попал в свой мир. — Кристина!
— Саша! — послышался голос Вэлгора.
Твою мать! Ты серьёзно⁈
Я хотел было создать боевую атакующую сферу, чтобы пробить стену, как почувствовал чёрную мразь с запахом серы. Моё тело затряслось.
Ещё две секунды и…
Из моей груди полез какой-то бесовский дух. Его рёв заложил мои уши. Из носа пошла кровь.
Я упал на колени и…
Свежий воздух. Темнота.
Я блеванул на тропинку в дремучем лесу, где мы несколько минут назад «прогуливались» с Кристиной.
Рядом ползала на четвереньках младшая дочка императора Старой Магической Москвы.
— Кристин? — спокойно спросил я. — Ты случайно не была…
— Заткнись, Воронцов! — рявкнула черноволосая выпендрёжница. Но и на этот раз девушка быстро одумалась: — Прости, Саш. — И Кристина блеванула.
Я отполз к травке. Перевернулся на спину. И просто начал глубоко дышать, чтобы прийти в себя.
Через густую крону дуба просвечивались серебристо-жёлтые лучи. Звуки сверчков. И ещё один звук…
Шух!
Сука, знакомый звук… однако.
Видимо, это промчался ТриКей — тот самый каменный уродец, который бесил меня и Соню. Блондинку так и вовсе он бесил не вживую, а через экран телевизора.
Неужели Учитель имел в виду его, когда говорил про «монстрика»?
Тут послышался ещё один знакомый звук уведомления.
Я повернулся к Кристине.
Черноволосая красотка тоже решила прилечь на траву возле тропы, только с другой её стороны. Девушка достала планшет.
Истерично усмехнулась и сказала:
— Саш, тут просят поймать ТриКея и разбить его каменное брюшко. Если сделаем это, то увидим аметистовый ларец, в котором будет лежать аметистовый ключ. Это и будет зачёт по обнулению. Потом, видимо, придёт новое уведомление с геолокацией нового аметистового ларца, в котором будет лежать четвёртый Серебряный Бриллиант.
Ладно, с этой каменной инженерной тварью мы скоро начнём разбираться. Ночью его поймать будет сложнее, но я применю оранжевый луч, как в пещере последнего с Вэлгором данжа.
Однако это всё реально на потом оставляем.
Сейчас гораздо важнее понять, что произошло.
— Кристин, ты чего меня «Воронцовым» назвала? — начал я издалека.
Вот же классика жизни: сам не люблю, когда мне что-то хотят сказать, но начинают говорить издалека. При этом Кристине сейчас задаю не тот вопрос, который следовало бы задать.
Что же, буду и себя переучивать.
— Милая, проехали. Я не это хотел спросить. А про то, что́ сейчас произошло с нами. Ты ведь была только что в Вэлгоре?
Кристина молчала.
Я понял, что, возможно, сказал лишнее, потому что Марго, Кристина и другие лишь догадываются, что я из другого мира. И, хоть я уже говорил, что так оно и есть, всё же всегда утверждал, что это я́кобы так и есть, но не факт, что на сто процентов так и есть.
— Короче, скажу прямо: я только что попал в своё тело из другого мира, поэтому сразу же вспомнил, что да, я Кейн Волнберг, и это точно было моё тело и мой мир, — выдал я. — А ещё хочу сказать, что слышал крики своего рыжего друга, который хоть и является боевым магом, но выглядит как боевой рыжий гном…
— Который воняет пивной отрыжкой и рыбой, — неохотно добавила Кристина. — Саш, ты даже не представляешь, через что я прошла!
Ой, ну началось.
Строит из себя жертву, хотя побыла всего полминуты в теле боевого мага, у которого дед отымел гномиху, дварфийку, гномессу… короче, женщину-гнома. А потом у этой бабки родился сын. А у этого сына родился Вэлгор.
Ну ладно. Может, это и стрёмно. К тому же Кристина всё же дочка императора, а не деда нашего Вэлгора. Так что, наверное, ей действительно было не так приятно, как самому Вэлгору.
Однако это не снимает той проблемы, которая произошло. Точнее, того звездеца, который произошел со мной и младшей дочкой императора Старой Магической Москвы.
— Можно узнать, что произошло? — решил я вот так подойти к разрешению вопроса.
Кристина поднялась с земли. Отряхнулась. Сделала глубокий вдох… выдох.
И сказала:
— Мы попали в какую-то ловушку, в которой я скастовала защиту. Но потом я вообще ничего не могла сделать. Внизу была чёрная непонятная печать. А потом я оказалась в теле противного дядьки. Ну и начала кричать. А потом услышала твой голос. То есть изменённый голос, но я сразу поняла, что это ты. Я так и подумала, что ты в своё тело попал. Ну а я — в тело какого-то средневекового магического воина-дварфа, который принял на грудь десять пинт за вечер.
— Ну, здесь спорить не буду, потому что Вэлгор действительно может столько принять, — захохотал я. — Один раз мой напарник всадил девятнадцать пинт. А потом затопил комнатушку-чулан на первом этаже таверны. А в ней спала подавальщица — дочка трактирщика. Вэлгора тогда заставили отмыть его пивную ссанину и купить ещё девятнадцать пинт, чтобы трактирщик не выгнал этого могучего боевого мага на улицу. А тогда дождь сильный лил, так что Вэлгору точно не хотелось спать на улице… или в конюшне… или даже просто бежать из таверны в конюшню.
Девушка так заслушалась, что совсем забыла о том, что́ с ней произошло пять минут назад. Это и хорошо. Нечего долго помнить такой кошмар.
— И что Вэлгор сделал с теми другими девятнадцатью пинтами? — спросила Кристина. Девушка даже перебралась ко мне и легла на травку бочком. Подпёрла правой рукой голову и слушала дальше.
Я ей и рассказал, что Вэлгор умудрился выпить за ночь ещё и эти девятнадцать пинт.
— Одним словом, за сутки этот мужик залил в себя почти двадцать литров пива. Любой другой бы умер только от осознания, сколько ему пришлось бы за это заплатить. Но только не Вэлгор. Этот боевой маг как только отлил, но уже на улице, в огромную лужу после ливня, так сразу же отправился со мной в новый данж.
— Крутой у тебя друг, — заулыбалась Кристина. — Вот только я бы с ним познакомилась немного иначе. Не хотелось бы в его теле оказаться. Лучше рядом с его телом… то есть рядом с ним, а не с телом. Ни в том смысле, что рядом с телом, типа мёртвым. Нет, я про…
— Я всё понял, милая, — обнял я Кристину.
Самому же стало так смешно, что девушка пыталась оправдываться. Но это всё же ещё один знак, что младшая дочка императора Старой Магической Москвы изменилась от моего Колена Правосудия. Хоть девушка и крикнула «Воронцов!», но сразу же исправилась. А потом ещё и оправдываться начала. Это очень прикольно и даже мило.
— Слушай, а ты сразу попала в тело моего напарника?.. или перед попаданием была в темноте? — решил уточнить.
— Сразу же. Как только упала в печать чёрного цвета, так сразу же оказалась на кровати. Сперва не поняла, что происходит. А потом, когда нащупала между ног какой-то бугорок, то… в общем, я закричала… и… — Девушка начала вспоминать. — Ты знаешь, а потом меня начало разрывать. Будто какой-то бес стал выходить из груди. И я думаю, что это был Проклятый. Только не могу понять, как он мог быть в Вэлгоре, если он был в тебе, то есть в том Кейне Волнберге, которым был ты до попадания в наш мир.
— Во мне тоже был. Я услышал твой крик, только через тело Вэлгора, и сразу понял, что это ты… что нужно тебе помочь прийти в себя и дать понять, что ты в моём мире. Но тут разрыв груди… и да, бес вышел через меня. А теперь я здесь.
— А ты после беса сразу оказался здесь?.. или была темнота? — спросила Кристина. И тут я понял, что девушка скажет то самое, что было у меня, только в начале.
— Нет, темноты не было.
— А вот у меня была, — вздохнула Кристина. — Кажется, я поняла. Я об этом читала. Ты, скорее всего, тоже читал, только не помнишь, потому что это делал тот Воронцов, в тело которого ты попал.
Нет, не делал. Если бы делал, то я бы через эмоции смог бы уже давно вспомнить об этом.
— И что там ты читала? — поинтересовался у Кристины.
— Проклятый может делать переход из одного тела в другое. Но обычно он это делает тогда, когда жизненные силы покидают носителя. Проклятый это понимает, поэтому быстро переходит в другое тело. И как правило носитель доживает последние дни, а иногда и часы своей жизни.
— Это ты к чему?
— Мне кажется, что Проклятый решил разделиться на две души и вселиться
