— Ты добрался!
Мне показалось, или в его голосе я услышал искреннюю радость?
— Ты был прав, — сказал я. — Насчет Розового.
— Да… — помрачнел Дикарь. — Я видел новости. Я настроился на местный телеканал. Сразу понял, что это была твоя работа.
— Сразу понял?
— Ну это же в твоем стиле, выбрать для разборок такие места. Панки, готы, электронный рок. Панк, что с тебя возьмешь.
Я засмеялся тихо. Как все это напоминает старые добрые времена. Только, что омрачает воспоминания, те времена были мертвыми, мой дух спал, не в силах осознать себя.
— Что мне делать дальше?
— Пока только ждать. Я свяжусь с Илчи, он должен все устроить.
— Что устроить?
— Новые паспорта, оружие, помощь, чтобы ты перебрался через границу.
— А… ты где сейчас?
Дикарь ответил после короткой паузы:
— В Крыму, работаю тут… на одну крупную фирму.
От проклятого эха начало двоиться перед глазами. Я с ужасом осознал, что в этот раз борьба за бодрствующий разум будет в тридцать раз тяжелее. Я устал, пил стимуляторы, давно не спал.
Будто сквозь старый матрац я услышал свой голос:
— А что я буду делать в Крыму?
Дикарь замялся:
— Прости, Сид… то есть Сэйт, но мне нужна твоя помощь… кроме того, тебе все равно лучше убраться из сферы влияния корпораций.
— В Крыму они бессильны?
Дикарь ответил горько:
— Сейчас они имеют силы везде. Но здесь с тобой будут рядом друзья.
— Дикарь, — я помолчал. — Все не так просто.
— Поясни.
— Я спекся. Мне нужен доктор…
— Я знаю.
— Откуда?!
— Ты забыл, с кем имеешь дело? У меня есть доступ к информации. А потому нам и нужен Илчи. Только такой талантливый контрабандист, как он, сможет достать все, что нам нужно. И, самое главное, тайно. Он настоящий отаку своего дела.
Я закрыл глаза, в ушах тихо шепчет статика спутниковой связи.
— Ты хочешь сказать, — от волнения хрипло проговорил я, — что у меня есть надежда?..
— Надежда это фигня. У тебя есть шанс.
Хотелось бы верить. Да что там, уже верю!
Я только и ждал этих слов. Настолько, что сам смысл беседы для меня не важен. Только бы найти выход из замкнутого круга.
Чтобы не выдать своих чувств, я усмехнулся:
— А круто ты все обставил.
— В смысле? — в голосе Дикаря появилось напряжение.
— Ну там, когда меня из фургона вытаскивал, под «Металлику». Да еще Сетевым Дьяволом представился… Видел бы ты глаза того парня из «Новой надежды», ха-ха, тебе нужно шоу устраивать. У тебя талант…
Я ощутил поглаживание фреона по венам, когда Дикарь пробормотал с недоумением:
— Это был не я…
* * *
После разговора я решил выйти подышать. Точнее — покурить на свежем воздухе. И, едва окунулся в плотную свежесть местной ночи, замер. Серебряных блестк на небе столько, что они кажутся особенным дизайнерским решением. Впечатление усиливается от контраста с вечно пустым небом Грибницы.
Как в глубоком детстве, я рассматривал созвездия, среди них выделил особо четкое, — кольцо из красных огоньков. Если не ошибаюсь, то это система спутников «Новой надежды», боги виртуальности.
Где-то вдалеке пролаяла лисица. С непривычки я даже не сразу понял, что это голос реального зверя, а не фоновый шум композиции. Когда ей ответила другая, я почти по-детски обрадовался. Вот уж не думал, что буду в таком восторге от дикой природы. Всегда считал себя ребенком мегаполиса. Впрочем, всем нам иногда нужно напоить дикарей в своих душах. Поэтому мы ходим в зоопарки, туристические походы, ездим в другие страны, отправляемся на охоту. И с тем большей радостью потом возвращаемся в комфортный и страшный город…
Скрипнула тяжелая дверь, раздался голос Илчи:
— Ну что, бандиты, наговорились?
— Да, спасибо.
— Тебе что-нибудь нужно?
Вместо ответа, я прошептал, глядя в небо:
— Никогда не думал, что на мусорной свалке будет так красиво!
Контрабандист тоже задрал голову. Хотел что-то сказать, но его неожиданно перебил сексуальный женский голос. Он шел из браслета Илчи:
— Нарушение периметра!
И в тот же миг небеса обожгла багровая вспышка, скрыв звезды. Почти одновременно с дрожью земли мы услышали взрыв.
6
Я инстинктивно отшатнулся, в небе быстро гасло отражение взрыва, спросил тупо:
— Что это?!
— Назад. Быстро!
Не дожидаясь пока дойдет, Илчи затолкал меня в бункер, мощный засов с металлическим визгом соединил стену и дверь. Вторая дверь отозвалась автоматически, едва мы вошли, мгновенно загерметизировала ход.
— Что это было?
Не отвечая, Илчи бросился в пункт управления, я — за ним. Отвечая на команды контрабандиста, включились камеры с режимом ночного зрения. Я увидел на мониторах въезд на свалку. У ворот, в том месте, где была мина, зияла громадная воронка, а сами ворота валялись где-то в темноте.
— Ты же говорил, что она учебная!
— Я так всем говорю, — огрызнулся Илчи. — Чтобы когда ко мне тайно влезть пытались, на ней и бросали свои попытки!
«Гад!» — невпопад подумал я.
— Да где же они?!
Сбоку пискнуло, сработали датчики движения, но мониторы по-прежнему оставались пустыми. Было такое впечатление, что закрытую компьютерную свалку атакуют призраки. Нигде ни малейшего намека!
Контрабандист переключился на инфракрасные датчики, выругался. Врубил обычные камеры, но и там ничего не оказалось.
— Сами нарвались, — процедил Илчи сквозь зубы. Его пальцы легли на браслет на руке, веки полуприкрыли глаза. Он прошептал: — Найти и уничтожить…
Над первым рядом мониторов вспыхнули десять других, странно искривленных, которые я сначала принял за антенны локаторов. Изображение транслируется в тусклом зеленом свете ночного зрения. Внизу мониторов необычная шкала, похожая на эквалайзер аудиосистемы. И только через пару мгновений, когда изображение стало очень быстро меняться, словно камеры установлены на носах гоночных болидов, я понял — собаки! А шкала внизу — что-то вроде обоняния доберманов.
Внезапно на экран вырвалось нечто. Сначала я ничего не разобрал, а потом, где-то очень глубоко, буквально на субклеточном уровне, ощутил природный страх. Воспоминания о битве в пирамиде ацтеков схватили за шкирку, порождая животное отвращение.
