— Какое счастье, что у меня нет брата-натурала, — бормочет себе под нос Брианна, так чтобы Роберта ее не услышала.
Конни укоризненно качает головой и наставительным тоном школьной училки возражает:
— Ну-ну-ну, надо избавляться от предрассудков и развивать в себе толерантность. В конце концов, натуралы тоже люди, дорогуша, и это не их вина, а беда, что они не такие, как мы.
Финальный аккорд удается Конни на отлично. Вся компания покатывается со смеху. Ну и Конни — просто отпад! Конни и Карла слышат их хохот и вопли из холла. Они посылают вслед последние воздушные поцелуи, захлопывают дверь и без сил опускаются на пол. Ну вот, несколько часов подряд прошли в напряженной актерской работе, а ведь работа, за которую платят деньги, еще даже и не начиналась. Кто же знал, что для достижения сценического успеха потребуется так много смен костюмов и так много вранья?
В былые дни, еще до «Хэндлбара», Конни и Карле требовалось максимум десять минут, чтобы подготовиться к выступлению. Теперь на это уходит куда больше времени. Для перевоплощения в геев необходимо много терпения и специальный реквизит. Для начала обе девушки набивают носками свои бюстгальтеры — значительно большего размера, чем они носили в «прошлой» жизни. Затем наступает очередь париков, которыми они пользовались и раньше, но теперь обращаться с ними труднее: нужно укладывать волосы иначе, принимая в расчет новую, более пышную форму бюстов. Потом девушки влезают в туфли на здоровенной платформе, что делает их выше ростом и прибавляет уверенности: пинок таким «копытом» оказался бы весьма увесистым. Ну а потом — шесть слоев косметики. А на них — еще шесть слоев грима. На кой черт кому-то сдался этот «ботокс», если можно соорудить такую же маску из пудры и румян?
Перед каждым выступлением Конни и Карла устраивают небольшую разминку и проверку перед большим, в полный рост, зеркалом в своей гримерке: прохаживаются взад-вперед специфической походкой, выгибают спины и игриво надувают губы. Потом, когда все приготовления закончены, наступает черед самой ответственной детали: они засовывают себе в трусики по свернутому трубочкой носку. А дальше? Дальше — шоу начинается, дорогуша!
Кассетный магнитофон ушел в историю. В некоторые вечера посмотреть шоу собирается от пятидесяти до ста человек, в другие — число посетителей, насколько могут судить девушки, доходит до двухсот. При таком стечении народа, по мнению Стэнли, можно позволить себе и живую музыку — в помощь девушкам наняты пианист и ударник. Эти пожилые музыканты в потертых смокингах, прикуривающие одну сигарету от другой, знавали, конечно, и лучшие дни, но они страшно рады получить работу, а девушки, в свою очередь, страшно рады, что у них теперь есть пусть и маленький, но свой музыкальный ансамбль. Оба музыканта выкладываются во время выступления на полную катушку. К концу вечера они просто валятся с ног от усталости. «Отличная работа, ребята!» — неизменно хвалит и благодарит их Конни, вручая по окончании работы причитающиеся им деньги.
Однажды вечером, сидя в гримерной, Карла в очередной раз поражается тому, насколько неожиданно свалилась на них с Конни такая бешеная популярность.
— Конни, ты представляешь себе, сколько народу! Ты можешь в это поверить?
— Будет еще лучше, — отвечает Конни, старательно обводя губы контурным карандашом и нанося побольше блеска. Вся эта возня с косметикой отнимает ужасно много времени, но ничего не поделаешь: настоящая девушка должна тщательно готовиться к выступлению.
В этот момент, не удосужившись постучать, заявляется Стэнли. Конни и Карла мгновенно, словно нажав на невидимую кнопку, входят в привычный образ, переводят голос в нижний регистр и изображают оскорбленную невинность.
— Эй, Стэнли-Глядун, мы же переодеваемся! — жеманно говорит Конни. — Противный какой!
Лицо Стэнли мгновенно заливается краской.
— Ой, да я не собирался… — виновато бормочет он себе под нос. Заметив, что они давятся от смеха, он краснеет еще гуще. — А, понятно. Это шутка. Я только хотел сказать, что шоу просто отличное. Я вам честно скажу: впервые за долгие годы мой бар действительно приносит настоящую прибыль.
Девушки дружно аплодируют, а Конни вскакивает и целует его в щеку. Стэнли с надеждой смотрит на Карлу, но та лишь загадочно улыбается и смотрит куда-то в сторону, слегка склонив голову: это уже отработанная ею имитация принцессы Дианы.
— Сейчас самое время тебе сервис расширять, — будто ненароком произносит Конни с таким видом, словно эта мысль только что осенила ее. — А что? Если заведешь кухню и начнешь подавать полноценную еду — получится настоящий шоу-ресторан.
Стэнли качает головой.
— У меня лицензии нет. Вы мне лучше вот что скажите: надеюсь, в ближайшее время вы в свой Виннипег сваливать не собираетесь?
— Ни за что! — совершенно искренне отвечает Конни. Если и существует что-то, в чем они могут абсолютно честно, не взяв греха на душу, заверить Стэнли, так это в том, что в ближайшее время они в Виннипег не собираются, да и вообще едва ли когда-нибудь туда соберутся.
Стэнли настолько робеет и стесняется в их присутствии, что порой ему даже трудно подобрать слова, чтобы выразить какую-либо мысль. Тем не менее он просто заставляет себя находить темы для разговора с Конни и Карлой, и дело не только в том, что они стали для него дойными коровами. На самом деле он просто по уши влюбился в Карлу. Девушки прекрасно видят это и стараются по возможности вести себя по отношению к нему максимально тактично, хотя это удается им не всегда.
— Я и сам всегда хотел побывать в Канаде, — говорит Стэнли, нервно позвякивая мелочью в кармане. — Хорошо у вас там?
— Да-а, — говорит Карла, судорожно пытаясь сообразить, что бы ему такое рассказать о местах, где она на самом деле никогда не была. Ей на память приходит телепередача, посвященная природе и животному миру Канады. — У нас прямо на заднем дворе лось живет.
— Вот это да! — От удивления Стэнли присвистывает. — Вот это страна: ручные лоси живут рядом с людьми, как домашняя скотина!
— Есть такое дело, — кивает Карла, чувствуя себя виноватой перед Стэнли. Он очень милый парень, но это не ее тип мужчины. Даже будь она сама мужчиной, он все равно был бы не в ее вкусе.
Стэнли пристально смотрит на Карлу и уже открывает рот, чтобы что-то ей сказать, но опять не может найти нужных слов.
— Ну вот, в общем… ладно, я пойду, пожалуй, — выдавливает он из себя наконец и поспешно выходит из комнаты.
— Он так хорошо к нам относится, — грустно говорит Карла, — а я взяла и нагло наврала ему прямо в глаза.
— Знаешь, Карла, а у тебя неплохо получается, — говорит Конни.
Карла отворачивается и смахивает непрошеную слезу. Затем, чтобы не отвечать на дальнейшие вопросы сестры, она начинает изображать, что в данный момент ее больше всего на свете интересует, как лучше разместить носки между грудью и лифчиком. Шоу, зрители, деньги — все это она отдала бы не задумываясь, чтобы снова быть вместе с Майки. Так что Конни на этот раз ошиблась: ничего у Карлы не получается. По крайней мере, ничего из того, что действительно имеет для нее какое-то значение.
