Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 51
Вал настолько узкий, что сёстрам приходится идти одна за другой.
Они не догадываются, что следом за ними, скрываясь в отдалении за кустами, шагает ещё кто-то.
Девушки выходят на край гребня. Чуть пониже перед ними предстаёт небольшая полянка с двумя цветущими дикими грушами над обрывом, за которым открывается захватывающий вид.
– Ну как тебе здесь? – спрашивает Жива.
– Слишком шумно… эта трасса внизу, и трубы нависают…
– Зато здесь видно далеко вокруг. Когда ведьмы ещё не были ведьмами, а были просто язычницами, – рассказывает Жива, – они поклонялись здесь Ладе. Перун объявился на горе гораздо позже.
– Не спорю.
– Ладе всегда поклонялись на открытом месте. Не прячась в лесу, как нынешние язычники. Правда, мужчин сюда тоже не допускали. А если замечали подглядывающего парня, – она оглядывается, – то ловили…
Она не замечает, что сверху за ними подглядывает чернобородый Харитон.
– И что?
– И живым он отсюда не уходил…
– Что же с ним делали?
– С ним все по очереди занимались любовью…пока тот совсем не лишался сил.
– Это тебе Навка рассказала?
– Нет, её мать, слепая ведьма. А теперь отвечай мне громко: «Чья это гора?»
– Девичья! – весело отзывается Майя.
Инквизитор на коленках отползает в сторону.
– Чья это гора? – громко повторяет Жива.
– Девичья!
Когда ведьмочки скрываются из виду, Харитон поднимается во весь рост и по гребню насыпи торопливо уходит прочь от греха подальше.
– Именно здесь находится наше место силы, – продолжает Жива. – Наш столб.
– Где же он? – оглядывается Майя. – Я его не вижу.
– Столб рядом с тобой, – подсказывает Жива.
– Где?
– Возле той груши.
Майя внимательно разглядывает небольшое цветущее деревце.
– Кстати, почему только груши растут повсюду на Лысой? Почему не яблони?
– Потому что формы у неё такие – женские. Что лишний раз доказывает, кому должна принадлежать Лысая.
– Ладно, грушу вижу, – стебётся Майя, – а где столб?
– В трёх метрах от неё, там, где кострище.
– Кострище есть, – продолжает стебаться Майя, – совсем недавно здесь жгли костёр. А вот столб твой я в упор не вижу.
– Этот столб – небесный, – улыбается Жива, – и видят его только ведьмы. Правда, для этого необходимо произнести заклинание.
– Вот с этого и надо было начинать, – возмущается Майя.
– Это древнее заклинание Лады, которому меня научила Лысая ведьма. Слушай: АО ЭО ОЙЮ!
– Это ж просто набор звуков!
– Заметь – гласных звуков. Вернее – женских. В отличие от согласных мужских, которыми записан древний завет.
– АО ЭО ОЙЮ! – повторяет Майя.
– Но прежде надо задать вопрос, что ты хочешь увидеть.
– Я хочу знать, что ждёт нас впереди.
– А теперь повели хоровод!
Они берутся за руки и ведут хоровод вокруг кострища. Скандируя хором заклинание, они с каждым разом всё убыстряют темп. Вскоре они уже чуть ли не бегут.
– АО ЭО ОЙЮ! АО ЭО ОЙЮ!
Неожиданно Жива замолкает и останавливает бег. Но всё вокруг продолжает движение. Майя не может понять: то ли это голова у неё кружится, то ли это сама Лысая Гора с ускорением вращается вокруг них.
– Ну, что, видишь? – спрашивает Жива.
Задрав голову вверх, она видит восходящий из земли небесный столб, обрывающийся на высоте 30 м.
– Вижу, – отвечает Майя.
– А что ты видишь? – продолжает допытываться Жива.
Майя опускает взгляд на Живу и честно признаётся ей:
– Тебя.
Жива усмехается.
– А ты что видела? – в свою очередь спрашивает Майя.
Жива в изнеможении отходит в сторону и усаживается на траву.
– Лучше бы я этого не видела, – сокрушённо говорит она.
– Что? – беспокоится Майя.
– Да ладно, ничего, – закусывает губу Жива.
– Что, ничего? – тревожится Майя.
– Я видела огромный костёр, а внутри его наши лица.
Майя в отчаянии спрашивает:
– Что это может значить?
Жива пожимает плечами.
– Что мы скоро сгорим? – пугается Майя. – Неужели этот проклятый поп всё-таки сожжёт нас сегодня на костре?
– Может быть, сожжёт, а может быть, и нет, – отвечает Жива. – Ведь мы уже предупреждены об этом.
20. Зелёная нежить
Пробки, пробки, окурки, мужские окурки и женские, с жёлтым фильтром и с белым…
А также кульки из супермаркета, скомканные салфетки, пластиковые стаканчики, пластиковые тарелочки, измазанные горчицей, испачканные кетчупом…
И бутылки, бутылки, всевозможные бутылки, от воды, от водки, от вина, от пива….
В праздники народ идёт на Лысую гору исключительно для того, чтобы напиться, нажраться и оставить свой след на ней в виде пепелищ, битого стекла, одноразовой посуды и невразумительных автографов на стенах форта.
Завалы мусора поистине впечатляют: практически на каждой поляне возвышаются терриконы стеклянных бутылок, а пластиковые бутылки и алюминиевые банки валяются практически на каждом шагу.
К двум часам дня на огромной поляне неподалёку от потерны № 8 уже повсюду видны пьяные компании. С поляны доносятся дикие крики, идиотский смех, стелется дым от костра, пахнет духмяным паленым мясом. Шампура разложены на кирпичах, вынутых, видимо, из стен потерны – больше неоткуда.
Муромский выходит на поляну с огромным чёрным пластиковым мешком в руках. Добрыня, подбирая по пути разбросанные бутылки, вбрасывает их в мешок одну за другой.
– Сколько их здесь! – удивляется он. – Ни в одном другом парке я столько не видел.
– Это всё от страха.
– Что?
– Это потому здесь так много пьют, чтобы избавиться от страха. Ведь пьяному море по колено и даже черти не страшны.
Они переходят к другой яме.
– А чего здесь одни чекушки?
– Ну, это здесь явно в украинскую рулетку играли.
– Как это?
– Ну это когда мужики садятся друг перед другом и глушат по очереди чекушки, кто кого перепьёт. Кто первым отрубится – тот и проиграл.
Добрыня забрасывает в мешок эти чекушки. Совсем неподалёку от них гуляет большая компания – пять парней и три девушки.
Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 51
