Это ему было известно. День встречи со спонсором страшил его уже тогда, когда он дал согласие, три недели назад. Кэрсон никогда не видел Лори такой собранной и энергичной. Можно было подумать, что роль матери сделала ее столь деятельной. — Там будут все… — Он с трудом верил тому, что Лори удалось провернуть такую работу. Полторы сотни людей! Она пригласила даже адвокатов из его юридической фирмы. Кэрсон узнал об этом, когда один из партнеров компании позвонил для подтверждения встречи. Он уже продумывал, не отменить ли все эти приглашения, но один взгляд на сияющее лицо Лори заставил его отказаться от своих намерений еще до того, как он успел их озвучить. Лори кивнула.
— Все подтвердили свое присутствие. — Взяв красный пиджак, она приложила его к Кэрсону. Ей понравилось, как это смотрится на нем. Независимо, сексуально. — Вообще-то, даже устроив частную вечеринку из восьми человек с Синжином и Риком Мастерсом, мы можем набрать достаточно денег, чтобы Центр успешно функционировал несколько последующих лет.
Каждый из этих мужчин по отдельности уже дал ей обещание, что готов сделать щедрые вложения в ее проект и позволит использовать свое имя, гарантируя успех. Это, без сомнения, поможет наладить нужные связи.
— Но главная цель, — сказала Лори, прежде чем он успел возразить, — это — обеспечение материальной поддержки Центру на много лет вперед. Не говоря уже о приобретении компьютеров и замене крыши.
Крыша стала протекать совсем недавно. А новые компьютеры — результат размышлений Лори в последние два дня. Кэрсон отвел ее руку с пиджаком.
— Почему каждый раз, список необходимого увеличивается?
Она положила пиджак обратно на диван — туда же, где лежали джинсы и футболка.
— Потому что я думаю о вещах, которые понадобятся Центру. — Она уже говорила эту фразу, но готова была много раз ее повторить. В традиционном костюме он в любом случае не привлечет внимания гостей. — Если наши дети будут заниматься на компьютере, они найдут хорошую работу и смогут отложить деньги, чтобы потом поступить в колледж. А что касается крыши, то осматривал ли ты ее в последнее время?
— Да, осматривал, — ответил он жестко. Болтовня на эту тему давно ему наскучила. И так понятно, что нужна была новая. — Что-нибудь еще есть в твоем листе пожеланий, о чем я не осведомлен?
Неожиданно Кэрсон понял, что Лори стоит очень близко к нему. И что она очень привлекательна.
— Я бы хотела, чтобы ты был более уступчивым, но этого, увы, не купишь.
Кэрсон дотронулся до ее шелковистых волос и обнаружил, что они не были закреплены лаком. И он с наслаждением погладил их.
— Может быть, ты сможешь поторговаться.
Он притянул, ее лицо к своему.
— Что ты можешь сторговать? — спросила его Лори шепотом.
Кэрсон не понимал, почему он это сказал. Может быть, все дело было в ее парфюмерии. Или в ангельском облике. Или в том, как она смотрела на него, заставляя забыть об осторожности. Снова пойти на риск.
Все это спутало его мысли. И пробудило желания.
— Дай мне подумать, — произнес он тихо, приблизив к ней свои губы.
С каждым новым поцелуем остановиться было все труднее. Тем более, запретить себе это делать и отказаться от того, что он обещал никогда не повторять.
Это было мучительно.
Горячие волны желания накатывали на Лори, затягивая ее. Увлекая. Она встала на цыпочки и обвила руками шею Кэрсона, прислоняясь к нему всем телом, чувствуя его близость.
Сердце Кэрсона бешено колотилось в груди, когда их губы отрывались друг от друга.
— Черт возьми, Лори, ты все усложняешь.
Она не поняла и удивилась. Она искала глазами его глаза.
— Что я усложняю, Кэрсон? Что?
Его руки лежали у нее на плечах. Это он держался за нее, а не она.
— Я забываю о том, что ты жена моего брата.
— Вдова, Кэрсон, я вдова твоего брата. Его уже нет. Почему бы не забыть уже о Курте?
Неужели она не понимает?
— Потому что это не должно было случиться. Я не могу позволить себе такие чувства.
Значит, он к ней неравнодушен? Что-то запело у нее в груди. Сердце радостно подпрыгнуло.
— Что, Кэрсон? Что ты чувствуешь?
Ее вопрос проник не только в мысли, но и в душу. Как песня сирены, которая звала его в те края, откуда не было возврата.
Он должен уйти. Уйти сейчас. До того, как все произойдет.
Но он остался.
— Вот это, — прошептал Кэрсон ей в губы перед тем, как поцеловать снова. Со страстью, разрушая железную преграду, стоящую между ними.
Он чувствовал, как горячая кровь бежит по венам, как стучит у него в висках. Как у него кружится голова, когда он закрывает глаза и позволяет себе хотя бы на одно мгновение отдаться своим чувствам.
Не больше, всего лишь на мгновение.
Потому что только на миг он мог себе это позволить. Дальше он потеряет контроль и не сможет с собой совладать.
И это может быть очень опасно.
Он ее хотел. Хотел заняться с ней любовью. Хотел почувствовать прикосновение ее мягкой кожи.
Слишком далеко, это заходило слишком далеко.
Приложив неземные усилия, Кэрсон сдержал себя. Он снял руки с ее плеч и отвернулся.
— Лучше я пойду.
Что-то всхлипнуло у нее внутри, но она прогнала слезы прочь.
— Итак, ты выбираешь костюм Джеймса Дина или Кэри Гранта?
Кэрсон пожал плечами.
— Ты уже принесла один. Буду Джеймсом Дином.
Лори усмехнулась. Потом снова повесила пиджак, джинсы и майку на дверь ванной комнаты.
— Я всегда знала, что ты бунтовщик.
Это не совсем так, подумал Кэрсон, уходя.
* * *
Она чувствует себя, как рыба в воде, подумал Кэрсон, глядя, как Лори на следующий вечер украшала зал для танцев в Гранд-отеле.
Лори могла защитить диплом дизайнера, работать в Центре и преподавать на занятиях в Ламасской школе, но по своей природе она была хозяйкой. И обладала чрезвычайно привлекательной внешностью.
Так же, как и Курт, вспомнил он. Не считая того, что Курт всегда любовался собой, а Лори дарила свою красоту окружающим. Когда Кэрсон согласился на встречу со спонсором, он увидел ее сияющей, словно пасхальная свечка, освещавшая все вокруг.
Как и обещала, Лори взяла на себя все — рассылку приглашений и связанные с этим хлопоты, встречи со спонсорами и переговоры. От Кэрсона требовалось только его присутствие и терпение. Последнее условие включало в себя надевание обтягивающих джинсов и пиджака, который он не стал бы носить даже в пятидесятых годах. Лори с такой страстью включилась в дело, что ему казалось, он не сможет остановить ее. У него было только одно желание — провести вечер дома, а потом спросить, как прошла вечеринка.
