Ознакомительная версия. Доступно 33 страниц из 163
Итальянец еще долго что-то говорил Антону, хлопал по плечам, а после сделала повелительный жест переводчику, и тот спешно достал визитку – черную, с золотым тиснением, и вручил ее Тропинину.
Просто удивительно.
– Я их на кухне жду, как поваренок. А они тут гала-концерт устроили, – поцокал языком дядя, засунувший голову в комнату. – А я вообще-то должен быть на тусовке. На модном показе. А вместо этого слушал вас и стук по трубам. Удивительно, но соседи сегодня не пришли в гости.
– Наверное, охраны господина Бартолини испугались, – хмыкнула я, вспомнив здоровенных мужиков.
Томас, гости и Алексей прошли на кухню, а я задержалась и взяла за руку Антона – чтобы остановить.
– Что такое? – с рассеянной улыбкой спросил он.
– Как ты это сделал? – прямо спросила я, убедившись, что все ушли и не слышат нас.
– Что «это»?
– Заставил этого человека плакать, – посмотрела я ему в лицо. – Я вообще не поняла, что произошло. Откуда ты знал про его дочь?
– Он говорил, что ты похожа на его дочь Доминику, – отвечал Тропинин. – А я просто погуглил этого славного господина. Он – публичная личность. Его дочь была музыкантом и погибла много лет назад.
– Печально. Но откуда ты знал, что именно эту песню господин Бартолини с ней пел?
– Откуда я мог знать? – пожал плечами Антон, порядком, кажется, утомленный. – Просто… Мне показалось, что между этой песней и его дочерью есть связь. В самом начале подумалось – если его дочь музыкант, значит, у него есть песни, которые он ассоциирует с ней. Но когда звучала эта «Свободная песня», он изредка смотрел на тебя, Катя. Ты как раз мило общалась с отцом. Когда он вновь заказал ее, – тут Тропинин усмехнулся – наверняка караоке забыть не может, – пришла твоя сестра, и он тоскливо смотрел на нее и Томаса.
– И ты только поэтому понял, что нужно играть эту песню без перерыва? – подняла я на него изумленный взгляд.
– У него выражение лица переменилось, и он резко попросил прекратить играть. Как будто ему мучительно было, – задумчиво потер указательным пальцем подбородок Антон. – А там, где тонко, нужно рвать, верно?
– Ты то ли тонкий психолог, то ли тонкий тролль, – ткнула я ему кулаком в солнечное сплетение, а он поймал мою руку и поцеловал в запястье – вышло это очень изысканно, так, будто мы с ним оказались в высшем обществе какой-нибудь Викторианской эпохи.
– Никак не могу понять, что за духи, – вдруг сказал Тропинин.
– Какие духи?
– Твои.
– Сейчас на мне нет духов, – сообщила я.
– А чем пахнет запястье? – сощурился он – не верит, что ли?
Я высвободила руку и поднесла к носу. Никаких духов, естественно, не почуяла.
– Ты подозрительный, – сообщила я ему.
– Я потрясающий, – парировал Кейтон, приобнял меня и повел на кухню, где было весьма оживленно. Господин Бартолини успокоился и, казалось, вновь стал хозяином положения – он сидел во главе стола, взирая на блюда рук Алексея. По одну сторону от него сидел Томас, по другую – помощник, который, судя по всему, был голоден. Напротив господина Бартолини расположилась Нелька, держа в руках свою огромную любимую розовую кружку. Два стула были пустыми – видимо, предполагалось, что за стол сядем и мы.
– А вот и последняя партия. Садитесь жрать, пожалуйста, – весело отрапортовал дядя и поклонился. Томас, пока гости не видели, показал ему кулак. Тот состроил невинную рожу и сделал вид, что сплюнул.
– Алексей, – укоризненно проговорил Томас.
– Да-да, мой старший брат?
– Брат? – удивленно произнес переводчик, расслабляя галстук на шее и жадно глядя на накрытый стол. – Я думал, это ваш домработник.
Такого дядя вынести не мог. Он фыркнул и удалился, а потому за обслуживающий персонал остались по методу половой дискриминации мы с Нелькой.
Второй удар по самолюбию Алексея переводчик нанес, попробовав солянку:
– М-м-м, – причмокнул он, – вкус из детства! Моя русская бабушка готовила точно так же! Вы повар? – вежливо обратился он к заглянувшему на кухню Алексею.
Того перекосило. Нелли закрыла рот ладонью, чтобы не расхохотаться. Томас улыбнулся – торжествующе.
– Я раб, – отвечал побелевший от ярости дядя. – Бесправный. Если у вас будет плохое настроение, можете меня пнуть. А сейчас прошу простить. Мою жалкую персону ждут в местном клубе любителей боли и унижений. Спешу откланяться, – и дядя исчез.
– У моего брата весьма специфическое чувство юмора, – попытался сгладить ситуацию Томас. Итальянец стал, бурно жестикулируя, что-то рассказывать, и его помощник принялся переводить, изредка тоскливо поглядывая на тарелки. Отец и сестра смеялись. А я просто наслаждалась тем, что Антон – рядом и все, кажется, хорошо.
– Это просто сумасшедший вечер, – улыбнулась я, не веря, что все это происходит со мной.
– Я бы предпочел сумасшедшую ночь, – вырвалось у Антона.
– Что-что? – не расслышала я, но он лишь поцеловал меня в щеку. Это легкое, почти невинное прикосновение губами длилось чуть дольше, чем того требовали приличия.
Вечер прошел на довольно позитивной ноте. Господин Бартолини попробовал все, что было на столе, то и дело разражаясь громкими восклицаниями, которые его помощник едва успевал переводить. А после пары бокалов домашнего южного вина, которое Томасу недавно презентовал его товарищ, живший на берегу моря, итальянец и вовсе подобрел, превратившись в этакого доброго богатого дядюшку.
Правда, как он уезжал вместе со своей охраной, я не застала – уснула, уронив голову на плечо Антону – немного вина, усталость и миллион эмоций, подаренных сегодняшним днем, сделали свое дело.
Спала я без снов, спокойно и, когда распахнула глаза, поняла, что уже утро – за окном дребезжит бледно-розовый, с золотыми прожилками, рассвет, а я нахожусь в своей комнате, заботливо укрытая тонким пледом. Рядом сопит Нелли, за распахнутым настежь окном шумит утренний ветер и бодро чирикают птички, а косые оранжевые лучи солнца падают на стену.
На душе было легко и немного волнительно. Словно груз, висевший за моими плечами, пал.
Я в недоумении потянулась, разминая затекшие мышцы. На мне все еще были джинсы и майка.
Интересно, кто был так добр, что отнес меня с кухни в комнату? Неужели Антон?
Едва я подумала о нем, как поняла, что улыбаюсь.
Я приняла душ, вымыла голову и, обвязав вокруг нее полотенце, пошла на кухню за порцией кофе. Там я встретила Томаса, который, судя по всему, еще не ложился спать.
– Катенька, – улыбнулся он мне. – Рано встала. Выспалась?
– Выспалась, – отозвалась я, доставая медную турку. Нежиться в кровати действительно больше не хотелось. Зато откуда-то появилась уйма энергии, которую хотелось потратить на что-нибудь полезное.
Ознакомительная версия. Доступно 33 страниц из 163
