— Вряд ли! Я сочувствую вашим женщинам и детям, но в том, что они голодают, нет моей вины.
— Неужели, миссис? — Джоб поднял брови. — Мистер Хенсон рассказал мне, что ваш прадед был владельцем фабрики в Йоркшире. Скажите, сколько семей он пустил по миру, чтобы сколотить состояние?
— Ни единой, — с жаром выпалила Ребекка. — Он был отзывчивым человеком. И даже если не так, это еще не повод, чтобы держать меня под дождем!
— Ну и ну! Да, вас на испуг не возьмешь, миссис. — Он обратился к Уиллу: — Будь она моей женой, я давным-давно задал бы ей хорошую взбучку.
— Правда? — переспросил Уилл. — Об этом при ней даже не заикайтесь.
К негодованию Ребекки, мужчины вдруг дружно расхохотались, на время забыв о классовых различиях. Наконец Джоб вытер выступившие от смеха слезы.
— Вы и вправду промокли. Ступайте-ка к старой мамаше Кейлесс, пусть приютит вас на время. — Он огляделся и окликнул паренька, который старательно распиливал дверцу кареты: — Боб, отведи их к мамаше Кейлесс.
Не переставая пилить, Боб откликнулся:
— Она сейчас принимает роды у Лиззи Ортон и будет недовольна, когда увидит, что у нее такие гости.
— Ничего, стерпит, — уверенно заявил Джоб. — Боб, пошевеливайся! Сколько можно торчать под дождем! Кстати, за работу можешь взять себе сюртук этого мистера.
Хижина мамаши Кейлесс оказалась маленькой полутемной лачугой. В одном углу виднелся примитивный очаг без дымохода. Должно быть, дым шел прямо в комнату и покидал ее через отверстие в соломенной крыше. Земляной пол был засыпан соломой; в видавшем виды сундуке хранилась одежда хозяйки. Всю меблировку комнаты составляли два табурета, маленький стол, на котором стояли потрескавшийся таз, щербатый кувшин и подсвечник. На столе побольше, занимавшем место посреди комнаты, громоздилась грубая кухонная утварь, среди которой Уилл разглядел нож, вилку и ложку. Дневной свет проникал в хижину только через дверь, окон в ней не было. По всему чувствовалось, что хозяйка редко появлялась дома.
Уилл подошел к столу и осмотрел нож. Слишком тупой, он не годился в качестве оружия. Ребекка присела на табурет и обвела комнату взглядом.
В хижине было не только темно, но и холодно. А туг еще в дверях появился Джоб с новым требованием:
— Снимайте обувь. Без нее вы далеко не уйдете. И потом, я не прочь обзавестись парой сапог. Ваши придутся мне впору.
У Уилла мелькнула мысль сбить Джоба с ног резким ударом, но он отказался от подобной затеи. Сопротивление только осложнило бы их положение. С сапогами и туфлями пришлось распрощаться. Ребекка взглянула на свои ноги в порванных чулках и попыталась утешить мужа:
— Если нам придется бежать, передвигаться по грязи без обуви будет легче. Но с другой стороны, мы понятия не имеем, где находимся, и не знаем, в какую сторону идти.
Уилл ошеломленно уставился на жену, которая не уставала удивлять его. В начале знакомства он считал ее просто чопорной и желчной особой, но со временем убедился, что Ребекка не так проста. Смелость девушки изумила Уилла. Возможно, насчет ходьбы без обуви она ошибалась, но по крайней мере не желала мириться с судьбой.
— Значит, вы предлагаете побег, Бекки? Она покачала головой.
— Пока я еще ни в чем не уверена, но непременно обдумаю эту идею. А что можете предложить вы, Уилл?
— Пока — ничего. Начнем с того, что Джоб наверняка поставил стражу у дверей хижины. Насколько я понял, здесь все мужчины вооружены. И потом, как вы уже сказали, нам известно только, что мы находимся где-то в Шервудском лесу, между Мэнсфидцом и Ноттингемом, может, недалеко от Ныостеда. Скорее всего, лес кишит проходимцами.
Выслушав его, Ребекка поднялась с табурета, выглянула за дверь и с кем-то заговорила — вероятно, со стражником. Уилл закрыл глаза. Каким будет ее следующий поступок? В подобной ситуации ее бесстрашие было достойным восхищения, но рискованным.
— Вы правы, Уилл, — заявила Ребекка, возвращаясь на место. — У дверей стоит стражник. Я спросила его, где мы, и он ответил, что в аду. Я не могла не согласиться с ним, а он заявил, что я слишком много болтаю.
— Вот именно, — подтвердил Уилл. — По-моему, вы не сознаете, какая опасность нам угрожает.
Ребекка смерила его взглядом.
— Напротив! Но я не желаю сидеть сложа руки. Это не принесет никакой пользы. Как по-вашему, когда миссис Грей и остальные заметят наше исчезновение?
Подумав минуту, Уилл ответил:
— К сожалению, только когда доберутся до Мэнсфидца. Но, даже очутившись там, они могут решить, что мы опередили их и двинулись дальше, в Честерфилд, не сменив лошадей. А когда они не найдут нас в Честерфилде, то подумают, что мы сбились с пути и заночевали где-то между Мэнсфиддом и Честерфилдом. Боюсь, нас хватятся не раньше, чем завтра утром. Но даже в этом случае наши спутники наверняка отправятся в Инглбери, уверенные, что мы просто опередили их.
— Лучше бы вы промолчали, Уилл. Но разумеется, вы правы.
— Я что-нибудь придумаю, Бекхи, обещаю вам, только не питайте слишком радужных надежд.
— Они ненавидят нас, верно? — просто откликнулась она. — Потому что мы богаты. И это меня пугает. Вы назвали их «луддитами». Я слышала о «разрушителях машин» — луддитах. Кстати, почему их так называют?
— Говорят, у них есть тайный вожак, капитан по имени Нед Лудц, однако он вполне может оказаться кем-то вроде легендарного Робин Гуда, который тоже разбойничал в Шервудском лесу во времена правления Ричарда I. Эти люди поселились в лесу потому, что лишились своих домов. Лорд Байрон как-то произнес о них речь в палате лордов, прося для них помощи, но, поскольку сейчас идет война, мы не можем позволить себе такие расходы.
Уже не в первый раз Уилл поразил Ребекку глубиной своих познаний. И вел он себя точно так, как она ожидала — взвешивал все шансы и не обнадеживал жену только потому, что не хотел вселять в нее преждевременную надежду.
— У них маленькие дети, — печально продолжала Ребекка, — и ни гроша, чтобы прокормить их, поэтому нас и ограбили. Мне очень жаль их, Уилл. Странно, правда? Разумеется, искать им оправдания я не стану, но могу понять, почему они решились на преступление. На их месте я сделала бы то же самое.
Уилл не мог не восхищаться Ребеккой. Сидя в жалкой хижине, дрожа от холода, она по-прежнему оставалась непреклонной и решительной. Уилл мысленно помолился о том, чтобы предстоящее испытание не стало для Ребекки слишком суровым. Он придвинулся ближе и взял ее за руки.
— Умница! Только не становись слишком опрометчивой, не бросайся в омут головой. Ты понимаешь меня?
Ребекка кивнула. Растроганный ее стоическим терпением, Уилл заключил жену в объятия, чтобы утешить, и Ребекка впервые не стала вырываться. Уилл слегка наклонился, чтобы коснуться губ Бекки, но ему помешал хриплый голос:
— Неужто Джоб Купер не мог придумать ничего получше? Какого черта ему понадобилось тащить вас сюда, а меня отсылать в грязную дыру Дженет Терман?
