре лежали покрывало и две подушки. Все было смято. Явно ложе любви. В другой комнате сидела на диване мрачная Оксана, курила очередную сигарету, окурки валялись у ее ног.

— А теперь прошу вас обратить внимание на хронологию событий, — говорил Александр Васильевич. — Оксана возвратилась домой в двадцать два часа. Показала, что во всех помещениях горел свет. Она сразу вошла в кухню. Проходя мимо ванной, видела, что и там горит свет. Дверь наполовину застеклена. Стекло матовое: цвет воды не виден, только темные очертания тела мужа в воде. Оксана увидела на столе бутылку и два бокала, поняла, что Степан был здесь не один. В спальне убедилась в том, что права. Не очень удивилась: она еще утром сказала мужу, что вернется поздно, у нее переговоры за городом. Долго сидела, ждала мужа для серьезного разговора. Ее не удивляло то, что его так долго нет. Степан часто, принимая ванну, зависал с планшетом. Оксана решила войти к нему через час. Увидела это. Дозвонилась нам в двадцать три пятнадцать. Степан мертв плюс-минус полтора часа. То есть, когда Оксана вошла, он, возможно, еще был жив, но так слаб, что не мог или не хотел позвать на помощь. Что предварительно можно сказать о причине смерти… Она не очевидна. Порезы на запястьях неглубокие. Когда мы вошли, его нос и рот были под водой. Не исключено, что его голову держали под водой, когда он был жив. В этом случае в легких обнаружится вода, причина смерти — утопление. Теперь что получается с девушкой, которая была со Степаном. Бутылка с вином, которая наверняка до трапезы стояла в холодильнике, совсем теплая. В кухне окно с солнечной стороны, там жарко. Кастрюля, в которой варили креветки, давно остыла, вода в ней комнатной температуры. И в то же время на столике в спальне рядом с покрывалом лежит надкусанное яблоко, мякоть которого мало потемнела. Получается: пара пришла в квартиру, готовила ужин, потом ели. Потом пошли в спальню, занимались любовью, кто-то ел яблоко. И это было примерно за час до возвращения Оксаны, которая с дороги звонила в девять. После ее звонка девушка, вероятно, ушла, а Степан решил сначала принять ванну, а потом убрать со стола и в спальне. У него было достаточно времени. Что скажете: это подходящий момент для самоубийства?

— М-да-а, — протянул Слава. — Ждем результатов экспертизы по отпечаткам, анализу крови и остаткам вина.

— Завтра постараюсь все представить.

— Ты, Сережа, вовремя занялся жизнеописанием девушки Земфиры. Я сообщу ей о случившемся, попрошу оставаться дома до нашей беседы. Подъедем к ней, когда сможем предметно задавать вопросы, то есть с результатами экспертизы. Возможно, сразу с ордером на обыск. Тоже по результатам. А пока побеседуем со вдовой.

Оксана сидела в прежней позе.

— Наши соболезнования, — сказал Слава. — Извините, но вам придется ответить на наши вопросы. Есть сомнения в том, что это самоубийство. А как вы сами думаете?

— Я тоже думаю, что Степана убили, — резко сказала Оксана. — Можно привести любовницу в квартиру, трахаться с ней в супружеской спальне, но странно сразу после этого резать вены прямо перед приходом жены. Разве что какая-то демонстрация: мне назло. Не знаю, что они пили. Я не про название вина. Мне было известно о том, что у Степана есть любовница, если вы об этом хотели спросить.

— Да, и вы ответили, — голос Славы был ровным и безэмоциональным. — У нас еще обязательные, дежурные вопросы. Их обычно задают всем свидетелям возможного убийства. С кем и где у вас была встреча? В котором часу? Это могут подтвердить?

— Я встречалась в Звенигороде с одним депутатом. Он там открыл кафе, что-то вроде филиала нашей столовой. Попросил привезти ему документы из бухгалтерии. Не знаю, что в папке. Да, он подтвердит. Уехала оттуда в восемь вечера.

— В двадцать один вы позвонили мужу из машины, — продолжил Земцов. — В двадцать два открыли дверь своим ключом. Кто-то видел, что вы именно в это время приехали? Соседи, к примеру?

— Не знаю. Вряд ли. Вы, случайно, не меня подозреваете в убийстве мужа?

— Вы уверенно произнесли слово убийство. Дело в том, что на этом этапе мы еще никого не обвиняем и всех подозреваем. А у вас был мотив. Как ни жестоко говорить это вдове. Я прошу вас не уезжать из Москвы на время расследования.

— Ясно. Как и то, что шлюха вас не особенно интересует. Как говорится, социально близкие слои.

— Не знаю, кем так говорится, но мы собираемся навестить Татьяну Сидоркину и задать ей те же вопросы.

— Замечу справедливости ради, — скромно вставил Сергей. — Сидоркина, она же Земфира, приезжала к Степану не как девушка по вызову, она считала себя его невестой. У нас есть свидетельство того, что он хотел на ней жениться. Это к вопросу мотива.

— Вот как?! — Оксана вскочила, лицо ее покрылось красными пятнами. — Быстро же вы успели получить такое свидетельство! Это от кого же, интересно? Не от нее?

— Нет. Практически от самого Степана. Он несколько дней назад признался в этом брату. Серьезное свидетельство. Прошу прощения за то, что вторглись в такую сферу. Но истина прежде всего.

— Оксана Михайловна, — вмешался Земцов. — Тело вашего мужа увезли. Наши эксперты закончили работу, вы можете убирать квартиру. И постарайтесь отдохнуть. Еще раз примите соболезнования.