Хуан грустно усмехнулся. Мальчишка слушает затаив дыхание, только глаза блестят, что возьмёшь с несмышлёныша… Да и гвардейцы немногим лучше, даже матёрые волки — доверь сотню, не ошибёшься! — жадно разглядывают стушевавшегося подростка, будто волшебников никогда не видели.
— Если откажет Великий, нам придётся уходить в Арелат. Хуже чем есть, не будет. Так решил Венсан, и люди за ним пойдут. Меня бы так почитали. Осенью герцог потребовал Венсана в столицу. Но мальчик, хвала Создательнице, свалился в горячке… Мы ждём вашей воли, Великий.
— Сколько у вас мечей? — тут же спросил Шарль.
Благородный Педро переглянулся с Венсаном.
Ратников с самодельными пиками, на страх ни в чём не повинным медведям, можете не считать, — дружелюбно посоветовал мальчик. — Эти точно полягут без всякой пользы, панцирники их и не заметят.
— Всего пять сотен… ведь, правда, дядя?
— Пять сотен мечей, — внушительно подтвердил Педро. — За пять сотен ручаюсь.
— Завтра? — мягко вопросил мальчик.
— Если постараться, пожалуй, сумеем, — благородный Педро почесал в затылке.
— Значит завтра, к полудню племя выставит пять сотен мечей и я лично приму присягу, — улыбнулся Шарль. — Твою, Венсан, твою, Педро и всего племени Белых Рысей! Пять сотен и ни единым меньше. Желаю удачи высокочтимые. Спать вам сегодня не придётся, благо племени превыше всего. Аудиенция окончена! — закруглил Великий свою короткую речь.
Педро хотел было что-то добавить, но под холодно-вопрошающим взглядом Шарля слова застыли на языке. Благородный счёл за лучшее отвесить прощальный поклон. Что и говорить, мальчишка умён, пальца в рот не клади.
— Вы думаете, успеют? — недоверчиво осведомился Хуан.
— Почти что наверняка. — Мальчик живо соскользнул с походного трона, надо же хоть немного размяться. — Жить-то каждому хочется. И желательно на своей земле.
— Это племя давненько на подозрении. Провансальцы годами изымали оружие. В тайниках конечно немало припрятано, но девять против одного — половина выйдет в прадедовских доспехах. — Или того хуже — панцирях из варёной кожи.
— А ты поделись с ними трофеями. В крепости бога-атый арсенал, видно готовили базу снабжения.
— Я вижу, вас не переубедишь.
— Ага. — Юный Колдун безуспешно старался сдержать улыбку.
— Ваша воля, Великий, — Гвардеец понизил голос до шёпота. — Сперва попробуйте убедить Мигеля. Надеюсь, он не подаст в отставку.
Улыбка Шарля погасла, мальчик зябко передёрнул плечами.
— Как по мне, проще выиграть сражение. — Хуан вежливо поклонился и вышел.
* * *
За спиной послышался начальственный окрик. Мигель из рода Фуэнтес на редкость энергично отчитывал подвернувшегося под руку гвардейца.
Опять?! Самое время маленько повредничать, довольно с него нотаций. Шарль сжал коленями бока коня, и Помпей охотно рванулся вперёд. Считанные мгновения спустя кавалькада осталась за спиной и мальчишка привычно придержал коня, а то как бы, не пришлось возвращаться в Бовэ, старшие вечно беспокоятся по пустякам.
В скором времени серый жеребец Мигеля поравнялся с Помпеем.
— Ну-ка, повернитесь поближе ко мне — хмуро велел сотник.
— Зачем, и так всё в порядке, — буркнул недавний послушник. Мальчик всё же обратил лицо к Мигелю, сотник и без того не в духе.
— И впрямь почти что не видно, — подытожил сотник. — Как будто и не ревели совсем. Разве что под глазами самую малость. И зачем вы тогда расплакались?
— Затем!
— А понятнее? — осведомился Мигель.
— Кто из нас взрослый — я или ты?
— С вами всё ясно. Но реветь в вашем сане… — сотник покачал головой.
— Тебя бы на моё место, — буркнул ребёнок.
— Храни Создательница! И от вас голова пухнет.
— Терпи, раз Богиня мне избрала, — улыбнулся мальчик.
— Не вредничайте, Великий.
— Это уж я умею, — гордо подтвердил Шарль.
— И расплакались не ко времени, — снова напомнил сотник.
Ребёнок обиженно засопел. Как и предсказывал Хуан, уломать Мигеля оказалось непросто. Попробуй, переговори видавшего виды взрослого, не ссылаться же на волю Единственной… Сотник не преминул напомнить мальчишке, что он крупно просчитался с численностью гарнизона Бовэ. Только глупость самих же провансальцев — не следовало заигрывать с тёмными силами — спасла гвардейский сотни от кровавой каши, попробуй протащи пять с лишним сотен сквозь бутылочное горло ворот. А дальше… бой идёт щит к щиту, в смертной тесноте строя кинжалы, мизерикорды и даги собирают обильную дань — попробуй развернуться с мечом! — до тех пор, пока уцелевшие в мясорубке кольчужники не укроются в цитадели. Считай той же крепости, как не преминул подчеркнуть сотник. Под конец Шарль неожиданно для себя разревелся, будто малыш из подготовительного класса.
Тоже мне хранитель Святыни! Мальчик поморщился. Мигелю же и пришлось его успокаивать, хорошо хоть гвардейцы не видели, а то позора не оберёшься.
Из головы не шли последние новости, правда недельной давности, пока судно доберётся из Арагона… Жюстен Молния окончательно сорвался с цепи и вознамерился нанять никак не меньше двух десятков вольных дружин. Это не считая уже завербованных. Наёмники, как правило, стоят недёшево, посланцы герцога тратят деньги без счёта, а казна, между прочим, далеко не бездонная…
Местность мало-помалу повышалась. Чуть ли не сплошной буковый лес уступал место высокотравью и разбросанным то там, то сям небольшим рощицам.
Дорога обежала очередной холм, и мальчишка завидел встречающих. Шарль приосанился. В нарочито простых походных доспехах, согласно обычаям Пограничья. Всё тот же внушительно-надменный Педро, считай первый человек в племени, знакомые лица высокородных, не хватает разве что мальчишки-вождя.
И ещё два десятка подростков. В чётком строю и полном вооружении, гордых высокой честью, вон как глаза блестят, а лошадки, лоша-адки… Шарль застыл с приоткрытым ртом. Даже Мигеля и то проняло, а он знает толк в боевых конях.
Взметнулись ввысь обнаженные клинки, отзвучали высокопарые речи — хвала Богине, недолгие — и дорога вновь побежала навстречу Помпею. Не успел Шарль соскучиться, всего-то один подъём, как в уши хлынул многоголосый гомон, толпа, похоже, собралась немалая.
Ничего себе… Гомонящие стайки женщин, седоусые ветераны былых войн и, конечно же, вездесущие мальчишки, э т и везде пролезут, как ни запрещай. Например, как те двое, лет по десять, не больше, что упорно пытаются одолеть частокол и любой ценой — скорая порка не в счёт! — пробраться на плац.
Гомон незаметно затих. Исполненные надежды взгляды женщин, как-то ещё сложится с вассальной присягой, не пришлось бы уходить в неизвестность… мало-помалу сошлись на маленькой фигурке в белой мантии Великого Колдуна.
