— Нет. Там будили не очень рано.
Некоторое время они обсуждали больничные порядки, словно самую важную тему на свете. Вдруг Фреда заметила, как в окне машины закружились крупные снежные хлопья.
— Похоже, лето никогда не настанет, — жалобно вздохнула она.
— Ах, погода! — рассмеялся Морис. — Излюбленная тема англичан! Как бы мы начинали разговор без нее?
— А как, интересно, начинают разговор незнакомые люди в других странах? Я имею в виду те страны, где всегда лето.
— Вот уж никогда не думал об этом! Вы, похоже, нашли тему, требующую глубокого изучения. Можно начать с эскимоса и спросить, о чем он разговаривает с незнакомыми людьми.
— Вероятно, об охоте на тюленей.
— При бушующей вьюге это, думаю, очень сложно. Мы снова возвращаемся к погоде. Боюсь, это всеобъемлющая тема.
Морис включил «дворники», и девушка следила через стекло за падающими снежинками. Они уже подъехали к Ливерпулю, и Фреда представила, как будет выглядеть эта равнина, когда распустятся тюльпаны. Тогда она приобретет живые краски, и огромные штрихи красного, желтого, розового и оранжевого будут расцвечивать пространство, словно какой-то гигантский художник попытался запечатлеть на земле радугу. Фреда вспомнила, как приезжала сюда в прошлом году. В то время она была счастлива и более чем довольна жизнью. Нет смысла спрашивать себя, что с ней происходит. Ответ давно найден! Она любит человека, который не испытывает к ней никаких чувств, и сидит рядом с ним, почти касаясь его плечом. Если бы только она внушала ему нечто большее, чем жалость! Фреда не была уверена, что Морис сделал бы то же самое для любой знакомой девушки. Скорее всего, он взялся отвезти ее в Честер из чувства благодарности, ведь когда-то она подвезла его к ливерпульским причалам. Фреда невольно улыбнулась.
Морис не спрашивал у нее, хочет ли она кофе, а просто сообщил, где они его выпьют. Позавтракают они в Грантаме — еще одна команда. Но как замечательно, как прекрасно, если он будет на протяжении всей ее жизни командовать ею!
Глаза Фреда заволокло слезами, и она поспешно открыла сумочку в поисках носового платка, не заметив, что Морис остановил машину и вышел, чтобы протереть ветровое стекло. Усевшись обратно на свое сиденье, он поежился от холода.
— Зима решила нам отомстить. Я бы сказал, температура близка к точке замерзания!
— Это неудивительно. Погода вполне соответствует данной широте.
— Я знаю. От Полярного круга нас отделяет только Северное море. — Он завел мотор. — Вероятно, после Грантама станет полегче.
Вскоре они попали в снежный занос, и машина сползла на обочину. Фреда подумала, что, если бы за рулем сидел Боб, им бы пришлось ехать под бесконечный аккомпанемент гравия, летящего из-под задних колес. Бедняга Боб! Если ему придется продать его быструю спортивную машину, для него это будет тяжелым ударом. Она посмотрела на спидометр. Стрелка колебалась между сорока и пятьюдесятью. Раньше она показывала шестьдесят пять-семьдесят. Морис не любит рисковать.
Некоторое время Фреда мысленно вела машину вместе с Морисом, неотрывно глядя на кружащийся перед ними снег, наблюдая, как мимо проезжают автомобили с густо залепленными ветровыми стеклами.
— Ну вот мы и попали в снегопад, — сказал Морис. — Ветер дует с северо-запада.
— Значит, на сей раз это не подарок из России!
— Нет, от наших американских друзей. В Нью-Йорке еще несколько дней назад было объявлено предупреждение об урагане. Хотите, я включу радио? А то смотреть на снежные хлопья скучно!
— Я не скучала, но против музыки не возражаю.
Машину заполнила музыка, которую Фреда назвала бы музыкой пальм. Она немного отвлекла ее, хотя великолепно исполненная ария из оперы «Мадам Баттерфляй» заставила ее расчувствоваться. Для нее это тоже будет «один прекрасный день».
Несколько минут спустя раздался голос диктора: «Мы прерываем программу для штормового предупреждения. В Восточной Англии и части центральных графств Великобритании последние несколько часов наблюдаются обильные снегопады и на дорогах сложилась угрожающая обстановка. Водителям рекомендуется…»
— Перевал Кэт-энд-Фиддл заблокирован, — сказал Морис, прослушав сводку. — Значит, нам придется ехать через Ашборн и Лик. Часть этого пути ужасна…
— Ужасна? Когда вы взяли на себя все мои проблемы? Сидела бы я сейчас на какой-нибудь холодной станции, вот это было бы ужасно!
— Уверяю вас, мне это совершенно не трудно. Я мог бы даже открыть бизнес в Честере, но никогда не уделял большого значения этому графству.
Фреда слегка улыбнулась, поняв его обман.
— В таком случае, если не считать этого свирепого ветра, мы оба счастливы.
— Я-то точно счастлив.
Его доброта согревала ей душу. Неужели он действительно был бы так любезен с любой девушкой, оказавшейся в сложной ситуации? Фреда решила воспользоваться драгоценным временем проведенным с ним по полной программе. Сейчас Морис полностью принадлежит ей. Он взял на себя заботу о ней, и она будет наслаждаться каждой минутой.
Музыкальная программа подошла к концу, и снова началась сводка погоды. Морис выключил радио.
— Дальше идет программа для школьников. Насколько я понимаю, в школу вы возвращаться не собираетесь?
— Она могла бы мне пригодиться, но как-нибудь переживу, — ответила Фреда. — Вы хотя бы примерно представляете, где мы находимся?
— На длинной прямой дороге вдоль аэропорта. Я уже вижу, как взлетает самолет местной авиалинии.
— И что же нам делать? Пригнуться, чтобы он не зацепил нас?
Громкий звук автомобильного выхлопа прервал Фреду. В следующий момент их обогнала машина, несущаяся на огромной скорости по выбоинам и ухабам. В течение нескольких секунд ветровое стекло автомобиля Мориса было залеплено грязной снежной кашей, но, как только «дворники» очистили его, Фреда увидела впереди красную спортивную машину.
В ней угадывалось что-то смутно знакомое, но Фреда, как опытный водитель, больше обратила внимание на опасную езду, которая ей очень не понравилась.
— Насколько я вижу, это красная машина, — произнесла она.
— Он, безусловно, отвратительный водитель, хотя с машиной обращается довольно умело. Некоторые водители при такой скорости потеряли бы контроль. Но при чем тут цвет машины? Она действительно красная!
— Я это знала. Все лихачи, которых я встречала на дорогах, ездят на красных спортивных машинах.
Морис улыбнулся:
— Это какая-то психологическая загадка. Придется подумать над ней. Кстати, вы голодны? Мы немного отстаем от моего распорядка.
— Я и не вспоминала о завтраке, но, поскольку вы о нем напомнили, я с удовольствием поем, как только мы окажемся в Грантаме.
— Так или иначе, полчаса нам придется провести в гостинице, — сказал Морис.
