чистой любви, душевной теплоты и такой дикой тоски, что душе Малдера стало не по себе.
Оглядевшись, Малдер заметил прямо над каменным ложем ещё одну надпись. Чак, должно быть, смотрел на неё все эти дни, глядя в потолок.
[Время создавать жизнь, в которой нам обоим не терпится проснуться.]
— Нерея… — тихо произнёс Малдер, чувствуя, как из глаз потекли слёзы.
— Что? — Дири в коридоре встрепенулась. — Что вы сказали?
— А? — Малдер тряхнул головой, сбрасывая наваждение. — Прошу прощения. Я что-то сказал?
Эльфийка нахмурилась.
— Я сама толком не разобрала. Вроде бы чьё-то имя… Малдер, у вас что, правда, текут слёзы?
— Б-бывает, — агент стёр с лица предательскую влагу. — Откат от применения дара рода. Чак по кому-то сильно скучает. Это всё, что я сумел понять. О бое с Грузовиком-саном, Лиге, Колизее… Лёжа здесь, он вообще ни о чём таком не думал. Не знай я точно, что тут находился именно Норрис, ни за что бы не поверил, что это один и тот же человек. Куда…
Малдер прикрыл лицо руками, беря эмоции под контроль. «Психометрия» — это способность считывать остаточные эмоции в следах ауры.
— Куда я… то есть он пошёл дальше? — выдавил из себя Фокс. — Дом, база, явочная квартира? Я чувствую, что у него есть такое место где-то неподалёку.
— Я всё вам покажу, мистер Малдер, — произнесла Дири уже куда более тёплым голосом. — Кстати, вы оказались даже лучше, чем я о вас читала в личном деле. Наши эксперты также пришли к выводу, что у Чака есть перевалочная база в Теоне. Он не местный, но и не приехавший сюда на неделю гладиатор. Психологический портрет выдал неопределённый результат.
Разрушенное кафе, затем спуск в ливневую канализацию. Соседние с Колизеем районы подверглись тотальному разрушению. Малдер шёл по следу, частично восстановленному за счёт камер видеонаблюдения. След ауры Чака менялся по меньшей мере десять раз, обрываясь где-то в районе Нижнего Города.
Выбравшись из ливневой канализации, Фокс встал как вкопанный.
— Не понимаю, — Малдер хмурился, смотря за землю. — Это… это ведь невозможно? Мой дар никогда не даёт осечки.
Эльфийка Дири, стряхнув с формы несуществующую пыль, удивлённо вскинула бровь.
— Что-то не так?
— Всё… всё не так, — Малдер махнул рукой, указывая на улицы вокруг. — Тут… тут буквально всё в его следах. Женские, мужские, детские следы. Вот прошли орки, а тут карлик. И всё это мой дар распознаёт как следы ауры одного и того же человека. Их тысячи… Вообще, всё вокруг истоптано его следами. Будто Чак Норрис — это собирательный образ их всех.
Дири нахмурилась, с тревогой посмотрела по сторонам. Район Нижний Город жил своей жизнью, не обращая никакого внимания на гостей.
— Плохо, — губы эльфийки задрожали. — Вы, конечно, добились невероятного прогресса в расследовании, самостоятельно найдя путь сюда… Но не мне вам рассказывать, мистер Малдер, «Храм Иссу всегда платит по своим счетам». Советую поскорее подыскать жильё где-нибудь в этом районе. Я предупрежу ваше руководство в ФБР, что вы задержитесь в Теоне… на неопределённый срок. Пока Чак Норрис не получит награду чемпиона Лиги Ветеранов, ни мне, ни вам не видать покоя.
— Стойте-стойте! — Фокс с полнейшим недоумением уставился на Дири. — Какая ещё к демонам награда чемпиона? Я думал, Чак нарушил какой-то закон вашего государства. Зачем вы, вообще, тогда вызвали меня в Теон?
Эльфийка вздохнула, поникла взглядом. После известий от Малдера о потере следа из неё будто вынули внутренний стержень.
— Награда Чака это билет на турнир Сотни Талантов, — Дири с паникой в глазах посмотрела на коллегу. — Понимаете? Турнир. Сотни. Талантов. Тот самый, в котором победитель имеет право обратиться с просьбой к богу-дракону Иссу? А мы… Теон, Аквитания, клан Эррол, даже не можем найти нашего чемпиона. Узнай об этом Иссу, и нам всем не избежать божественной кары.
Фокс молча кивнул, не разделяя панических настроений разведчицы-эльфийки.
[Попались!]
ОНИ — это патриархи церкви Иссу, а также владельцы Колизея. Точнее, вообще всех Колизеев в мире. До сегодняшнего дня Малдер подозревал нечто подобное, но правда всё равно его шокировала.
* * *
6 августа, несколько дней спустя
Двадцатилетнего парнишку по имени Чип в Нижнем Городе все знали как «Приблуду». Невысокий, курносый, с кудрявой копной волос и руками, вечно засунутыми в карманы брюк. Девицы на такого никогда не обратят внимания. Да и взрослые парни тоже в свою компанию никогда не принимали. Оттого Чип и получил прозвище «Приблуда».
В четырнадцать Чип пошёл работать грузчиком в порт. Другой работы в Теоне не найти, а из-за некоторых событий в детдом ему обратно жуть как не хотелось. В шестнадцать Приблуде разрешили работать помощником на кухне при борделе. В восемнадцать… хех… Чипу удалось устроиться подмастерьем к кузнецу. Не настоящему, а так, дядьке, работающему на починку простеньких вещей Первопроходцев. Пусть и плохонькая, но первая настоящая работа.
В двадцать лет Приблуда случайно получил заказ от Серых Посредников. В той самой кузне надо было в горне по-тихому расплавить один клинок. Может, улика? Зачем Приблуде о таком знать. Чутью на проблемы и тем более на опасность Чип привык доверять беспрекословно. За тот вечер парнишка заработал столько же, сколько за весь месяц в кузне.
Так у Приблуды появилась непыльная подработка. Принести вещь одному, на машине подвезти другого. Труп в багажнике? Ну а что такого? Бывает. С мутными типами, на которых срабатывала чуйка, Чип попросту не работал. Одной недели, проведённой в больнице, ему хватило за глаза. Второй раз игнорировать чуйку — это верный путь в могилу.
Очередной непыльный заказ от Серых Посредников поначалу не привлёк никакого внимания. Всего-то и требовалось, что расспросить о некоем целителе Максе Грауте, живущем около цветочной лавки. Об этом дядьке в Нижнем Городе сейчас не слышал разве что глухой. Когда случился рейд Пекла, вокруг дома Граута образовалась безопасная зона. Демоны там бесследно пропадали.
Сначала всё шло как обычно. Приблуда
