Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 60
– Помню. Ну и что? Может, и хорошо, что Соня всего этого не знает…
– Ну да. Хорошо, конечно. В нашей семье у детей вообще главная задача – не путаться у мамы под ногами. Шуметь – нельзя. Подруг водить – нельзя. Отвлекать – нельзя. Приставать с глупостями – нельзя. Ничего нельзя! В нашей семье только маме всегда было хорошо! А как же? Для всех она – уважаемая мать семейства, а семейства-то никакого и нет на самом деле… Она не живет с нами, а как будто телевизор смотрит с пультом в руках: кнопку нажала – на экране все зашевелилось, другую нажала – экран отключился. Удобно! А что она с Мишкой сделала? Превратила ее в марионетку какую-то! Она, видишь ли, сомневается, смеет ли устраивать свою личную жизнь, если маме плохо. И будь уверена, она ее так и не устроит. Мама никуда ее не отпустит, будет при себе держать. Это на мне она зубы сломала, моя кнопка на ее пульте не работает.
– Саша, – попыталась мягко предложить Майя, – а ты пробовала когда-нибудь поговорить с мамой? Так же, как сейчас со мной? Ты обижаешься, злишься, негодуешь, копишь в себе возмущение, а просто поговорить ты пробовала?
– Да не получится никакого разговора! – замотала головой Сашка. – Не слышит она ничего!
– Правильно. И не услышит, если ты будешь говорить на фоне своей сложившейся оценки. А ты попробуй принять ее такой, какая она есть. Ну, просто разреши ей быть такой! Абстрагируйся от своего раздражения, сядь и поговори. Спокойно расскажи, какой ты ее видишь. Она тебя услышит, я думаю.
– Нет! Не хочу! Услышит – не услышит, какая разница… Я только пожалеть ее могу, а насчет понять – принять… Нет, не могу. Вот начну зарабатывать свои деньги и сразу сниму себе квартиру! И Машку к себе заберу! И Мишку силой к Димке в Мариуполь отправлю! А сейчас… Сейчас – лишь бы с Машкой все нормально разрешилось. – Саша топнула ногой. – Если с ней что-то случилось – никогда себе этого не прощу. А ей – тем более!
– Ну да, – саркастически усмехнулась Майя. – Сбежать от ситуации – проще простого. А попытаться помочь, руку подать… Отца я вашего не обвиняю – он мужчина. Им проще. Здесь разлюбил – в другом месте полюбил. А у вас, у детей, другая задача: понять и принять своих родителей. И хочешь ты этого или нет, в тебе одна половина – мамина! Ты сможешь свою собственную половину взять и отбросить от себя? Нет, не можешь. Так что давай подумай. Это тебе даже больше нужно, чем маме. Уйдешь с обидой – так с обидой и будешь идти, метаться из стороны в сторону.
Они пропустили уже третий автобус, все стояли на остановке. Говорили, говорили… Сашка поймала себя на мысли, что так бывает всегда: она никак не может оторваться от Майи, не может вдоволь наговориться. Тянет ее к ней как магнитом…
– Ты представь, что твоя мама – малое дитя, – продолжала Майя. – Ребенок, пришедший в этот мир с первородным страхом. Страх – ее вторая суть, понимаешь? Он просто не дал ей повзрослеть, оставил ребенком по сути. Она никак не может выйти из своего детского восприятия мира, из своего стремления к беззаботности. Я бы сказала – из жажды беззаботности. Застряла она там, понимаешь? Большой и шумный мир пугает ее, кажется жестоким и хамским. Вот она и прячется от него за вас, пытается таким образом уберечь себя. У нее детских силенок не хватает, чтобы быть такой, какой ты хочешь ее видеть! Она и в самом деле ранимая и беззащитная, и Мишель это острее чувствует, чем ты. Поэтому и боится оставить ее, даже готова собой жертвовать. Она ее просто любит. И принимает. А ты только тем и занимаешься, что воюешь, обвиняешь, злишься… Но на самом деле из матери веревки вьешь. Всегда получаешь то, что хочешь! Посмотри, она ж тебя боится, как испуганный ребенок. Вот и ко мне помчалась по первому твоему требованию, как по приказу…
Сашка задумалась. Озадаченно смотрела в землю, на носки своих модных сапог. В голове у нее все перемешалось, и как ни силилась она, все не могла представить мать малым ребенком. Ну не получалось, и все тут!
– Ничего себе, дитя… – тихо проворчала она себе под нос. – Да ее наоборот все кругом за умную почитают. Она только и делает, что учит всех, учит… Все на свете знает, про все читала, цитатами всяческими так и сыплет! Ты попробуй, скажи ей, что она малое дитя! Она же считает себя самой умной на свете!
– А интеллект еще не есть ум, Сашенька. Умным должно быть сердце, а оно у твоей мамы еще спит детским крепким сном. Вот и помоги ей, разбуди его! Хоть это и смешно звучит, но твое сердце сейчас взрослее и сильнее. Вот и помоги маме, позови ее в свой взрослый мир.
– Позови меня с собой, я приду сквозь злые ночи… – насмешливо и немного грустно пропела Сашка.
– Да, Саша, именно так. Позови с собой. И она придет. Сквозь злые ночи.
К остановке медленно подруливал Майин автобус. Она крепче затянула шарф на шее, зябко повела острыми плечами.
– Я поеду, Саш. Ты иди домой, ладно? И подумай обо всем еще раз. Ты же умница. Я в тебя очень верю…
Майя запрыгнула в автобус, повернулась к Сашке, помахала рукой. Двери закрылись, автобус с дребезжанием тронулся с места, увозя Майю. Сашка медленно развернулась, тихо поплелась домой. Господи, как же она устала! Столько всего произошло за эти несколько дней! Какой-то калейдоскоп из школьных уроков, репетиций в ночном клубе, блесток, перьев, бессонных ночей, тяжелых потерь, семейных передряг, маминых слез… Как будто она сразу, без всякого переходного периода, выскочила из юности в другое, взрослое состояние, где надо не только самой отвечать за свои слова и поступки, но и нести ответственность за других. За маму, например. Нет, как странно это звучит – нести ответственность за маму!
А ведь Майя права – она действительно из мамы веревки вьет… И не только веревки. Еще и нападает на нее все время. Во лжи обвиняет. В ханжестве. В эгоизме. Получается – и не мать у нее вовсе, а ехидна. А самое противное – ей ведь нравится на нее нападать… Мать боится, а ей – нравится! Именно ее страх и нравится! Как Майя его назвала – детский, первородный. Получается, что она маму подавляет? Прямо замкнутый круг какой-то. Мама подавляет отца с Мишкой, она подавляет маму… И все они бегут, бегут в разные стороны, как будто от чего-то спасаются: она – к Майе, отец – к этой белобрысой страшилке, Мишка – к Димке. Вот и Машка каким-то образом исчезла, тоже убежала куда-то… Что ж с ними такое происходит?
Задумавшись, она не заметила, как дошла до самого дома. Села на скамейку у входа в подъезд, вытянула длинные ноги. Устала. И снова мысли такие грустные в голове…
«Вот сейчас посижу немного, пойду домой. Там, в пустой неприбранной квартире, на прокуренной насквозь кухне сидит моя мама, заплаканная, растерянная, напуганная уходом мужа, потерявшая ребенка, не знающая, как ей жить дальше. И правда – не мама, а малое дитя…»
Она тихо открыла дверь своим ключом, сразу прошла в кухню и заглянула в дверь. Мама сидела за столом, сцепив перед собой руки с такой силой, что побелели костяшки пальцев. Не мигая смотрела в угол, где висела маленькая иконка Казанской Божьей Матери. «…И остави нам долги наша, яко же и мы оставляем должникам нашим…» – уловила Сашка своим чутким слухом еле слышный ее шепот. Потом кашлянула. Мама вздрогнула, испуганно уставилась на нее, прижав руки к груди:
Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 60
