* * *
Верховный Архимаг был спокоен. Его цепные псы, друиды, вышли на охоту, и теперь где бы ни появился пришелец – отныне от преследования ему уже не укрыться. Игра продолжала нравиться Архимагу. Впервые за долгие годы он играл на грани фола – с одной стороны пришелец не имел права погибнуть, он еще должен был сыграть свою роль, а с другой – мелкими толчками он должен все время направляться в нужную сторону. Тут надо было быть очень осторожным – противники у пришельца должны быть достаточно сильными, чтоб он воспринимал их всерьез, и все же не достаточно сильными, чтоб его убить. Это была опасная игра. Пришелец мог погибнуть много раз, но пока он держался хорошо.
И просто прекрасно выполнял первую из своих функций – служил приманкой. На такой улов Архимаг даже не надеялся – все старые и не очень старые враги бросились на пришельца. Тех же гунзулов, например, можно было вылавливать по одному еще тысячу лет, на них не действовала магия Архимага. Но вот они тут как тут, вместе с пришельцем двигаются в мышеловку. И не важно, что сейчас Архимаг не знает, ни где они, ни куда идут, ни какие у них планы. Главное, чтоб все его враги собрались в нужный миг в одном месте, где он, великий Нох, и завершит свою игру заключительным ударом.
Великий Архимаг не проигрывал никогда.
* * *
Ректор был близок к тому, чтобы сдаться. Древняя Библиотека действительно хранила много интересной информации, но все это была человеческая информация. Самые старые из манускриптов были древнее легендарного Некрона, но даже они не упоминали о Спящих ничего, кроме самого факта – некогда миром правили великие существа, которые потом уснули. Все. Неизвестно ни кем они были, ни в чем было их величие, ни куда они делись. В книгах были только слухи, те же самые слухи, которые ректор и так знал. Пустыня, юг западного материка, подземная могила… Ни единого точного указания, ни единого факта. Что же тогда, пять тысяч лет назад, произошло? Это необходимо узнать. Без этого не понять, что происходит сейчас и как спасти мир, но ректор ничего не мог найти.
Как ни странно, ректор не сдавался и продолжал поиски только благодаря помощи халифа. Правитель Халифата Запада, воля которого была единственным законом для этой страны, сам втянулся в этот поиск и работал наравне с ректором. Они почувствовали друг в друге близкие души, и если бы не та пропасть, которая их отделяла… Увы, стать друзьями открыто им было не суждено, хотя наедине ректор иногда забывался и позволял себе опускать обращение "ваша божественность", за что любой другой был бы немедленно казнен.
Ректор чувствовал, что времени остается все меньше и меньше, и продолжал, фигурально выражаясь, пропускать сквозь свои ладони тонны песка в поисках жемчужины, которой тут могло и не быть.
* * *
Времени у нас было больше чем достаточно – войско империи шло к своей столице не особо спеша, и я решил воспользоваться этим для того, чтоб разобраться в причинах последних геополитических потрясений. С этой целью я постепенно начал продвигаться в сторону местного генералитета, и своего на удивление быстро добился. Уже через неделю после начала похода, когда до столицы еще оставалось добрых три дня пути тем темпом, который приняло наше войско, я со своим новым другом, командующим армией мятежников полным генералом мистером Палмом, пил за жизнь в генеральской переносной бане.
Кстати, проблема горячей воды – одна из причин того, что я не люблю долгие походы по пересеченной местности. Я ненавижу грязь, и если в конце дня я не имею возможности смыть с себя кипятком всю грязь и въевшуюся в тело пыль – чувствую я себя просто отвратительно. В академии с этим было хорошо, а вот потом… Только в столице Демократической республики я наконец хорошо отмылся, и теперь, когда оказалось, что в этом мире принято вместе со генеральским штабом таскать переносную баню, грех было не воспользоваться такой удачей.
Через те самые три дня, когда мы стояли у вполне приступных стен столицы Новой империи, я был уже одним из самых приближенных советников генерала, а друиды из расположения армии были успешно изгнаны. Со своего десятка я при этом глаз не спускал.
А вообще, не понимаю. Я легко добиваюсь уважения больших и важных дядь, а Тарас настолько же легко добивается любви молодых и красивых девушек. Это дяди, которые уже видели много в этой жизни, которые знают, кто чего стоит, понимают, что мне можно доверить любые секреты, а Тарасу – разве что почистить картошку. Да и то не факт, что он с таким занятием справиться, а не променяет мешок у кого-нибудь себе на бутылку. А девушки наоборот, меня часто шугаются, а к Тарасу так и липнут. Совершенно не понимаю, в чем тут дело… По-моему, я все же ближе к классическому образу охотника, добытчика и защитника, который с врагами свои проблемы решает очень просто – удар дубиной по голове – нет врага – нет проблемы. А Тарас, рафинированный плакса, которого от вида крови мутит, не способный и пять раз подтянуться, вечно пьяный и веселый… А тем не менее нравится!
Ладно, не будем о грустном. Тарас – это проблема его девушек, пусть они сами разбираются, что делать с тем десятком незаконнорожденных детей, которых он только в этом мире уже успел сотворить. Я же займусь намного менее приятным, но не менее важным мужским делом – влезу в местную политику и постараюсь разрулить эту войну. Разрулить войну, это не значит обязательно покончить с войной. Главное понять, что тут к чему, а там посмотрим. Если решу, что в наших интересах чтоб преданный императору столичный гарнизон и мятежное войско друг друга перебили – значит это как раз и будет входить в понятие "разрулить".
Только не надо очередных ля-ля о моей жестокости! Я совершенно не жестокий! Я прагматичный! А бешусь я иногда от того, что у меня за два с половиной десятка лет еще не было девушки, а продажной любовью я принципиально не хочу пользоваться, хоть могу себе все самое лучшее обеспечить. Так что я не жестокий, я просто слишком люблю любимого себя, плевать хотел на всех остальных с Лаврской колокольни, и не допущу, чтобы местные силы, будь то Верховный Архимаг, Друг или Спящие, использовали меня как свою марионетку!
* * *
Архимаг догадался, где пришелец, в тот самый момент, как его друиды были изгнаны из войска восставших. Что же, этот вариант он действительно рассматривал как один из самых вероятных. И теперь пришелец совсем рядом, стоит под стенами столицы. Расположение армии он покинуть не мог, за этим внимательно следят друиды – у них свои секреты, позволяющие видеть невидимое и гарантировать успех слежки.
Рядом-то он рядом, а вот встречаться с ним час пока еще не пришел. Пришелец не попадет в город. Когда начнется штурм, армия восставших поймет, что значит выражение умыться собственной кровью… Верховный Архимаг улыбнулся.
* * *
– Нельзя идти на штурм? – еще раз переспросил полный генерал мистер Палм. – Ловушка? Ты в этом уверен? Я служил в столице более двадцати лет, я знаю этот город, я знаю его укрепления – там нет никаких ловушек.
