Маркус вскочил со стула и подошел к кровати.
– Боюсь, мы ее тревожим.
Урия Данн тоже встал.
– Так или иначе, но мне нужно идти. Без помощи Кэтрин дел в приюте будет невпроворот.
Маркус пропустил последние слова мимо ушей.
– Я очень огорчен произошедшим, сэр. – Он понимал, что извиняется не только за доставленные отцу тревоги.
– Кое-что не поддается контролю, Маркус. Например, решимость Кэтрин, – ухмыльнулся Данн-старший. – Мне нужно будет придумать, как объяснить сотрудникам приюта внезапное ее исчезновение.
– Может быть, стоит сказать, что она навешает больную подругу. – предложил Маркус.
Урия Данн кивнул.
– Думаю, это подойдет. – Водрузив на голову шляпу, он взял трость. – Хорошенько заботься о ней, Маркус. Она особенная.
– Кажется, я начинаю понимать это, сэр.
Глава 14
Кэтрин проснулась от соблазнительных запахов масла и меда. Ее пустой желудок заурчал. Она услышала, как кто-то приближается к ней по застланному ковром полу, и открыла глаза.
– Полагаю, это вернет вас к жизни, – весело произнес Маркус, устанавливая на столике возле кровати поднос с кружкой и двумя дымящимися мисками.
Его темные волосы были перехвачены сзади тонким кожаным шнуром. Он был одет в простую белую рубашку и облегающие коричневые панталоны.
В голове у Кэтрин все еще мелькали какие-то смутные образы, и она с трудом различала сон и реальность. Однако сегодня девушка чувствовала себя значительно лучше, чем накануне.
– А где же ваш компаньон? – ее голос прозвучал довольно язвительно.
– Там? Он вышел, я попросил его купить для вас какую-нибудь одежду.
Глаза Кэтрин удивленно распахнулись, а ее руки зашарили под покрывалом. Она была абсолютно нагая!
– Не стоит так смущаться, Кэт. Мне и в голову не пришло воспользоваться этой ситуацией.
Значит, она показалась ему недостаточно соблазнительной?
Озадаченная подобным поворотом событий, Кэтрин зло пробормотала:
– Где моя одежда?
– Вы имеете в виду то кошмарное платье горничной?
Она кивнула, и в ту же секунду ее голову пронзил новый приступ боли. Подняв руки ко лбу, она осторожно ощупала повязки, пытаясь понять, что же с ней произошло.
– Отец уже вернулся в Андерсен-холл, – оповестил девушку Маркус.
Кэтрин разинула рот:
– Директор Данн был здесь?
Взяв ложку, Маркус помешал кашу.
– Конечно, он приходил сюда, чтобы удостовериться, что вы хорошо устроены.
– И оставил меня здесь? – вскрикнула Кэтрин.
«Голой и наедине с вами?» – мелькнуло в ее голове.
Маркус присел на постель, и Кэтрин пришлось отодвинуться, чтобы не съехать по кровати в его сторону.
– У вас серьезная травма, Кэт, поэтому какое-то время вам нужно соблюдать покой. Кстати, отец с этим согласился.
– Он действительно приходил сюда? – недоверчиво переспросила она.
– Он оставил вам записку, – Маркус покачал головой, – на тот случай, если вы мне не поверите.
Выдвинув ящик прикроватного столика, он извлек оттуда листок бумаги и протянул его Кэтрин, терпеливо ожидая, пока она возьмет письмо.
Но вот какая незадача: взять записку Кэтрин могла, только высунувшись из-под одеяла!
Немного помедлив, Маркус с улыбкой развернул письмо и поднес его к лицу Кэтрин. Глаза девушки все еще болели, но, несмотря на это, она все же смогла прочитать несколько строк, написанных столь знакомым ей неровным почерком.
Моя дорогая Кэтрин,
Благодарение небу, ты цела. Я навестил тебя и удостоверился, что ты хорошо устроена и получаешь наилучший при данных обстоятельствах уход.
Ты наверняка будешь очень смущена, но Маркус все тебе объяснит. Без колебаний предоставь ему такую возможность.
Молюсь о твоем скорейшем выздоровлении.
Твой Г. У. Данн
Кэтрин нахмурилась. Директор Данн считает, что она не дает Маркусу оправдаться. А ведь она неоднократно предоставляла его сыну подобную возможность, просто он каждый раз терпел фиаско.
– Это письмо почти ничего не проясняет, – пробурчала Кэтрин, желая, чтобы Урия Данн не был так слеп в отношении собственного сына. – Я так и не поняла, почему он оставил меня здесь.
– Вы полагаете, что поездка в тряском экипаже или, и того лучше, на скачущей галопом лошади пойдет вам на пользу? А может, вы предпочтете пройти весь путь до Андерсен-холла пешком?
При одной только мысли об этом у Кэтрин закружилась голова. Маркус сунул письмо обратно в ящик.
– Писать подробнее было бы неблагоразумно, поэтому отец понадеялся на мой дар убеждения.
В голове Кэтрин зазвенел тревожный колокольчик. Она в ловушке! Без одежды, абсолютно беспомощная, наедине с мужчиной, с которым ни за что не стала бы даже встречаться. «То есть которому не стала бы доверять», – мысленно уточнила она.
Тем временем Маркус поставил на колени Кэтрин поднос и снял накрывавшую его салфетку.
– У вас два дня и крошки во рту не было. Поешьте, и вы почувствуете прежнюю бодрость.
Кэтрин озадаченно моргнула: Маркус вел себя как сиделка. Он даже собирается кормить ее! Невероятно. Возможно, удар по голове оказался сильнее, чем показалось, и она до сих пор не пришла в сознание? Кэтрин потихоньку ущипнула себя за ногу. Щипок получился довольно болезненным, и она вздрогнула. О Господи! Так это все – реальность? Она едва не застонала от стыда.
– Не волнуйтесь, Кэт. Я быстро поставлю вас на ноги.
– Но почему – вы? – Она не могла скрыть паники, прозвучавшей в ее голосе.
– Вы бы предпочли Тама? – Улыбаясь, Маркус взял с подноса миску. – Он, конечно, весьма искусен в обращении с иголкой и ниткой, но мне почему-то показалось, что я вам больше по душе.
Маркус находился слишком близко, и Кэтрин ощущала аромат его дыхания и отчетливо видела его обнажавшиеся в улыбке белые зубы. «Ну почему он так чертовски туп в этой невозможной ситуации?»
Не в силах больше находиться в неизвестности, Кэтрин выдавила:
– Ведь я – в пансионе, не так ли? – Но ведь Уэдерли был чисто мужским заведением. Впрочем, Кэтрин всегда считала, что намерение оградить возвращающихся с фронта офицеров от низкопробных соблазнов весьма похвально. Однако теперь эта идея показалась ей абсолютно глупой. – Вы принесли меня сюда из переулка?
– Да, – Маркус перестал улыбаться и серьезно добавил: – Я рад, что вы не потеряли память. Травмы головы могут иметь скверные последствия. Вы долгое время не приходили в сознание, я даже начал волноваться. Но теперь, поверьте мне, вы быстро пойдете на поправку.
