прошу прощения, вашего присутствия?
— Мы можем обговорить это. Оставить такую возможность на форс-мажорные ситуации. Например, если что-то случится по моей вине. Но в остальных случаях, этот пункт должен соблюдаться.
Она держит спину ровной, грудь вздымается от частого дыхания, что выдаёт её волнение.
Мне хочется послать всё к чёрту, и разложить её прямо на своём столе, и чтобы читала эти свои условия вслух, пока я буду выколачивать из неё дурь частыми мощными движениями.
От представленной картинки стало вдруг душно, так, что почувствовал капельку пота, собравшуюся на виске.
Я нарочно не комментирую пункты с увеличением оклада и стабилизацией рабочего дня.
Меня больше беспокоит последний: «Никаких личных отношений и намёков на это, в офисе и за его пределами».
Специально ведь поставила его в конце.
И этот взгляд: решительный и непреклонный — только рабочие отношения без права выбора.
— Если я соглашусь на все условия, вы останетесь у нас, Полина Сергеевна?
Девушка чуть оттягивает воротник, и трёт шею.
— Если вас всё устраивает, то… да.
— Хорошо. — Киваю, откладывая бумагу в сторону. — Скажу Соне, чтобы подготовила новый договор.
— Ладно.
— Когда сможете приступить к обязанностям?
Пожимает плечами.
— Могу с завтрашнего дня, если хотите.
— Договорились.
Она поднимается со стула, поправляет пиджак. Плечи опущены, взгляд потух.
Разочарована.
Я не заканчивал никаких курсов по психологии, но могу достоверно сказать, что Полина ожидала другой реакции от меня.
И этот список условий лишь провокация.
Либо она проверяет меня, либо пытается договориться с совестью.
— До завтра, Евгений Дмитриевич. — Поднимает голову и почти уверенно разворачивается к выходу.
Мне требуется всего полсекунды, чтобы захлопнуть дверь прямо перед носом Полины.
Девушка удивлённо ахает и отшатывается.
Практически наваливаясь на меня.
— Не так быстро, детка. — Рычу ей прямо в ухо. — Теперь обсудим мои условия.
Я обхватываю её поперёк талии и нагло прижимаю к себе.
— Хочешь, чтобы мы делали вид, что между нами ничего не было?
Она выдыхает рвано, но всё равно сопротивляется, вцепляется в мою руку своими пальчиками.
— Да, хочу.
Упрямая коза.
— Тогда зачем пришла? — Провоцирую нарочно. Адреналин зашкаливает под пробку, особенно, когда она так близко, окутывает своим запахом, прижимается спиной, щекочет рецепторы мягкими волосами. — Должность админа не такая уж и редкость…
— Отпустите меня.
Злится.
Как бурундук пыхтит, и пытается вырваться.
В ответ наоборот прижимаю сильнее.
Это такой кайф, у меня даже руки трясутся от удовольствия.
— Поль, ну может хватит уже… — Пытаюсь пойти на мировую. — Сейчас я тебя отпущу, и давай поговорим, как взрослые люди.
— Просто отпустите, и я уйду! — Не сдаётся. Обижена капитально.
Ладно, попробуем по-другому.
Ослабляю хватку, и воспользовавшись тем, что она не ожидала, поворачиваю к себе лицом. Прижимаю к двери, вклиниваясь коленом между стройных ног.
— Я сейчас закричу! — Предупреждает Платонова фальцетом, но у меня такой прилив энергии, что вряд остановит даже ядерная ракета.
Молча нависаю над ней, считывая страх и неподдельное волнение, а потом просто сметаю её губы своими.
Полина классно целуется, так, как мне нужно, без лишних слюней и топорных движений, — просто космический полёт, не иначе.
И она не может сдерживать себя долго, противясь моему напору, всё равно сдаётся, даже начинает постанывать и отвечать со всей страстью, на которую способна.
Мы рискуем быть услышанными всеми сотрудниками типографии, но абсолютно этим не озабочены, потому что на самом деле важно лишь то, как я по ней соскучился.
И она по мне.
Вижу, что равноценно, потому, что, разрывая поцелуй, слышу недовольный выдох, и её руки на моей шее продолжают удерживать, не желая отпускать.
— Поль… — Шепчу ей в губы. — Давай без условий. Я хочу, чтобы ты просто работала с нами.
— Вы слишком многого хотите, Евгений Дмитриевич. — Шепчет в ответ, продолжая удерживать мою шею.
— Ладно… прости меня. — Прислоняюсь к ней своим лбом.
Я должен был сказать это уже давно, но как-то всё удобной ситуации не было…
— Ого… даже так… — Отстраняет руки, отпуская. — А за что?
Поднимает свои красивые глаза и припечатывает прямым взглядом.
— За то, что поступил с тобой, как скотина. За то, что не извинился сразу. За то, что подговорил Ваську… но он не причём, просто с рождения артист, такой талант пропадает, а тут возможность появилась…
Её губы трогает несмелая улыбка.
— Я правда мудак, Поль. Просто никогда не был в такой ситуации, думал, что ты смеялась надо мной, девчонка над взрослым мужиком, и верил, что прав. Только когда один остался, понял, что скучаю по тебе, и не могу оставить всё, как есть, понимаешь? Потому, что ты мне действительно нравишься. Потому что я хочу быть с тобой. И Васька хочет. Два дня по квартире ходит, орёт, как ненормальный, тебя ищет.
В глазах напротив сверкают влажные блики.
Снова прислоняюсь лбом к её лбу. Пальцами сжимаю талию.
— Полин, давай попробуем ещё раз. Здесь, в «Радужном Слоне», в моей квартире, у тебя… Я обещаю, что больше не обижу. Согласен на все твои условия, кроме тех, что про личные отношения. Потому что с этим я точно не смогу смириться.
Платонова закусывает губу и опускает взгляд.
— Ну скажи уже что-нибудь! — Моё нетерпение рвётся испортить всё.
Она поднимает глаза, полные влаги и руками обхватывает мои предплечья.
— Как я могу верить тебе, после того, что ты сделал?
Вопрос резонный. Справедливый.
Я отстраняюсь.
Отхожу на шаг.
Мы прерываем наш контакт, и это ощущается, как перекрытие кислорода.
— Я понимаю. — Даю ей возможность самой решить. — Просто позволь мне ухаживать за тобой и вычеркни шестой пункт из списка. Это всё, о чём я прошу.
Смотрю прямо.
— Вот и все мои условия.
Если бы я хотел просто трахнуть её снова, этого разговора бы не случилось.
Но мне хреново без неё.
Это факт.
Некоторое время, молчание — это единственное, что нас связывает.
— Хорошо, я подумаю.
Полина разворачивается и выходит из моего кабинета.
Оставляет меня в подвешенном состоянии, в неведении, но я ощущаю облегчение почему-то.
Наверное, от того, что не оттолкнула и не сказала категоричное «нет».
Я же знаю, что нравлюсь ей так же, ка она мне.
И, если для того, чтобы завоевать её доверие, мне придётся изображать из себя девственника, я согласен.
Но недолго.
Хотя, уверен, Платонова и сама долго не выдержит.
Глава 22
Полина
— Нет, вы только посмотрите на неё!
Тётя Света измеряет площадь кухни широкими резкими шагами.
— Работу бросила… мужика бросила… да ещё все деньги просвистела за неделю, у тебя вообще голова есть?
Многозначительно молчу.
