— Ваша жена разве не написала, что она хочет в подарок? — спросил Алекс, бросив взгляд на карточку, которую незнакомец держал в руке.
— Моя мама, — уныло уточнил молодой человек. — Она написала полдюжины вещей. Как узнать, какую из них она хочет?
— Ну, вероятно, любая из них подойдет.
Но Рефрижератор покачал головой.
— Вы не знаете мою маму. А я ее знаю. Здесь только одна вещь, которую она хочет, остальные пять ей даже не нравятся. Но если я выберу неправильно, она сделает вывод, что я ее не люблю.
Алекс сдержал улыбку, которая, он был уверен, могла не понравиться его собеседнику.
— Каким видом рукоделия занимается ваша мама? — решил он помочь парню.
— Не знаю. Что-то делает с материей при помощи шерстяных ниток. — Он подошел к полке и печально посмотрел на груду лежавших на ней ручных изделий. — Она всегда покупает что-то для поделок. Не знаю, куда она все это потом девает. Сколько подушек может поместиться в доме?
Алекс не мог ответить на его вопрос и поэтому только кивнул, желая выглядеть сочувствующим.
— А у вас есть мама? — спросил Рефрижератор, еще больше погрустнев.
— Да. Но она предпочитает играть в гольф и ухаживать за садом.
— Вам повезло! А как насчет жены? Она занимается рукоделием?
— Моя жена — владелица этого магазина, — ответил Алекс гордо.
— Правда? — На мгновение парень оживился, с интересом оглядывая ярко освещенный магазин. — Впечатляюще!
— Это она впечатляющая женщина, — заметил Алекс.
— По крайней мере, вам не надо ломать голову над тем, какую из этих вещей ей купить, — заключил Рефрижератор, вновь утыкаясь в помятую карточку.
Разговаривая, они незаметно приблизились к прилавку, и когда Алекс повернулся, то встретился лицом к лицу с Фанни, стоявшей позади него. В ее глазах было что-то странное, но что именно, он не понял. Алекс хотел спросить, в чем дело, но в этот момент ее позвала Нэнси. Фанни быстро ему улыбнулась и повернулась к ней.
Момент был упущен. Но этот взгляд еще долго стоял у него перед глазами.
Фанни смогла закрыть магазин только около одиннадцати. За весь вечер у нее не было ни минуты, чтобы перемолвиться с Алексом.
Моросящий дождик, шедший днем, к позднему вечеру превратился в настоящий ливень, и Фанни не возражала, когда Алекс предложил подвезти ее домой. Завтра воскресенье, магазин будет закрыт, поэтому с утра ей не понадобится ее машина, а в течение дня автомобиль можно будет забрать.
По дороге домой они почти не разговаривали. Алекс принял приглашение Фанни зайти на чашку горячего какао.
— Не самый бодрящий напиток, — заметила она, наливая горячее молоко в какао с сахаром.
— Я никогда не пил лучшего!
— Сомневаюсь. — Фанни улыбнулась. Она выглядела усталой, но счастливой.
Фанни прошла в гостиную, со вздохом опустилась на диван и принялась за какао. Она всегда любила пить какао в рождественскую непогоду, хотя температура воздуха редко опускалась ниже нуля. Однако на этот раз какао действительно идеально спасало от вечерней промозглости.
Алекс поставил свою чашку на журнальный столик, подошел к елке и зажег лампочки, вернув красавицу-ель к сверкающей жизни.
— Может, развести огонь?
Фанни заколебалась, вспомнив, что случилось в прошлый раз, когда он разжигал огонь в камине, но кивнула:
— Было бы хорошо.
Она наблюдала, как Алекс отбросил в сторону пиджак и галстук, расстегнул несколько пуговиц рубашки на груди, закатал рукава до локтей, затем присел на корточки у камина и скомкал газету для разжигания.
Дождь за окном стал еще сильнее, кажется, начинался яростный шторм. Наверное, дождь будет идти до самого Рождества. А они окажутся изолированными в этом доме с надеждой только на себя. Но Фанни чувствовала себя защищенной. Она никогда не сомневалась в способности Алекса справиться с любыми сложными обстоятельствами. Он сохранит ее в тепле и сухости и подарит ей такое Рождество, которого она никогда не забудет. Он не был властным, но верил в свою силу. И Фан подумала, что эта сила вовсе не давит на нее.
Когда языки пламени стали лизать поленья, Алекс поставил на место каминную решетку, поднялся на ноги, посмотрел секунду на огонь с высоты своего роста и присоединился к Фан, сидящей на диване.
— Спасибо за помощь в магазине, — сказала она.
— Не думаю, что я внес большой вклад в твое дело, притащив несколько коробок из кладовки.
— По крайней мере, нам с Нэнси не пришлось их носить самим. Кроме того, я видела, как ты спокойно помогал некоторым мужчинам, а кое-кто из них слегка нервничал.
— Мне-то не трудно было быть спокойным. Мне же не нужно было выбирать подарок. По-моему, тебе надо подумать, как свести этот выбор до минимума, тогда твоим покупателям будет легче. — Алекс улыбнулся, вспомнив помятые карточки в ладонях совершенно растерянных мужчин.
— А мне кажется, это очень мило, что они нервничали, — сказала Фан.
— Им бы поменьше волноваться, и побольше доверять своей интуиции, тогда было бы меньше сложностей с принятием решений.
Фанни бросила на него косой взгляд — ему, должно быть, трудно понять, что большинство людей действительно не доверяют своей интуиции. Потому что сам Алекс всегда верил тому, что ему подсказывал внутренний голос, был ли то выбор подарка, или бракосочетание с женщиной, которую он знал всего два месяца.
— А тот человек, с которым ты разговаривал? — осторожно спросила Фанни. — Он еще пытался что-то найти для своей матери…
— Похожий на рефрижератор с головой?
Фанни улыбнулась сравнению, но тут же лицо ее стало серьезным.
— Ты сказал ему, что это магазин твоей жены.
— А что, лучше было сказать бывшей жены? — спросил он, положив руку на спинку дивана и разворачиваясь лицом к Фан. — Я не видел смысла вдаваться в такие подробности.
— Не в этом дело, — она махнула рукой. — Ты что-то сказал о моей работе в магазине…
— Я сказал, что ты впечатляющая женщина, — уточнил Алекс. И снова увидел то странное выражение в ее глазах, которое тогда заметил.
— Ты действительно так думаешь? — спросила она. — Ты сказал это с такой гордостью…
Алекс сдвинул брови.
— А я на самом деле горжусь тобой. Ты, черт возьми, проделала такую работу с этим магазином! Большинство мелких предприятий разоряются на первом же году существования. А ты свое удержала, несмотря на то, что это слабое хозяйство. Конечно же, я горжусь тобой!
Фанни опустила ресницы, но Алекс успел заметить слезы в ее глазах. Он приподнял ее голову за подбородок, повернув лицом к себе.
— Ты предпочитаешь, чтобы я не гордился тобой? — спросил он, совершенно сбитый с толку ее реакцией.
