Первые несколько километров пути Мартина все ждала, что на горизонте появится погоня, но погони не было. Ничто не мешало размеренному бегу жирафа. За исключением небольшой остановки у реки, Джемми бежал без устали, легко преодолевая попадавшиеся на пути заборы. Что бы Грейс ни добавила в свое зелье, работало оно превосходно.
Они уносились в глубь страны, все дальше от пригородов и забитого туристами побережья. Временами вокруг них не было ничего, кроме серой пустыни, покрытой клоками выжженной солнцем травы, а потом все менялось, и они оказывались в долине, переливающейся радугой диких цветов. Джемми бежал очень быстро и практически бесшумно, поэтому почти никто не замечал их. А те, кто замечали, либо застывали на месте от неожиданности, терли глаза и проверяли, нет ли алкоголя в их холодном чае, либо были так заняты своими делами, что просто закрывали на секунду глаза, убежденные, что это мираж.
На шаг Джемми перешел только у Грозового Перекрестка. По-прежнему светило солнце, но это не помешало пойти небольшому дождю. От Тендаи Мартина узнала, что африканцы называют такое явление «обезьяньей свадьбой». Белый жираф с девочкой на спине приблизился к поселку. Люди выскакивали из домов и магазинов, указывали пальцами на странное явление, хлопали. Пару раз до Мартины даже донеслись одобрительные возгласы. Она пыталась направить Джемми по другому пути, но он свернул на главную улицу. От пекарни по всей улице в несколько рядов выстроились мужчины, женщины и дети. С такой высоты Мартине открывался прекрасный обзор, но она нигде не замечала и намека на какой-нибудь фестиваль или парад. Только когда малыши начали выкрикивать ее имя, Мартина поняла, что вся эта шумиха из-за нее и Джемми.
Мартине с трудом верилось в это. Они миновали полицейскую машину, припаркованную у почтового отделения. На заднем сиденье сидел закованный в наручники Алекс с перекошенным от злобы лицом. Он бросил на Мартину угрожающий взгляд. Два констебля выводили из здания мэрии уверяющего их в своей невиновности шикарно одетого черного мужчину, бывшего, как Мартина помнила из газетных статей, отцом Корсы Вашингтона. За полицейским автомобилем стоял джип Тендаи. Из него доносилось громкое мяуканье. «Леопарды», — с радостью подумала Мартина.
Дверь джипа распахнулась, и оттуда выбрался весь покрытый царапинами, но улыбающийся Тендаи. Заметив белого жирафа и маленькую девочку, он застыл от изумления.
— Белый жираф, — пробормотал зулус. — Столько лет я надеялся… я так мечтал… это поистине божественное создание, словно сотворенная из звезд лошадь.
Мартина улыбнулась ему со слезами счастья на глазах. Не хватало только бабушки.
Словно прочитав ее мысли, Тендаи крикнул:
— Бабушка ждет тебя в Савубоне. Она знала, что твой друг доставит тебя домой в целости и сохранности.
Мартина поблагодарила его, и Тендаи влез в джип, снова пытаясь успокоить котят. Позже он признался Мартине, что давно подозревал Алекса в связях с браконьерами, только никак не мог найти доказательств.
— Я не хотел в это верить, — сказал он.
После ареста Алекса детективы выяснили, что на протяжении последних трех лет он возглавлял большую преступную группировку. Все это время он и его сообщники — среди которых был и отец Корсы Вашингтона, мэр, с легкостью получавший разрешения на вывоз, — продали коллекционерам по всему миру, в том числе и нефтяным шейхам, сотни редких животных. Те устраивали на них охоту в своих поместьях, украшали шкурами стены своих замков, а головы несчастных вешали на стены в качестве охотничьих трофеев. Браконьеры, которых Алекс так героически поймал в Савубоне, были из конкурирующей банды, от которой он был очень рад избавиться. Так что действовал он далеко не в интересах животных.
На допросе Алекс клялся, что смерть дедушки Мартины была случайностью. Просто ружье выстрелило, когда Генри подрался с одним из бандитов. Он уверял, что старался помочь Генри и ушел только тогда, когда стало понятно, что спасти его уже нельзя. Потом Алекс заявил, что устроился на работу в Савубону, «чтобы все исправить». Мартина расхохоталась, услышав эти слова.
Девочка была счастлива, что жираф и маленькие леопарды в безопасности. Она улыбалась так широко, что заболели щеки. Она увидела Люси и Люка, покрасневших от смущения, и окончательно убедилась в верности своих подозрений — они имели прямое отношение к похищению беззвучного свистка. Мартина расхохоталась.
«Как все может измениться за один день», — подумала она.
Солнце уже начало садиться, кода Джемми ступил на пыльную дорогу, ведущую в Савубону. На ветках пели птицы, а воздух пах точно так же, как в первый день, — кострами, на которых готовят пищу, дикими животными, теплой землей и деревьями. Вечернее небо украшали золотые разводы. Впереди виднелась потрясающей красоты радуга. Она начиналась над домом Гвин Томас и заканчивалась в заповеднике, у самого пруда. У Мартины ком подкатил к горлу. Они с Джемми столько вместе пережили. Он был ее лучшим другом, надежным защитником, она любила его больше, чем кого бы то ни было на планете. Но ему нужна свобода. И ей снова придется отпустить своего жирафа.
Добравшись до ближайших к дому ворот парка, Мартина обняла Джемми за шею, и он опустил ее на землю.
— До свидания, мой прекрасный друг, — сказала она. — Я буду скучать по тебе.
Но Джемми не уходил. Он довольно запыхтел и ткнулся носом Мартине в грудь. Она погладила его шелковый серебристый мех с пятнами цвета корицы.
— Я всегда буду рядом, обещаю, — нежно прошептала она. — Но сейчас тебе нужно отдохнуть. Отправляйся в свое убежище.
Жираф быстро исчез в зарослях заповедника, Мартина смотрела ему вслед. Он вернется, она не сомневалась.
А потом Мартина пошла к дому, где ее ждала бабушка.
У самых ворот она увидела Грейс. Старая колдунья в своем платье немыслимых цветов сидела на пне. Она расплылась в широченной улыбке и так крепко обняла Мартину, что та едва не задохнулась.
— Ты молодец, дитя. Предки очень гордятся тобой, — сказала она.
С души Мартины упал последний камень.
— Спасибо, Грейс, — ответила девочка, высвобождаясь из объятий эмоциональной африканки. — Но мне все еще очень стыдно. Я всех подвела. Джемми доверял мне, а я так глупо повела себя.
— Мы все совершаем ошибки, дитя. Это свойственно людям. Но не у всех хватает храбрости признать эти ошибки и попытаться их исправить. Ты очень храбрая. Помнишь, я уже говорила тебе, дар может быть не только благословением, но и проклятием. Когда все уже было сказано и сделано, ты приняла верное решение.
— Но, Грейс, ведь меня не поэтому выбрали? — спросила Мартина. — Да, мне удалось спасти Джемми, но ведь это из-за меня его украли.
— Ты права, дитя, — ответила Грейс. — Тебя выбрали не поэтому. Это было всего лишь испытание, не более. И впереди их будет еще очень много. Прежде чем ты покинешь этот мир, тебя ждут путешествия в дальние края и множество приключений. Это не конец. Все еще только начинается.
