Когда он мучительно медленно, как будто фиксируя в памяти нежные очертания каждой впадинки и изгиба, закатывал ее свитер от самого низа до груди, она хныкала в его рот от потребности почувствовать эти большие руки на каждом миллиметре своего обнаженного тела. Всюду, где он дотрагивался до нее, она чувствовала, как низковольтный электрический ток пульсировал под кожей, сокращая каждый нерв, приводя к восхитительному возбуждению. Когда он накрыл рукой одну из ее грудей, жар стремительным потоком потек прямо к низу ее живота и еще ниже, она впилась ногтями в его плечи и с жадностью выгнулась навстречу следующему его толчку.
Он мелкими глотками с шипением впитывал воздух и вдруг дернул застежку ее джинсов, и сразу прохладный воздух коснулся ее обнаженной кожи, поскольку он стянул ее джинсы и трусики. Слабая сирена зазвучала снова, более громко на этот раз, но он поцеловал ее так горячо, так неистово и…
…Она резко хватала ртом воздух, как рыба, вытащенная из воды.
Одна на полу.
Она моргнула. Боже, как же мужчина мог переместиться так быстро! Она села, ошеломленно оглядываясь вокруг. – Куда ты делся? – спросила она затаив дыхание.
– У тебя за спиной, женщина, – поступил очень разъяренный ответ.
Она посмотрела через плечо. Он был в зеркале, установленном в углу, с трудом переводя дыхание, как после быстрого бега. Она понимала его, испытывая те же трудности с дыханием. Ее губы распухли от поцелуев, спину жгло от контакта с колючим ковром, а соски пульсировали.
Почему он оказался в зеркале? Нет, как он оказался в зеркале? Она с изумлением смотрела на него.
– Оно возвращает меня обратно через какое-то время, – сказал он категорически.
Она продолжала таращиться. – Б-без предупреждения? – она запнулась. – В точности как сейчас?
– Да. Это был не мой выбор, оставить тебя вот так. – Его пристальный взгляд резко опустился и остановился там. – Ох, Джессика, у тебя красивые ягодицы. Только чтобы увидеть это, стоило прожить около тысячи лет.
Его слова вернули ее к тому факту, что она сидела на полу между телевизором и кроватью, напротив входной двери, с голыми ягодицами, направленными к зеркалу, глядя на него через плечо, ее свитер задран, джинсы и трусики спущены до коленей.
Осознание действительности возвращалось вместе со здравомыслием.
О, Боже, что она почти только что сделала? Она ошеломленно смотрела на зеркало.
За несколько минут она оказалась на полу, со спущенными до коленей джинсами и трусами! Несколько страстных поцелуев – и она готова заняться сексом с мужчиной, которого только что узнала. Высокомерным отражением мужчины в зеркале. Который жил в зеркале. И к тому же находился в таком отчаянном положении!
Это было совсем на нее не похоже. Она чокнутая?
Шокированная и потрясенная своими действиями, Джесси нагнулась, чтобы натянуть свои джинсы. Ее трусики и джинсы спутались и застряли чуть ниже бедер. Она дергала, но они не поддавались. И все ее усилия приводили лишь к тому, что они окончательно запутались на бедрах.
Он поперхнулся. – Христос милосердный, женщина, ты убиваешь меня!
Покраснев, она угрюмо посмотрела на него через плечо и, сверкая обнаженными ягодицами, проскакала в ванную.
За спиной послышался стон.
– Прекрати смотреть на мою попу!!! – с отчаянием шипела она.
Она расслышала его смех даже сквозь закрытую дверь.
Несколько часов спустя, Джесси проснулась с сильным чувством голода, от которого сводило ее живот.
Ворочаясь в очень неудобной гостиничной кровати, она поглядела на часы. Неудивительно, что она проголодалась – последний раз она ела двадцать четыре часа назад!
Еду, заказанную ею ранее, так и не доставили в номер по одной из причин: ее приносили, в то время как она была растянута под очень твердым телом Кейона МакКелтара, глухая и слепая ко всему, кроме его эротической атаки на ее чувства; или они потеряли ее заказ; или его принесли настолько поздно, что она уже спала. Так как ей редко предоставлялась возможность полноценно выспаться за ночь, у нее выработалась привычка засыпать мертвецким сном, как только ее голова коснется подушки, растянувшись на спине, вытянув руки вдоль тела.
После сексуального марафона на полу, Джесси ушла в ванную и скрывалась в ней какое-то время, остывая и пробуя разобраться в сложившейся ситуации. Но главным образом остывая (мужчина оставил ее с серьезной сексуальной горячкой), потому что к тому времени она была очень измотана, чтобы еще о чем-то думать.
Когда она, наконец, вышла, то натянуто сообщила в зеркало, чтобы он ушел и позволил ей поспать, и не смел будить ее, если ее жизни ничего не будет угрожать. И что ей не хочется говорить о том, что только что произошло. Не сейчас. А возможно и никогда.
Он мягко засмеялся.
– Как пожелаешь, Джессика, – ответил он.
Ее желудок, протестуя, издал долгое болезненное урчание.
Поискав выключатель бра над прикроватным столиком, она включила его, взяла телефон и нажала кнопку вызова обслуживания номеров. Как только она сделала свой заказ, состоящий из двойного чизбургера, жареного картофеля и большой бутылки кока-колы, зеркало прогрохотало:
– Увеличьте все это в четыре раза. И если есть возможность, добавьте что-нибудь на десерт.
Пожав плечами, она сделала так, как он просил, предположив, что он поест, как только будет в состоянии снова выйти из зеркала.
Пока зеркало не вернуло его, она и не задавалась вопросом, почему он возвратился в тот раз, после того как она вызвала его и он избавился от убийцы. Озабоченная собственной безопасностью, она не задумывалась об этом. Теперь она знала ответ. У него просто не было иного выбора. И хотя он мог быть освобожден из зеркала с помощью заклинания, он не мог остаться надолго.
Это было проблемой. Действительно, как он планировал защищать ее, находясь за серебристой стеклянной поверхностью?
Возвращая телефон на место, она хмуро смотрела на него. Боже, мужчина был сказочно красив. Каждый раз, когда она смотрела на него, от его вида у нее перехватывало дыхание. Забывая обо всем, что было важно для нее. Она встряхнула головой, пытаясь вернуть себе хладнокровие. Настало время для ответов на многочисленные вопросы.
– Как часто и на какое время ты можешь освобождаться из зеркала?
Он откинулся назад, опираясь на что-то в зеркале, что ей было не видно, сложив руки на груди и скрестив в лодыжках свои обутые ноги. Она прищурилась.
– Минуточку, как ты вернул свою одежду?
– У меня были столетия, чтобы изучать зеркало. Хотя это выше моего понимания, я научился использовать его некоторым образом. Оно должно удерживать людей и живые объекты, а я научился перемещать неодушевленные предметы, которые находятся в поле моего зрения.
