Леонардо Висконти — очень неуравновешенный человек, и, похоже, она постепенно перенимает его качества. Впрочем, ничего удивительного. Ведь ей столько пришлось пережить с тех пор, как самолетом она улетела с берегов родного любимого Альбиона. Постоянное нервное напряжение, беспокойные ночи давали о себе знать. Возможно, ее любовь к итальянскому синьору — лишь фантазия, родившаяся в непрерывно возбужденном, утомленном мозгу. И вызвала ее чрезмерная привлекательность, сексуальность и неординарность мужчины, постоянно находящегося рядом. Не исключено, что, как только она сядет в лайнер и отправится домой, безумное увлечение пройдет как дурной сон. Останутся лишь неприятные воспоминания о наглом аристократе с большим самомнением, похитившем у нее драгоценное время и ставшем причиной переживаний.
Предположение показалось девушке вполне правдоподобным, и она несколько успокоилась. Клара даже расслабилась и стала прислушиваться к словам спутника, который рассказывал о местах, мелькающих за окнами. По мере приближения к плодородной долине пейзаж становился менее суровым.
Поля с молодыми всходами, персиковые сады, оливковые и цитрусовые рощи ласкали взгляд, оазисами выделялись на фоне громадных выжженных скал, на которых возвышались пинии, по берегу реки раскинули зеленые кроны могучие платаны и вязы, словно приглашая отдохнуть в благодатной тени.
Так они и сделали. Джип остановился возле манящей прохладой искрящейся воды.
— Как красиво! — невольно вырвалось у девушки.
— Лучше, чем горы и мой палаццо? — неожиданно серьезно спросил Леонардо.
— Нет, их сравнивать нельзя, это совершенно разные вещи. Но все поражает великолепием.
— А тебе нравится моя страна? Сможешь ли ты чувствовать себя здесь счастливой, если бы обстоятельства сложились вдруг соответствующим образом?
— Нельзя быть несчастливым в таких райских местах, — уклончиво ответила Клара, удивляясь вопросу и стараясь заглушить внутренний голос, который убеждал, что ей понравилось бы везде, лишь бы рядом находился синьор Висконти.
Казалось, ответ вполне удовлетворил его. Леонардо ловко выпрыгнул из машины и помог Кларе выйти. Затем, держась за руки, они не спеша направились к деревне.
Тот же лабиринт узких улочек, чистые домики с балкончиками, увитыми глициниями, и обязательной геранью на подоконниках. Аккуратные садики с подстриженными кустами, клумбами с розами. Каменные стены зданий украшали вьющиеся растения с крупными гроздьями лиловых и алых цветов.
Они вышли на маленькую, мощенную булыжником площадь. Девушка попыталась высвободить руку, но добилась только того, что крепкие мужские пальцы сдавили ладонь еще сильнее. И снова ей пришлось бороться с собой, со сладким чувством, которое, разливаясь по телу, побуждало ее прижаться к Леонардо, обнять его и никогда не отпускать.
Крестьяне, спешащие по делам, останавливались, чтобы поприветствовать синьора Висконти. Чинные белобородые старцы, сидевшие на скамейках возле небольшого фонтана, поднимались и степенно подходили к нему перекинуться парой слов. Молодые женщины с колясками и почтенные матери семейства здоровались с Леонардо, обращаясь к нему почтительно — патрон. Искренние улыбки, расцветавшие на их лицах, предназначались и Кларе, впрочем, как и любопытные взгляды, изучающие и оценивающие новую подругу хозяина. Интерес вполне понятный.
Но на самом-то деле она не его возлюбленная. Пусть даже он обнял ее за плечи, изображая пару влюбленных. Сплошная ложь и притворство, хотя несколько часов назад в горах она почти целиком принадлежала ему. Невольно Клара покраснела, ощутив дрожь, пробежавшую по телу, при воспоминании о том, чего жаждало ее существо, что почти случилось, но никогда не должно было произойти.
— Сейчас мы перекусим. Прости, что не подумал раньше. Ты, видимо, очень проголодалась, ведь за завтраком мы практически ничего не съели.
Мужчина коснулся губами ее зардевшейся щеки, затем обратился по-итальянски к толпе любопытных, окружавшей их. Его слова вызвали взрыв дружного смеха. Клара окончательно смутилась, когда Леонардо добавил по-английски:
— Мы занимались делами поважнее. Правда, дорогая?
Зачем он постоянно напоминает о случившемся? — с негодованием думала она. О том, как, потеряв голову, она реагировала на ласки, о том, с какой легкостью он отклонил то, что было вполне возможно в безумном порыве. Интересно, что он сказал людям, вызвав столь бурное веселье? Впрочем, какая разница. Одно девушка поняла абсолютно точно: синьор Висконти — влиятельный человек, владеет обширными землями и немалым богатством, но называться джентльменом не имеет никакого права.
В порыве злости она сбросила его руку со своего плеча и негромко, но отчетливо произнесла:
— Не волнуйся, я могу пообедать и в тюрьме.
Бросив резкие слова ему в лицо, Клара почувствовала некоторое удовлетворение.
Мужчина склонил голову к ее уху и промурлыкал:
— Киска, спрячь коготки. Они тебе не понадобятся, — и, снова взяв ее за руку, направился к маленькому кафе, столики которого уютно располагались в тени апельсиновых деревьев.
Леонардо, не спрашивая спутницу, сделал заказ и продолжил начатый ранее разговор о том, как решил вложить в хозяйство накопленный капитал, чтобы он приносил доход, как заботился об улучшении условий жизни крестьян, прислушивался к их предложениям о повышении производительности и качества труда.
— Возможно, такая система чем-то напоминает феодализм, но в данном случае подобное сотрудничество взаимовыгодно, — пояснил он, вновь наполняя бокалы местным вином с приятным тонким ароматом. — Все здесь находилось в запустении. Снабжение деревни водой проходило с частыми и продолжительными перебоями. Постройки ветшали и разрушались. Люди уходили на заработки в другие районы. Собирался мизерный урожай на полях и во фруктовых садах. Но даже его вовремя не реализовывали. Мы живем в достаточно изолированном мирке, а потому нам следует учитывать интересы друг друга, вместе трудиться над тем, чтобы хозяйство не приходило в упадок, чтобы земли не теряли плодородность, а люди в поисках лучшей доли не покидали родные места.
Леонардо остановился и сделал несколько глотков. Затем, видимо поняв, что слишком увлекся темой, важной лишь для него одного, поинтересовался:
— Я не слишком утомил тебя?
— Совсем нет.
Клара не погрешила. Если бы она скучала в обществе Висконти, было бы гораздо проще. Но она действительно с большим интересом слушала его повествование, понимая, почему встречавшиеся им люди смотрели на хозяина с глубоким уважением и признательностью. Кроме того, девушка отметила, что Леонардо не превозносил собственных заслуг, хотя в голосе отчетливо звучала гордость. В большей степени она относилась к людям, которые помогли воплотиться его мечте. В каждом слове Висконти чувствовалась любовь к собственной земле.
Сейчас Клара не считала похотью или сентиментальной фантазией свое чувство к мужчине, так увлеченно, вдохновенно рассказывающему о любимом деле. Нет, ее увлечение слишком сильное и серьезное, но заранее обречено, а потому приносит нестерпимую боль.
