Глава 14
Том вышел на крыльцо как раз в ту минуту, когда машина Клео тронулась. Она уехала делать последние фотографии, и внутри у Тома все сжалось, когда он представил ее знойный тон и вожделение в глазах у мужчин, глядящих в объектив ее фотоаппарата.
Что ж, это ее работа, и она будет заниматься ею, хочет он того или нет. А ему лучше подумать о чем-нибудь более насущном. Например, как найти необходимые деньги, чтобы выплатить долг. Вздохнув, он направился к себе в кабинет.
Том спустился в столовую к обеду, надеясь увидеть Клео. Но ее за столом не оказалось. Он поговорил с гостями и даже посмеялся с ними, чтобы они не догадались, как тяжело ему сейчас.
Мимо прошла Хуанита с тарелкой горячей картошки и остановилась возле него.
— В два часа она будет фотографировать Розу и Питера в конюшне. Если тебе это интересно.
— Спасибо.
Хуаниту не обманешь, под маской от нее не скроешься. Возможная потеря ранчо беспокоила и пугала Тома, но страх потерять Клео был куда сильнее.
— Не хочешь присесть и перекусить немного? спросила Хуанита. Том отрицательно качнул головой. — Сделай так, чтобы она осталась, Том.
Он попытался улыбнуться.
— Не думаю, что у меня это получится.
— А ты старайся. — Хуанита нахмурилась и пошла обслуживать гостей.
Он бы постарался, он бы сделал все что угодно, если бы знал, что это поможет. Но он уже отдал ей всего себя вчерашней ночью, и этого, похоже, недостаточно. Поговорив с гостями еще немного, Том вышел из столовой. Завтра к этому времени ее уже здесь не будет. Смириться с этим было невозможно, но Том понятия не имел, что делать.
Он вышел к загону, оседлал своего коня и сразу пустил его галопом. Но на этот раз стремительный бег не принес ни покоя, ни утешения. Он повернул лошадь к дому и, издали увидев ранчо, заметил, как Клео въехала во двор и оставила машину у домика. Внутри у Тома все затрепетало. Невидимая связь между ними становилась все сильнее. Интересно, будет ли он ее чувствовать, когда между ними лягут две тысячи миль? Он-то да, а вот Клео вряд ли.
Том подъехал к загону и расседлал лошадь. Надо бы еще раз поговорить с Клео, хотя бы коротко. Быть может, это его последний шанс.
У конюшни Том услышал детский смех и улыбнулся. Если бы это были их дети… Пустые мечты.
Хуанита сидела на рулоне сена и увидела Тома сразу же. Клео не замечала его, увлеченная работой.
— Какой красивый кувырок, Питер, — говорила она, — сделай-ка так еще раз.
— А хочешь посмотреть, как я кувыркаюсь? выкрикивала Роза, прыгая в ворохе сена.
— Конечно. — Клео щелкала не останавливаясь. Питер вылез весь в сене. — Смотри сюда, Питер. Так, молодец. У тебя есть медвежонок?
Питер кивнул.
— Фредди и Тедди.
— А Фредди большой?
Питер поднял руки над головой, и Клео вновь защелкала фотоаппаратом.
— Смотрите! — закричала Роза, и Клео переключилась на нее.
— Отлично, — говорила она, — скоро ты будешь участвовать в Олимпийских играх.
Том не смог удержаться и сел рядом с Хуанитой, которая сияла от материнской гордости. Она наклонилась к Тому и прошептала ему на ухо:
— Посмотри, как чудесно она с ними справляется.
Время от времени Клео оставляла фотоаппарат, подзывала детей к себе, стряхивала с них сено, поправляла им волосы и одежду. Том не видел ее лица, но по голосу слышал, что она улыбается. Она была очарована этими детьми, да и они, похоже, успели по уши влюбиться в нее.
Как и он. Присев на корточки, он наблюдал за съемками. Она легко вела себя с этими детьми, но Тома это не удивляло — так и должно было быть.
— Все, — объявила она наконец, — пленка кончилась.
— А теперь ты покажи сальто, — попросила Роза. — Ты обещала.
— И сделаю. — Клео поставила фотоаппарат, подошла к вороху сена и сделала красивое сальто. — Опа! — Она расставила руки в стороны, затем подняла вверх, как настоящая гимнастка.
— Здорово! — Роза хлопала в ладоши, Питер улыбался.
Клео рассмеялась и повернулась к Хуаните.
— Ну что ж… — Тут она заметила Тома, и улыбка исчезла с ее лица. — Привет. Я не знала, что ты здесь. Том поднялся.
— Надеюсь, ты не против.
— Нет, что ты. — Клео провела рукой по волосам и отвела взгляд. — Это ведь твое ранчо, в конце концов.
Хуанита толкнула его в бок и кивнула головой в сторону Клео. Потом быстро встала и взяла детей за руки.
— Сейчас все получат вишневое мороженое, как я и обещала, — сказала она, уводя детей.
— Ура! — крикнула уже в дверях Роза. — Пойдем, Клео. Мороженое!
— Звучит заманчиво. — Клео положила фотоаппарат в сумку и перекинула ее через плечо.
— Клео, погоди. Можно поговорить с тобой? — Том сделал шаг ей навстречу.
— Хорошо. — Она опустила глаза. — Но я не думаю…
Его руки обхватили ее, а губы припали к губам. Клео пыталась высвободиться, но совсем недолго. Она медленно опустила сумку с камерой на пол и растаяла у него в руках. Тому хотелось не выпускать ее и целовать вот так весь день. Усилием воли он оторвался от нее.
— Отличное сальто.
— Мне показалось, ты хотел поговорить, — пробормотала она.
— Мне тоже так показалось. — Он провел ей языком по нижней губе. — Господи, ты такая вкусная.
— Том, это только все усложнит.
— Все и так уже сложно. Кстати, у меня есть для тебя кое-что получше, чем вишневое мороженое.
— Нет. — Она мягко отстранилась.
— Но ты ведь уезжаешь только завтра.
— Вообще-то я уезжаю через час. Я решила провести последнюю ночь в Бозмэне. Боль ударила ему под самые ребра.
— Не надо.
— Я не могу рисковать и оставаться здесь еще на одну ночь. Я теряю себя на этом ранчо.
— Или, наоборот, находишь.
— Ты не понимаешь. — Клео провела дрожащей рукой по волосам. — Я Клео Гриффин, которая делает сексуальные фотографии мужчин. Это та дорога, которую я себе выбрала.
— Я никогда не просил тебя сворачивать с нее. — Тому не нравилась ее работа, но он никогда бы и не подумал просить Клео отказаться от нее.
— Я знаю. — Улыбка у Клео была грустной. — Тогда все было бы намного проще: я бы просто рассмеялась тебе в лицо и сказала, что моя карьера слишком важна для меня.
— Не убивай того, что между нами происходит, Клео. — Страх, охвативший его, готов был перейти в панику. Нет, она не может уехать так быстро. Осталось меньше часа. — Мы что-нибудь придумаем, чтобы это устраивало нас обоих. Давай хотя бы попытаемся.
