– Очень мило, – сказал Перси, предлагая ей руку.
У калитки стоял светло-коричневый фаэтон, запряженный парой серых лошадей. Френсис остановилась в восхищении.
– Я купил все это у лорда Грэма. – Перси помог Френсис влезть в фаэтон и поднялся сам. – Он разорился и все распродает.
– Неужели? Господи, как же это случилось?
– Игра, моя дорогая. – Перси дернул поводья, огромные колеса завертелись. – Никак не мог бросить. По слухам, он задолжал около десяти тысяч.
– Бедная жена!
– Да уж… – Перси мгновение помолчал. – Кстати, я слыхал, Джеймс тоже увяз…
– Ничего страшного, я с этим уже разобралась.
– Ты не обязана это делать, моя дорогая.
– Но ведь я его мачеха.
– Знаю, но ты же не обратишься за деньгами к опекунам, заплатишь все сама. Надо с этим кончать, Фэнни, он уже не ребенок, должен научиться стоять на собственных ногах.
– Ты прав, но я с ним поговорила, он обещал исправиться.
– Может, мне тоже поговорить с ним?
– Нет, пожалуйста, не надо. И вообще, переменим тему. Что ты еще слышал?
– Миссис Харкорт купила дом в Парк-плейс, в нескольких шагах от Стенмор-хауса. Говорят, она твердо решила захомутать герцога Лоскоу.
– Ничегошеньки у нее не выйдет. Миссис Харкорт уже делала попытки очаровать герцога и потерпела поражение.
Перси пристально посмотрел на Френсис.
– Он что, уже сделал тебе предложение?
– Мне?! – Френсис подпрыгнула от удивления.
– А почему нет? Надо быть слепым, чтобы не заметить, как он за тобой волочится.
Френсис невесело засмеялась.
– Ах, Перси, чтобы великий герцог, да волочился! Это же просто ниже его достоинства.
Все время, пока они въезжали в ворота парка и пристраивались в хвост вереницы экипажей, Перси улыбался.
– Если хочешь знать, герцог меня терпеть не может. Я имела смелость осудить его за обращение с дочерью.
– Да ну! Но тогда предмет его внимания, должно быть, миссис Пул…
– Так ее зовут миссис Пул? Я что-то слыхала об этом. Говорят, у них ребенок.
– Да. Лучше б ты этого не знала.
– Джеймс мне сказал.
– Джеймсу пора бы научиться держать язык за зубами.
– А что тут такого? Ты думаешь, это меня расстроило?
– Разве нет?
– Нисколько. Перси, прошло целых семнадцать лет, у него за это время перебывала, небось, дюжина любовниц. Почему это должно меня волновать?
– Ну что ж, если так, я очень рад.
– Не поговорить ли нам о чем-нибудь другом? А то любовные похождения герцога Лоскоу уже начинают меня утомлять.
Перси наклонил голову к Френсис.
– Как пожелаешь. Но если Стенмор запретная тема, то что мы будем делать, оказавшись с ним лицом к лицу?
– Что ты хочешь этим сказать?
– Он только что въехал в ворота и приближается к нам. Если ты не решила порвать с ним отношения, придется его заметить.
Френсис увидела Маркуса верхом на рослом вороном жеребце. Джентльмен, ехавший рядом с ним на сером коне, был ей незнаком.
– Я вовсе не собираюсь рвать с ним, иначе он может решить, будто я робею.
– А такого мы позволить не можем, да? – отозвался Перси, сворачивая в сторонку.
– Добрый день, ваша светлость, – проговорила Френсис равнодушным тоном, чувствуя при этом, как бешено бьется сердце и даже подрагивают руки.
– Миледи, к вашим услугам. Позвольте представить вам моего друга. Майор Доналд Гринэвей. Доналд, познакомься с графиней Коррингам. Френсис склонила голову.
– Майор.
– Как поживаете, миледи? – Майор снял шляпу. Это был плотный человек в бурого цвета верховом костюме и старомодных, но начищенных до блеска сапогах. – Это вы обучаете леди Лавинию?
– Да, – со смешком ответила Френсис, – как учитель танцев и прочие учителя.
– Однако графиня Коррингам, я думаю, вне всяких сравнений. – Свои слова майор сопроводил широкой добродушной улыбкой.
– Вы преувеличиваете, майор.
– Ох, не скромничайте, миледи. Герцог рассказывал мне, как быстро вы преуспели, обучая леди Лавинию.
– Его светлость необъективен.
– Да, без сомнения. Но он не единственный, кто так говорит. Кажется, весь Лондон стремится устроить дочерей к вам.
– Ну, майор, вот уж не ожидала, что военный человек столь искусен в комплиментах. Только я слишком стара, чтобы принимать их всерьез.
– О чем вы говорите, миледи?! Вы же в самом расцвете! – Майор громко расхохотался. – Стенмор, ну поддержи же меня.
Маркус улыбнулся.
– Я уверен, графиня сама знает о своих достоинствах.
– Самый загадочный ответ, который я когда-либо слышал, – вставил Перси.
– Просто герцог слишком благороден, чтобы заявить открыто, что ему не всегда нравятся мои методы, – пояснила Френсис, решив, что последнее слово непременно останется за ней. – Но мы заключили перемирие, не так ли, ваша светлость?
– Да-да, – согласился Маркус, тоже не желавший ссоры на глазах у посторонних. Она смотрела на него своими фиалковыми глазами и улыбалась. Ну почему в ее присутствии он робеет как мальчишка?
– Сэр Персиваль, я думаю, нам пора ехать. – Прилагая неимоверные усилия, она сумела отыграть роль невозмутимой матроны, и теперь надо было поскорее удалиться со сцены, пока герцог не сказал чего-нибудь еще. – Ваша светлость, я жду леди Лавинию в понедельник. Майор, очень рада была познакомиться.
– Я тоже, миледи. – Майор поклонился, Маркус коснулся рукой шляпы, Перси кратко попрощался, фаэтон тронулся.
– Какая потрясающая женщина, – пробормотал Доналд, провожая его глазами.
– Да.
– Вы в самом деле поссорились из-за леди Лавинии?
– А-а, ерунда.
– Брось, старина, от меня можешь не таиться, расскажи, в чем дело.
– Это мелочь, конечно, но мне показалось, что она дает Винни слишком много свободы.
– А ты хочешь держать ее в ежовых рукавицах?
– Вовсе нет, но я не люблю, когда подрывают мой авторитет.
Доналд рассмеялся.
– Уж это-то мне знакомо. А мне показалось, она относится к тебе уважительно.
– Еще бы! Она же знает, что в случае чего я откажусь от ее услуг, а она нуждается в деньгах.
– Правда? По ней этого не скажешь.
– Деньги ей нужны не для себя, для пасынка. Он по горло в долгах и все время тянет из нее.
