Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 48
Обман не удался. Но вместо исламских сил у руля власти оказались светские авторитарные режимы. Легче от этого не стало.
Тем не менее американская сторона все более настойчиво призывала руководства центральноазиатских государств ликвидировать репрессивный характер их политических режимов, ускорить демократические реформы и выполнить свои обязательства в сфере соблюдения прав человека.
Руководители государств Центральной Азии, располагающих энергоресурсами или размещенными на национальной территории американскими базами, глубоко ошибаются, когда считают, что это заставит США и их союзников мириться с антидемократическими режимами. Уже не раз представители США подчеркивали, что считают политические режимы Центральной Азии несущими реальную угрозу стабильности. Комментируя итоги визита в регион, Мадлен Олбрайт пришла к выводу, что авторитарные режимы, созданные в этих государствах, предоставляют идеальные условия для коррупции и фактической отмены всех действующих законов в интересах властей.
Практическое прекращение деятельности «светской» оппозиции, которое произошло под давлением властей в большинстве центральноазиатских государств, чревато серьезными последствиями. Тем более что одновременно происходит сокращение социальной базы правящих режимов. Как пишут С. Корнелл и Р. Спектор, «…руководству центральноазиатских республик трудно бывает определить разницу между теми, кто стремится к свержению существующего строя, и теми, кто мечтает быть интегрирован в структуру власти. В настоящее время любое проявление инакомыслия считается противозаконным и подвергается репрессиям, что вызывает ответный протест и, следовательно, льет воду на мельницу исламских радикалов».[106]
В конечном счете, борьба против всякого инакомыслия ведет к неустойчивой диктатуре, опирающейся на две составляющие – неэффективную бюрократию и репрессии. В Центральной Азии отсутствует возможность на основе декларированных законов выразить протест или простое недовольство некоторыми сторонами социальной политики или отсутствием таковой, не говоря уже о политических требованиях. Практически полный запрет на оппозиционную деятельность, любой легальный протест ведет к росту социальной и политической напряженности в обществе.
Коррупция и произвол властей еще более стимулируют недовольство, которое прорывается в виде стихийных выступлений. Особое возмущение и недовольство вызывают масштабы ограбления государства. А они выражены популярным экс-лидером группы «Ленинград» Сергеем Шнуровым, который заметил: «Коррупция – это когда в умеренных масштабах. Коррупция – это десять процентов. Ну, хорошо, двадцать. Но когда семьдесят процентов от бюджета! Коррупция – она за границей. А у нас просто прут безбожно».[107]
Исламская радикальная оппозиция предлагает популистскую идеологию, основанную на идеях равенства, братства, взаимопомощи и борьбы с коррумпированными режимами, эксплуатирующими народы. Эта идеология, близкая и понятная, широко пропагандируется различными методами. Эффективность возрастает в силу адресного обращения к конкретным людям, испытывающим реальные проблемы. На их стороне убежденность в правоте, вера в светлое будущее. Близкие и понятные идеи исламистов находят почву быстрее, нежели абстрактные теории светской оппозиции или призывы к стабильности властей. Пропаганда от двери к двери реальна и масштабна. Боевые силы исламистов имеют навыки ведения военных действий, апробированные в различных «горячих точках». Их противостояние с правительственными силами – армией, специальными частями, оказывалось не в пользу последних. Долговременная стратегия рассчитана на окончательную победу, и исламисты идут к этой цели изо дня в день.
Все это актуализирует еще один вопрос, который так и не получил ответа в теоретических рассуждениях политологов. Является ли признаком демократии выход на политическую арену исламистов? Должна ли демократия рассматривать ортодоксальных исламистов как безусловных противников и считать, что демократия существует только для демократов? Попытка изменить светские основы Турции со стороны происламских политических партий встречает активный отпор со стороны армии – гаранта турецкой конституции. Отмена результатов выборов в Алжире, где победу одержали исламисты, также показывает, что им не место в демократии. Но ведь сторонники исламского фундаментализма составляют значительные слои населения, которые таким образом отторгаются от политики и свободного волеизъявления. Опыта легализации исламистских группировок и их включения в политический процесс пока нет. Но ведь есть опыт перехода террористических группировок и партий в европейских государствах на позиции парламентских партий и вполне легальных организаций.
Видимо, нельзя исключать эволюцию подпольных фундаменталистских организаций, борющихся против правящих режимов, во вполне умеренные парламентские партии при достижении политического консенсуса после изменения политической ситуации в регионе.
В любом случае и политики, и руководители государств региона, и аналитики говорят о необходимости оппозиции. Конечно, все они вкладывают в это свое понимание оппозиционной деятельности. Но мне кажется, что главную идею оппозиционной деятельности выразил Милован Джилас: «Радикальная оппозиция (парламентская или внепарламентская) жизненно необходима любому обществу, по меньшей мере для того, чтобы защитить его от застоя, критиковать действия правительства, корректировать допущенные им ошибки – словом, пробуждать совесть».[108]
Руководители мусульманской и православной конфессий Казахстана
С распадом СССР произошло и изменение американцами оценок ислама и исламских движений. В период холодной войны исламизм рассматривался США как еще одно средство борьбы с коммунизмом. С конца 70-х годов XX века ЦРУ оказывало поддержку различным движениям с целью раздуть пламя исламизма в советских восточных республиках. По мнению Г. Киссинджера, эта стратегия частично основывалась на идее, согласно которой ислам носит намного более антикоммунистический характер и явно ближе капиталистической этике, чем католицизм и православие. Поощряя суннитский фундаментализм, американцы стремились не только нанести поражение советским войскам в Афганистане, но и помешать экспорту иранского шиитского варианта исламской революции. Поэтому когда говорят о том, что суннитский интернационализм сформировался благодаря американцам, в этом есть доля правды. Тем более что американцы привлекли в воюющий против СССР Афганистан многих мусульманских полевых командиров.
Но приоритеты изменились. Атеистический СССР вывел свои войска из Афганистана, а затем и прекратил свое существование. И этот факт можно рассматривать как победу мусульман. Теперь «безбожные» США остались единственной мировой державой, следовательно, война с Америкой стала приоритетом для ислама. Одновременно исламисты выступают за свержение «безбожных» режимов Ирака, Сирии, Туниса.[109]
Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 48
