Глава 8
Нужно было что-то делать. Но что – Вика понятия не имела. Марк хотел остаться один и, пожалуй, имел на это полное право. Максим практически ночевал в офисе компании, он ничем, кроме работы, не интересовался. Это наращивало угрозу нервного срыва. Эрик, срочно вернувшийся в Москву, руководил командой водолазов, искавших тело.
Труп пока не нашли – а возможно, что и вообще не найдут. Даже специалисты признавали, что тело уже могло унести течением, загнать в какую-нибудь трубу, и все, не сыщешь теперь!
Но Эрик использовал это как предлог для неоправданных надежд. Он отказывался верить, что его дочь мертва. Еще бы, Ева ведь была для него единственной семьей, основой надежд на будущее… С одной стороны, хорошо, что он сохраняет в себе эту веру. Страшно представить, каким ударом для него стала эта новость. А с другой – сколько такое может продолжаться? Рано или поздно ему придется смириться…
Потому что шансов выжить той ночью у Евы просто не осталось. При таком ранении в принципе тяжело уцелеть, судя по количеству крови, была задета если не сонная артерия, то крупная вена… Да и раз в рот пошла кровь, значит, повреждения серьезные. Вряд ли ей помогли бы врачи, даже если бы ее довезли до больницы. А она еще и упала с такой высоты в холодную воду… При всех своих странностях она все же человек!
Была человеком…
– Не плачь, – мягко сказала Агния. – По крайней мере, постарайся. Для глаз плохо, да ты и так уже устала.
Она очень много времени теперь проводила в их доме. Решала бытовые вопросы, следила за тем, чтобы никто не порывался делать глупости. Заходила Хельга и помогала с готовкой и уборкой. Приезжали Аманда и Сальери, но, казалось, чувствовали себя не в своей тарелке, потому что хотели помочь – и не знали, как.
А нельзя в таких ситуациях помочь. Чья-то смерть – это не вопрос действия, выбора или упорства. Это столкновение с силой, которая пугает своим масштабом.
– Нам нельзя было расслабляться, – прошептала Вика. – С того момента, как я узнала, что в деле замешан Шантар, нельзя было! Ведь… ведь это Ева его покалечила когда-то! Понятно, что она должна была стать главной целью!
– Успокойся, – прервала подруга. – Ты не могла этого знать. И никто не мог… Не нужно себя ни в чем винить.
– Нет, нужно! Потому что мы непозволительно расслабились! Ой, Ева крутая! Ой, она вообще их всех порвет, ее нужно бояться! Мы поддались какому-то тупому, киношному взгляду на жизнь… а что в итоге? Кто в итоге платит? Она ведь всего лишь ребенок!
– Не ребенок, и ты это знаешь…
– Именно что ребенок! Результат на это указывает! Мы не имели права так себя вести! Ну, попросила она отвезти ее туда… Не пускать, запереть, не вырвется же она силой!
– А дальше что? Вы бы не смогли держать ее взаперти вечно. Она бы нашла способ сделать по-своему, и ты это знаешь.
Умом Вика понимала, что Агния права. Но чувство вины не успокаивалось. Оно нападало, грызло изнутри, превращалось в слезы, скользящие по щекам.
Сейчас набиралось много их – этих «если бы». Если бы они были осторожнее… внимательнее… меньше доверяли… Может, она бы осталась жива! Но сейчас уже глупо и наивно рассуждать об этом. Ее нет.
Мысль по-прежнему казалась нереальной, хоть прошло уже три дня. Как это – нет Евы? С ней, молодой, здоровой, умной, ничего не должно было случиться! Ее психические отклонения в данном случае не в счет… Они должны были обеспечить ей выживание, если уж на то пошло!
Как принять новую реальность – Вика не знала. Наверное, нужно будет что-то делать. Объявить Еву мертвой, оформить документы… Но как это будет, пока не ясно. Ведь главный ее родственник, отец, все еще отказывается верить в их слова!
Агния, похоже, думала о том же самом:
– Как считаешь, когда Эрик угомонится?
– Трудно сказать… Да и угомонится ли вообще? Для него Ева уже один раз погибала, и тогда все кончилось хорошо…
Но в тот раз была совершенно другая ситуация. Им подкинули тело, и Эрик, талантливый врач, мгновенно разобрался, что это не его дочь[8]. А здесь все иначе: тела нет, но сразу три человека видели, как все произошло.
