Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 85
Безотчетно повинуясь порыву, Полина повернулась и быстро зашагала назад, рассчитывая застать Павла в гараже, когда он будет ставить машину. Она прижмет его к стенке. Она вытянет из него правду! Если это он не пускает Ирму, нарушает данное слово, то она… то она тоже больше никому из их семьи не протянет руку помощи! А они еще к ней обратятся… Она овчарку заведет и на цепь у калитки посадит! Пусть тогда придут к ней среди ночи порезанные!
Эх и зла была Полина, когда, высунув язык на плечо, доползала до гуськовских ворот! Павел, как она и ожидала, закрывал замок на гараже. Фонарь от крыльца освещал площадку двора. Сторожевой пес взвился лаем, почуяв приближение чужака. Павел оглянулся.
Полина хорошо рассмотрела первое выражение на его лице. Оно, впрочем, сразу же изменилось, но ей хватило первых секунд. На лице его успел проявиться хмурый настороженный интерес, даже испуг. Он увидел Полину и испугался. Почему? Впрочем, секунды хватило, чтобы успеть натянуть на лицо маску добродушия, выпустить улыбку.
— Вот кому дома не сидится! Доктор наш! — И… вышел навстречу Полине, за калитку. — Хорошо выглядишь, Полина! Зима тебе к лицу — щеки горят, в глазах огонь… Эх, был бы я холостой… — Павел только не выплясывал перед женщиной, оттесняя от калитки к дороге. — Какими судьбами к нам занесло? Игорька решила проведать? Так ведь ты его быстро на ноги поставила! Он, представляешь, уж сегодня по делам поскакал… Кровь молодая покоя не дает…
— Да я…
Павел не дал ей слова вставить. Схватил своими ручищами за плечи и чуть ли не поднял над землей.
— Ну, спасибо тебе, Петровна! Ты моего брата спасла, руки у тебя золотые, сердце тоже. Вот это врач так врач! Не то что эти наши районные костоломы… Я им в глаза говорю: «Вот у нас, в Завидове, Полина Петровна — врач. А вы все — фуфло недоделанное». Разве они в медицине понимают? Накупили дипломов, сидят, выделываются… Штаны в кабинетах протирают. Какая у них практика? Они что, бегали по селу, как ты? Или, может, кто из них роды принимал? Рану колотую обрабатывал? Тьфу! Одно название — медицина!
Полине даже поначалу показалось, что Павел пьян. Но он наклонялся к ней низко, к самому лицу. Перегара не чувствовалось. Однако вел себя Павел Гуськов странно. Он держал Полину за плечи совершенно панибратски. Вел ее, обняв, и говорил взахлеб, как после долгой разлуки. Она ничего не поняла вначале, растерянно слушала его болтовню. Только когда он довел ее до колонки, догадалась, что ее уводят от «термитника» прочь! Он не хочет, чтобы Полина зашла к нему домой! Но ведь только позавчера она была у Гуськовых, делала перевязку Игорю, выслушивала жалобы Макаровны на больную печень. Была у них дома, всех видела. И Павел был дома и своим вниманием ее едва удостоил. Пришла она — смотрел боевик по телевизору, ушла — смотрел боевик. До дверей провожала Ирма. Пообещала прийти на репетицию, обещание сдержала. Так что же случилось за эти два дня?
— Як твоей жене приходила, — наконец встряла Полина. — Она отказалась в спектакле играть. Я хочу знать причину.
— Да ты что? Отказалась? — Павел уставился на нее водянистыми глазами.
— А полчаса назад твоя сестра Лидия заверила меня, что Ирма уехала с тобой.
— Лидка? Да она дальше своего носа не видит. Ей лень задницу поднять. Посмотреть, кто дома, а кого нет. Я с ней разберусь. Значит, говорит, с мужем в район укатила? Ну, Лидка… В детстве пороли мало. Все больше мне доставалось, как старшему…
— Но что с Ирмой?
— С Ирмой? Да бабские капризы. Не понравилось что-нибудь. Вы, наверное, ей партнера плохого подобрали, — веселился Гуськов. — Кто у вас в театре играет?
— Гена Капустин, Крошка, — перечисляла Полина, не переставая крутить в мозгу отказ Ирмы. Так и сяк крутила, не могла понять. — Лешу Величко уговорили, запил…
— Да, негусто… — хохотал Гуськов. — А что ж, городской артист не устроил?
— Не устроил, — хмуро буркнула Полина, не поддерживая циничного тона Гуськова. — Свои, деревенские, не хуже сыграют. И между нами говоря, Павел, никто не поверит, что Ирма сама отказалась от роли. Это ты ее не пускаешь! А ведь обещал мне!
Полина вложила в свои слова столько обиды, что Павел остановился.
— Я? Да ладно тебе, Полин! Жалко мне, что ли? Обещал, что придет — значит, придет. Я свое слово держу!
— А сейчас она чем занимается, Ирма твоя? — не унималась Полина, поглядывая на окна гуськовского «термитника».
Павел продублировал ее взгляд.
— Да чё-то приболела она сегодня, лежит…
— Лежит? Может, помощь ей нужна? — Полина сделала вид, что порывается пойти назад.
— Какая помощь, ты чё?! — Павел хохотнул, а сам перегородил ей дорогу. Встал, широко ноги расставил и стал хохотать, словно Полина сморозила великую глупость. — Как это у вас называется? Критические дни! Придет она, не переживай. С недельку покочевряжится, а потом придет. Я Ирму-то лучше знаю… Не бойся. И роль выучит. Я прослежу!
Последние слова Павел произносил, пятясь назад, как-то вприпрыжку отступая от Полины к дому, показывая, что замерз стоять с ней, ноги закоченели. Потом повернулся и побежал, оставив Полину одну у колонки.
Ей ничего не оставалось, кроме как отправиться восвояси. Дома она механически делала свои дела, все думая о встрече с Павлом, пока не попал в поле зрения свитер Николая, аккуратно сложенный на столе. Ведь ходила мимо несколько дней и почему-то не убрала в шкаф! Она вдруг почувствовала себя провинившейся. Это что же получается? Много лет хранила вещи мужа будто святыню какую и вдруг, без раздумий, отдала случайному человеку?
«Коля, Коля. Прости! Сначала сделала, потом — подумала».
Она подошла, взяла свитер, поднесла к лицу. Пахнет? Пахнет… Только не Николая это запах!
Вещь предательски быстро впитала запах другого человека. Запах живой, волнующий. Мужской.
Полина прижалась к свитеру щекой. И испугалась. Второй раз испугалась.
Первый — это в тот вечер, когда они возились с коровой. Она вошла в кухню. А Добров выходил. Они столкнулись в дверях. И он случайно оказался так близко, что вдруг на нее обрушилось его поле. С ней что-то стало происходить. Это примерно как если ты входишь в лес и на тебя опускается тишина, и аура деревьев, и обволакивает тихий шелест… И вот ты стоишь и всем существом чувствуешь это, и с тобой что-то происходит такое, что из леса ты возвращаешься немножко другим.
Так и здесь. Только с человеком. Ты попал в его поле — облако запаха, тепло, импульсы, еще что-то такое необъяснимое. И это все сплетается с твоим. И ты чувствуешь, как начинает покалывать за ушами, и кровь толкается в животе, и все тело окутывает непонятно откуда возникшее тепло.
Тогда Полина испугалась. Она немного опьянела от этого ощущения. А теперь не могла вспомнить — а было ли у нее так с Николаем? Да нет, это что-то незнакомое. В юности все по-другому. А то, что теперь, — просто от одиночества. Фантазия разыгралась. Еще не хватало. Жила столько лет одна — и ничего. А тут — случай, ерунда. Полина отругала себя, вернула свитер на его законное место, закрыла шкаф. Она запретит себе даже думать на этот счет. Еще не хватало, чтобы она, как девочка, начала томиться от страсти!
Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 85
