class="p1">— Я не сказала тебе, Пай, что тогда, во сне, Василька очень хотела посадить на цепь старого колдуна и его ученика, — Лимми думала о своем, а вовсе не жалела Гилдерина. — Получается, что ее желание сбылось. Если она жива, ей, наверно, стало легче. Как ты думаешь, можно такое почувствовать? Что твое желание о мести исполнилось.
— Я не знаю, Лимми. Наверно, можно. Судя по всему, это была непростая кошка. Если сумела освободиться.
— Пай, ты хотел, чтобы я стала собачкой, твоей самкой, — Лимми вскинула глаза на Пая. — Я ей стала. На минутку.
— Это было очень красиво, — Пай обнял Лимми. — К чему ты это, Лим? Гилдерин сказал, что ты отраж. Ты знаешь, что это такое? Мама тебе говорила?
— Нет, она не говорила. Но я, кажется, догадываюсь.
— Что, Лим? Что ты поняла? Скажи мне. Это очень важно. Для нас важно, — Пай пытливо заглянул в глаза Лимми, но она смотрела в другую сторону. Лицо ее было растерянным и немного испуганным.
Пай повернул голову за взглядом Лимми. У крыльца избушки стояли трое. Женщина и мужчина в годах, наверно, супруги. И парень, похожий на мужчину. Они не решались зайти внутрь, терпеливо ждали, когда их позовут. Пай вспомнил себя. Когда он приходил к Гилдерину, он также топтался на пороге, не смея постучать или крикнуть. Но почему Лимми так испугалась? Она, что, знает этих людей?
— Лим, что с тобой? — Пай обнял ладонями любимое лицо. — Лим, не молчи. Не рви мне сердце.
— Ты хотел найти своих родителей, да, Пай? — Лимми грустно улыбнулась. — Это твои родители. Посмотри внимательно. Это они, точно. Они были в том доме, где я ночевала, я тебе рассказывала, помнишь? Они тоже хотели найти тебя. И нашли. Иди к ним, Пай.
В первую минуту Пай не понял, о чем говорит Лимми. Какие родители? Такого слова в жизни Черного Пса нет давным-давно. Даже когда Пай пришел к Гилдерину узнать о них, он предпочел свою судьбу. Еще в приюте он выплакал всю боль сиротства, перестал рассчитывать на чью-то помощь и потому выжил и преуспел. Зачем сейчас ему родители? И почему Лимми погрустнела? Настроение и чувства Лимми волновали Пая гораздо больше, чем претенденты на родителей.
— Лим, прошу тебя, скажи, что с тобой? — на сердце Пая легла незнакомая тяжесть, он не видел врагов, никто не нападал, не угрожал, но поведение Лимми пугало его.
— Все хорошо, Пай. Я рада, что нашлись твои корни.
— Лим, мне не нужны мои корни, если при этом ты отдаляешься от меня.
Они медленно шли к избушке, женщина у крыльца взглянула на них раз, другой, и вдруг кинулась к Паю, громко крича. А ее спутники переглянулись и тоже шагнули навстречу.
— Ридан, мальчик мой, ты жив! Я знала, я верила. Я твоя мама, сыночек. Ты приходил в свой дом, да? — женщина плакала, тормошила Пая, гладила по волосам, по лицу. Оглядывалась на своих спутников, приглашая их присоединиться. — Боже, у тебя уже седая прядка. Как ты жил, Ридан, все эти годы, как ты жил?
Пай стоял столбом, не отталкивая женщину, но и не делая попыток обнять ее. Он не любил драматических разбирательств, истеричные крики женщины, назвавшейся его матерью, резали ухо. Пай взглянул на Лимми. Она чуть отошла и смотрела спокойно, стараясь не мешать. Пай шагнул к Лимми, хватаясь за нее как за спасительную соломинку. Без Лимми сразу становилось холодно на душе.
— Это моя жена Олимпия, — невежливо прервал Пай поток бессвязных слов.
— Ты женат, Ридан? — неподдельное удивление на лице женщины разозлило Пая.
— Меня зовут Пай. Мне тридцать пять, если вы забыли.
— Что ты, конечно, я помню, сколько тебе лет. Тебя украли совсем крохой, прямо из колыбельки. Гилдерин, он помогал, искал. Мы просили его об этом. Он настроил защиту дома на твою кровь. И когда ты пришел, дом тебя принял. Дал нам знать. Мы так рады, — женщина перестала плакать, призывно махнула рукой, и мужчины подошли ближе. — Я Августа, это твой отец, Дан, а это твой брат.
— Ксен, — представился брат, мельком покосившись на Пая и тотчас переводя взгляд на Лимми. — Какая красивая у тебя жена, Ридан. Юныя и красивая.
— Здесь какая-то ошибка, я не могу быть вашим сыном, миледи, — Пай внимательно оглядел женщину. Она не оборотень, она не может быть его матерью. Или это просто ему не хотелось такой матери, которая не уберегла свое дитя. Он мог бы обратиться и разобраться с запахами, но не хотел оставлять Лимми одну против них.
— Ты в нашу породу, сын. Твой дед был псом, мы унаследовали его дар, ты и я, — вступил в разговор мужчина, догадавшись, что смущает Пая. — Ты не веришь нам на слово, это нормально. Но мы предоставим тебе все доказательства, что ты наш сын. И нам лучше уйти отсюда. Спокойно разобраться. Усадьба недалеко.
— Неловкая ситуация, — засмеялся Ксен. — Мы пришли сюда узнать, почему сработала защита, а нашли тебя. Уже то, что дом принял тебя, говорит о нашем близком родстве.
— Я не был в доме, — Пай не совсем верил в то, что говорили эти люди, хотя отметил внешнее сходство с ними. — Дом принял Лиману, а вовсе не меня.
— Наверно, сработала метка, — тихо сказала Лимми. Она понимала замешательство Пая и очень переживала за него. — Я останусь здесь, в избушке, а ты иди с ними.
— Нет, я не оставлю тебя одну, — Пай сердито схватил Лимми за руку. — Ты пойдешь со мной.
— Я с удовольствием позабочусь о Липочке, — встрял Ксен. — Пока ты говоришь с родителями, я покажу ей дом. Она не будет скучать.
— Какая еще Липочка, — Пай отстранил Ксена от Лимми. — Ее зовут Лимана. Запомни. И не распускай слюни.
— Я хотел как лучше, — Ксен отступил, примиряюще поднимая руки. — Никто не обидит твою жену.
Встряхнувшись, отец обратился. Он лучше всех понимал Пая и правильно оценивал ситуацию. Сыну нужны ориентиры, нужны запахи. Нужно время, чтобы привыкнуть, чтобы поверить. Наверняка, они оба мечтали пробежаться вместе по лесу, не может быть, что уже поздно для такого единства. Пай обернулся тоже. Он был крупнее отца, но склонил голову, готовый последовать за ним. Только сначала он ткнул носом Лимми, требуя оседлать его.
Отец привел их к тому самому дому, где ночевала Лимми. Дом больше не выглядел заброшенным, ржавая ограда сменилась новой, дорожки расчистили и памятники на кладбище выровняли. Пай бродил по территории усадьбы и не мог представить, как бы он тут жил, взрослел, бегал на свидания, музицировал, танцевал на
