— Какое счастье, — легкомысленно заметила Лилиан, снимая повязку. — Теперь твоя очередь?
Младшая сестра покачала головой.
— Я была одной из первых. Опрокинула два стакана и наделала беспорядка.
— Это значит, что я ужасно неловкая, — весело ответила Дейзи. — А может быть, моя судьба еще не решена. Кто знает? Хорошо, что твой муж, кажется, появится совсем скоро.
— Если так, то он что-то опаздывает, — возразила Лилиан, а Дейзи и Эви рассмеялись.
Глава 9
К сожалению, известие о том, что Лилиан и лорд Уэст-клиф поссорились, разнеслось среди гостей с быстротой молнии. К вечеру оно достигло ушей Мерседес Боумен. Последствия были ужасны. Мерседес нервно вышагивала перед дочерьми с побелевшими от гнева глазами.
— Вероятно, никто не обратил бы внимания, если б ты ограничилась парой недостойных фраз в присутствии лорда Уэстклифа, — громогласно вещала она, отчаянно жестикулируя тощими руками. — Но с тебя станется! Спорить с самим лордом Уэстклифом и вдобавок не подчиниться его приказу на глазах у всех! Ты хоть понимаешь, в каком свете выставила нашу семью? Теперь шансов выйти замуж нет не только у тебя, но и у твоей сестры! Кто захочет породниться с семьей, в которой есть… нарушитель правил приличия?
Лилиан грызла совесть. Она бросила виноватый взгляд на Дейзи, смирно сидящую в уголке. Сестра ответила ободряющим кивком.
— Если тебе угодно и далее вести себя, словно дикарка, — продолжала тиранить Мерседес, — мне придется принять жесткие меры. Вот так-то, Лилиан Одель!
Услышав ненавистное второе имя, Лилиан бросилась на кушетку. Когда ее называли полным именем, это не предвещало ничего хорошего. Мерседес сурово произнесла:
— В течение следующей недели ты сможешь выходить из комнаты только в сопровождении меня, или не выйдешь вообще. Я буду следить за каждым твоим поступком, каждым жестом, каждым словом. Это будет наказанием и мне тоже, ведь твое общество доставляет мне столь же мало удовольствия, как мое — тебе. Но я не вижу другого выхода. И попробуй только пикнуть! Я удвою срок до двух недель! Ты поняла, Лилиан?
— Да, мама.
Значит, с нее не будут спускать глаз целую неделю? Лилиан почувствовала себя загнанной, словно зверь в клетке.
— Первое, что ты сделаешь вечером, — продолжала Мерседес испепеляя дочь взглядом, — это извинишься перед лордом Уэстклифом. Ты сделаешь это в моем присутствии, так, чтобы…
— Ох, нет! — Лилиан села очень прямо, с вызовом глядя на мать. — Нет! Ни тебе, ни кому другому не заставить меня сделать это. Я лучше умру.
— Ты сделаешь, как я сказала. — Мерседес почти шипела. — Ты извинишься перед графом со всей почтительностью, или не выйдешь из этой комнаты до самого отъезда.
Лилиан открыла рот, но не успела ничего сказать, потому что вмешалась Дейзи:
— Мама, позволь мне поговорить с Лилиан наедине. Ну пожалуйста! Всего одну минуту. Пожалуйста!
Мерседес переводила суровый взгляд с одной дочери на другую. Она как будто гадала, чем прогневила Бога. За что он послал ей таких непослушных детей? Затем царственным шагом вышла из комнаты.
— На сей раз она разозлилась всерьез, — сказала Дейзи в зловещей тишине. — Я никогда не видела ее в таком состоянии. Наверное, тебе надо подчиниться.
Лилиан смотрела на сестру в бессильной ярости.
— Я не стану извиняться перед этим заносчивым болваном!
— Лилиан, это ничего не будет тебе стоить. Скажи несколько слов, вот и все. Ты не обязана верить в то, что говоришь. Просто скажи, что ты сожалеешь!
— Ни за что! — твердо повторила Лилиан. — Это будет мне слишком дорого стоить — собственной гордости.
— Гордостью можно поступиться, иначе тебя посадят под замок. Тогда никаких вечеринок, никаких обедов! Сиди тут себе, пока другие веселятся. Пожалуйста, Лилиан, не упрямься! Оно того не стоит. Обещаю, что помогу тебе придумать ужасную месть для лорда Уэстклифа. Что-нибудь действительно гадкое. Просто сделай то, о чем просит мама. Ты можешь проиграть одну битву, но выиграть войну, кроме того…
Дейзи судорожно пыталась найти более убедительный довод.
— Кроме того, представь, как обрадуется лорд Уэстклиф, когда узнает, что тебя посадили под замок до самого отъезда. Вот он повеселится! Ты не сможешь больше его изводить. С глаз долой, из сердца вон! Не доставляй ему такого удовольствия, Лилиан.
Это, вероятно, был единственный довод, который мог повлиять на Лилиан. Хмурясь, она внимательно рассматривала младшую сестру, ее маленькое личико цвета слоновой кости, живые карие глаза и слишком темные брови. Уже не раз она замечала, что человек, всегда готовый принять участие в ее бесконечных авантюрах, как никто другой способен заставить ее прислушаться к доводам разума. Дейзи частенько бывала капризна, и на это попадались многие, не подозревая, какой кладезь здравого смысла скрывается за кукольной внешностью.
— Хорошо, я сделаю это, — сказала Лилиан высокомерно. — Хотя, возможно, слова застрянут в моей глотке.
Дейзи вздохнула с огромным облегчением.
— Я буду твоим посредником. Скажу маме, что ты согласилась и что не стоит больше читать тебе нравоучения. Вдруг ты передумаешь!
Лилиан откинулась на спинку кушетки, представляя, как будет доволен Уэстклиф, когда ее вынудят извиниться. Черт возьми, вот это будет унижение! Кипя от злости, она принялась строить планы, как же получше отомстить Уэстклифу. В конце концов ей представилось, как он будет умолять о пощаде…
Спустя час семейство Боумен в полном составе покинуло свои покои. Во главе процессии шел Томас Боумен. Они направлялись в обеденный зал, где предстоял очередной изобильный четырехчасовой обед. Главе семейства уже рассказали о прискорбном поведении старшей дочери, и он едва скрывал ярость. Его усы щетинились над плотно сжатым ртом.
— Только попробуй помешать моим деловым проектам! В ту же минуту ты отправишься собирать вещи и вернешься в Нью-Йорк. Я вижу, что поиски мужа в Англии — слишком дорогая и безрезультатная затея. Предупреждаю тебя, дочь. Если из-за твоей выходки граф передумает вести со мной переговоры…
— Уверена, что не передумает, — живо вступила в разговор Мерседес. Ее мечта добыть титулованного зятя грозила разлететься на куски, как поставленная на самом краю стола чайная чашка. — Лилиан извинится перед лордом Уэсткли-фом, и все будет в порядке, дорогой. Вот увидишь.
Следуя на шаг за мужем, она обернулась через плечо и смерила старшую дочь угрожающим взглядом.
С одной стороны, Лилиан мучилась приступом сожаления, с другой — была готова взорваться от обиды. Да отцу было бы наплевать, если бы ее поведение не ставило под угрозу его бизнес! От дочерей он хотел только одного — чтобы беспокоили его как можно меньше.
