Розалинда больше не могла сдерживать довольное хихиканье, она перекатилась на живот, уткнув лицо в подушку. Для Розалинды Уинзлоу Ремингтон жизнь начала наполняться весельем!
– Уодроу, хоть у тебя лицо невозмутимое, как у игрока в покер, в душе ты большой шутник, – засмеялся Бью. – Сообщи мистеру Уинзлоу, что мистер и миссис Ремингтон будут рады присоединиться к нему.
Глава 14
Мистер Нил Уинзлоу не был счастливым человеком, и не потому, что почти час стоял в одиночестве в огромном пустом помещении, держа в руке цилиндр с загнутыми полями.
О да, конечно, это беспокоило его, он ведь был не настолько глуп, чтобы не сознавать, что слуги посмеиваются над ним в прихожей, к тому же он провел долгую неудачную ночь за карточным столом, и теперь ему хотелось бы только сесть где-нибудь и подпереть голову руками. Но что беспокоило его на самом деле, что заставило его подняться с постели после всего двух часов беспокойного сна, что привело его, с цилиндром в руке, к этому солидному особняку на площади Портмен-сквер – это слух, который прошлым вечером дошел и до него.
Боумонт Ремингтон, гласил его величество слух – будто Нил мог забыть тот факт, что это именно тот самый Боумонт Ремингтон, который не далее как несколько недель назад подчистую лишил Нила Уинзлоу состояния, вытащив одну карту, – поселился в особняке на Портмен-сквер со своей молодой женой, некой Розалиндой Ремингтон, урожденной Уинзлоу! Мало ему было услышать о браке сестры, как раз когда он сидел в центре карточного салона у леди Херефорд. Так нет, чтобы не выглядеть круглым дураком, Нилу не оставалось другого выбора, как улыбнуться и кивать головой, будто он уже давно знал об этом гибельном союзе. А потом ему еще пришлось выслушать с той же фальшивой улыбкой на лице, от которой у него челюсти болели, новости о том, что Ремингтон с женой швыряются деньгами, заново обставляя свой особняк от чердака до подвала, заказывают огромные количества вина и еды, покупают лучших лошадей на Таттерсоллз[13] и разодеты при этом по последней моде.
Вчера же Нилу сообщили, будто Боумонта Ремингтона видели в самом шикарном ювелирном магазине на Бонд-стрит, когда он заплатил, не моргнув глазом, огромную цену за кольцо с изумрудом и бриллиантами! Сорок пять тысяч фунтов стоило кольцо, как говорят.
Сорок пять тысяч фунтов за эту дешевку! Сумма навеки останется в памяти Нила. Был ли Нил Уинзлоу расстроен? Это было бы разумное предположение.
– Послушайте, что вы тут делаете? Вход для торговцев с задней стороны дома. Но погодите, торговцы обычно такие галстуки не носят. Извините, пожалуйста. Давайте начнем все с начала. Доброе утро, сэр. Что бы вы тут ни делали, но здесь ведь нет ни стула, ни подсвечника! Полагаю, это Риггз вас сюда направил. Ох уж эти слуги, на них совершенно нельзя положиться. В них никогда нельзя быть уверенным.
Уодроу прошел в комнату, протягивая посетителю руку, и представился:
– Фитцклер, Уодроу Фитцклер, из йоркширских Фитцклеров.
Нил автоматически протянул свою руку, гадая про себя, какого черта нужно в доме Ремингтона этому скромно одетому, прямому как палка, джентльмену.
– Уинзлоу. Нил Уинзлоу, – представился он, искоса разглядывая дворецкого, который, как сказала Бриджит, увидев его в новом сюртуке, «выглядит точно уж величественнее, чем Его святейшество Папа Римский», – комплимент немалый в устах такой просвещенной особы. – Миссис Ремингтон моя сестра.
– Дражайшая Розалинда ваша сестра? – Уодроу подхватил Нила под руку и подвел его к высокому окну, выходящему на площадь. – Да, да. Теперь, в солнечном свете, полагаю, я замечаю слабое сходство. Но вы намного старше ее, правда? В солнечном свете, понимаете, открываются многие вещи, которые мы не можем разглядеть в тени. Розалинда – при любом освещении милое дитя.
– А кто вы такой? – Нил сердито вырвал свою руку. Никогда его еще так не оскорбляли. Никто еще не отваживался оскорбить его, кроме Боумонта Ремингтона, этого неотесанного карточного плута. Тогда ему показалось, что он сделал хороший ход, натравив его на свою нелюбимую сестру в битве за обладание этим никудышным захолустным имением, поместьем Уинзлоу. Но это уже в прошлом. Он вернет свои деньги вдвойне и заставит пострадать и Ремингтона, и свою сестру!
– Кто я такой? – Уодроу прижал руку к груди. Вопрос был именно такой и задан Нилом именно таким тоном – смесь злости, подозрения и недоверия, как они и рассчитывали.
– Вот именно, самодовольный ублюдок, – взорвался Нил, которого прошлая ночь, выпитое и его гнусный характер лишили всякой способности подумать, не оскорбляет ли он действующего ему на нервы человека, стоящего перед ним. – Кто вы?
Уодроу поднес палец к переносице и слегка фыркнул, скрывая неожиданную улыбку. Легко его завести, этого мистера Уинзлоу, как и предсказывал мистер Ремингтон. Все это можно легко доказать. Нил Уинзлоу обозвал джентльмена, каковым считал себя Уодроу все время службы на протяжении четверти века, и недостаток истинной духовной глубины опозорил бы даже представителя самого низшего общества. Кроме того, как давно уже признал Уодроу, недостаточно только красивого платья, изысканных слов и безупречного рождения, чтобы стать джентльменом. Мистер Боумонт Ремингтон обладает всеми необходимыми данными, чтобы стать образцовым джентльменом: честность, достоинство и врожденное чувство приличия. Эти черты характера чаще всего приходили Уодроу на ум.
Мистера Нила Уинзлоу, по мнению Уодроу, нельзя назвать не кем иным, как элегантно одетым крысоловом, даже если бы вдруг выяснилось, что он королевской крови. Размышляя так, Уодроу решил, как он потом сказал Бриджит, немного подшутить над импульсивным парнем. Он нахмурил брови, как бы удивленный вопросом Уинзлоу, и заявил:
– Я уже представился вам. Я Фитцклер. Уодроу Фитцклер, из…
– Из йоркширских Фитцклеров, – договорил за него раздраженный Нил. – Я это уже знаю, Фитцклер. Чего я не знаю, так это почему вы здесь, под одной крышей с моей сестрой. С ней рядом всегда были странные личности, вроде этого Риггза, слезливого, как модистка, но вы – это многовато, даже для нее. Нет, вы, должно быть, сообщник Ремингтона. Ну, давай рассказывай. Кто ты?
Уодроу захотелось влепить ему пощечину, ужасное нарушение его обычной сдержанности, но он сдержался ради общего блага, как ему хотелось думать. Кроме того, если острый слух и на этот раз не подвел его, то мистер Ремингтон и его очаровательная супруга уже стояли в дверях. Мистер Ремингтон, без сомнения, был готов действовать, как задумано.
– Очень хорошо, мистер Уинзлоу, раз вы настаиваете. Я поклялся хранить тайну, но вы ведь все-таки брат миссис Ремингтон, правда?
У Нила слух, похоже, был не такой острый, как у Уодроу, но в чутье ему отказать было нельзя. И он учуял тайну, и значит, шанс. Любая тайна дает шанс, если знаешь, как использовать ее себе на пользу.
– Продолжайте, Фитцклер, – поторопил он, улыбаясь. – У нас с сестрой никогда не было секретов друг от друга.
