Из-за спины дворецкого в комнату норовил протиснуться тонкий как былинка молодой человек в сильно поношенной одежде, которая к тому же была ему изрядно велика. У юноши были прилизанные, зачесанные назад вихры, впалые щеки, странного желтого цвета глаза и бледная кожа, как у какого-то бестелесного существа. Бриджет подумала, что он похож на маленькое огородное пугало с соломенной головой.
Молодой человек опустился на одно колено и обнял девчушку.
— Что ты здесь делаешь, негодная девчонка? Я с ума схожу, а ты бегаешь неизвестно где! О, Бетси, разве так можно?
— Девочка была с нами, — сказал Эйвен, явно выйдя из терпения. — А могу я знать, кем вы ей приходитесь?
От его строгого тона Бриджет почувствовала себя неловко.
— Я ее брат, — ответил тщедушный юнец; — Я знал, что этим утром она работала в церкви во время венчания, но Бетси не пришла на свое обычное место в парке. Как договаривались, в полдень.
— Мы пригласили ее отпраздновать вместе с нами, — объяснил Эйвен. — Она не говорила, что ее где-то ждут.
— Знаешь, здесь было столько вкусного! — взахлеб рассказывала Бетси. — Я ела, ела, а когда уже не вмещалось, то стала думать, как бы унести домой для тебя.
— Не надо нам ничего, — пробормотал брат. — Что я, сам не заработаю? Нехорошо, Бетси. Ты должна была дать мне знать. Слышишь, должна! Я чуть рассудка не лишился. Думал, с тобой что-то случилось.
— Но почему? Этот джентльмен — настоящий виконт. Он женился на красивой леди. А этот дом? Ты только посмотри!
— В самом деле, мисс, — небрежно заметил Эйвен, — девочка говорит чистую правду. Возможно, у меня ужасная репутация, но при всех моих грехах вряд ли кто-то может сказать, что я занимаюсь совращением малолетних. Мы не собирались делать ничего дурного с вашей сестрой. Только хотели устроить ей вкусный ленч за ее старания.
Молодой человек сделался красным, как кумач, и, вскочив на ноги, сжал кулаки.
— Что вы сказали? Мисс?! С кем, по-вашему, вы разговариваете?
— С вами, моя милая, — мягко ответил Эйвен. — Не притворяйтесь. Бессмысленно меня обманывать,
Бриджет открыла рот от удивления, но, приглядевшись получше, увидела, что у молодого человека слишком гладкие щеки и тонкие черты. И теперь его пылающее лицо приобрело рубиновый оттенок. Бриджет окончательно прозрела и не могла понять, как она приняла посетительницу за юношу.
— Вы прирожденный сыщик! — Девушка с неподдельным восхищением смотрела на Эйвена. — Ловко вы раскусили меня! До сих пор большинство джентльменов не догадывались. И слава Богу! Вы знаете, какая тяжелая жизнь в Рукери. Девушкам никогда не платят столько, сколько парням. Независимо от возраста. Это я вам точно говорю.
— Правда? Тогда возьмите еду для Бетси. Заверните и отнесите домой. И не думайте, что это благотворительность. Мы с миледи завтра уезжаем из Лондона. Нет смысла оставлять здесь столько еды. Заберите, а потом уводите Бетси. Она хорошо поработала. — Эйвен задумался. — А не отправиться ли нам тоже в парк? — с лукавой улыбкой спросил он Бриджет. — Такой прекрасный день заслуживает, чтобы его прекрасно провести. Как вы считаете?
— Да! О да, это вы хорошо придумали, — с облегчением сказала Бриджет. — Подождите, я только надену шляпку. Мою новую шляпку. Джослин сказал, что это последний писк.
— Я не сомневаюсь, — улыбнулся Эйвен. — Но даже если б и сомневался, не рискнул бы спорить. Со вкусом Джослина надо считаться.
Сестра Бетси заставила девочку переодеться в старое платьишко, наставляя ее, как аккуратнее сложить новое.
— К чему усложнять жизнь? Если выпустить ее на работу в такой прекрасной одежде, вопросов не оберешься! И ворья кругом полно. Враз снимут и пустят на продажу. А то еще хуже — увезут вместе с платьем. Подумают, ребенок из богатой семьи и за него можно просить выкуп. В лохмотьях-то от нее денег побольше будет. А от кружев одни неприятности.
У ворот парка Бриджет и Эйвен попрощались с сестрами. Помимо нового платья и корзинки с пищей, Бетси получила от Эйвена дополнительное денежное вознаграждение за хорошую работу.
Джилли нахмурилась, когда он протянул девочке золотую монету. В глазах у нее снова вспыхнуло подозрение.
— Милая, таков обычай, — объяснил Эйвен. — Новобрачные должны дарить монеты. Не думайте, что я…
— Я и не думаю, — пробурчала Джилли, когда монета исчезла у нее в кармане. — Но девушка никогда ни в чем не может быть уверена. Спасибо, милорд. От всего сердца желаю счастья вам обоим. Я уверена, что так и будет.
Сестрички сделали книксен и исчезли в зелени парка, оставив молодоженов наедине.
Теперешнее и прошлое посещения парка не имели ничего общего. На этот раз они с трудом говорили, не целовались, не улыбались, как раньше, попадавшейся им детворе, не останавливались на каждом шагу, чтобы потрепать резвящихся собак. Молодожены прогуливались, смотрели по сторонам, но видели только друг друга. Все, что они могли делать, находясь рядом, совсем близко, — это мечтать друг о друге.
«Действительно, почти муж и жена», — подумала Бриджет. «Почти моя», — подумал Эйвен.
Угасающий день терял яркие краски. Пейзаж постепенно приобретал пастельные тона. Настало время собираться домой. «По крайней мере уже будет темно, когда это случится», — успокоила себя Бриджет. Она хорошо представляла, что должно произойти. Все-таки ей было двадцать пять лет, и в свое время ее неплохо просветили на этот счет. Свихнувшаяся кузина Мэри получала от интимных отношений с мужчинами такое удовольствие, что даже в своем далеко не молодом возрасте испытывала настоятельную потребность делиться воспоминаниями об этом со всеми подряд. Но если все родственники приходили в ужас от того, что она рассказывала, то Бриджет, обладая трезвым умом, относилась к ее откровениям без предубеждения. По тому, как щекотливые подробности звучали в устах кузины Мэри, можно было сделать вывод, что ощущения от близости с мужчиной не просто приятны, а… восхитительны.
Опустив голову, она шла рядом с Эйвеном и размышляла о первой брачной ночи.
«Овечка на бойню и то веселее скачет! — улыбнулся про себя Эйвен. — Будто я собираюсь обидеть, а не доставить удовольствие моему нежному ягненочку».
— Вечером никуда не пойдем, — сказал он уже дома. — Завтра рано вставать. Поэтому я попросил повара устроить нам еще одну праздничную трапезу. А в его точности можно не сомневаться. В назначенный час все будет готово. Отметим еще раз бракосочетание. Так же пышно, как во время ленча. Годится? А сейчас мне нужно написать отцу и сделать кое-что до отъезда, хотя, поверьте, совсем не хочется оставлять вас одну в такой торжественный день. Скажите, чем бы вы хотели заняться? Может быть, вам пойти наверх и отдохнуть? Хотя, наверное, лучше принять ванну с душистой пеной, пока обед еще не готов. Потом вы облачитесь во что-нибудь необыкновенно нарядное, и мы представим, что у нас банкет.
— Замечательно! — вздохнула Бриджет с облегчением.
