открывает передо мной дверь:
— Вас мы больше не задерживаем.
— До свидания, спасибо, — говорю, обращаясь к нему и ко всем сразу. Закрываю за собой дверь.
В целом, своей манерой поведения и даже немножко внешне «главный» напоминает мне полковника Нечаева из фильма «Бой с тенью». Ассоциация мне нравится, но встретиться с этим матерым ментом мне бы не хотелось больше никогда.
Чуть-чуть выдыхаю. Бреду по длинному коридору, спотыкаясь как пьяная. По пути не встречаю ни души, ни одного человека даже из персонала клуба, которые, видимо, притаились где-то по норам как мыши.
В отличие от этой, будто вымершей вип зоны, в основном зале гораздо более многолюдно. Возле выхода из клуба ко мне даже начинает клеиться какой-то парень, что вызывает почти физическое ощущение тошноты.
Глядя сквозь него, я молча выхожу на парковку и ловлю такси. Он быстро отстает.
Звоню Елке прямо из такси.
— Ну что ты, мать, жива?! — радостно отзывается она после первого же гудка, — Леха сказал, вроде все обошлось. Успели.
— Леха, кто это?
— Брательник мой, — объясняет, — он опер в Управлении по борьбе с наркотиками.
Делает паузу, поколебавшись немного, и продолжает:
— Только никому, ладно?! Есть один секрет. Он научил меня когда-то как правильно звонить из телефона автомата, и что сказать, чтобы группа захвата выехала сразу. Ну, это вообще-то для очень критической ситуации в жизни. Как у тебя.
— То есть, — медленно соображаю я, — типа наркота, или что-то связанное с этим, что их может заинтересовать?!
— Да. Но заинтересовать их можно только специфической информацией, которая простым обывателям не известна. Но мыслишь ты правильно! Они приезжают куда раньше обычных ментов, да еще шманают будь здоров всех, кто попадется.
— Ого, — выдыхаю, — Танюш. Спасибо тебе это звучит… слишком просто! Ты мне жизнь спасла…
— Спасибо за хорошее дело это много, — перебивает, — будет мне плюсик в карму!
Усмехается.
— Правда, шеф Алексея тоже выехал, это чревато последствиями, но будем надеяться… я, знаешь, рада, что хоть кто-то прищемит нашего за яйца! Как ты туда попала вообще?! У нас же все в курсе, что он творит в «Вельвете» с телками. Ты не знала?
— Да откуда?! — теряюсь, — он ведь меня пригласил на корпоратив туда, понимаешь? Я ж ни сном, ни духом. Вроде бы как там весь наш радио коллектив должен был собраться…
— Лично пригласил? — недоверчиво переспрашивает она.
— Лично, — подтверждаю упавшим голосом, — в кабинете, через Меланию свою. О повышении говорил. Ну дура я, да!
— Вооот, — тянет Елка, — он-то, наверное, подумал, что ты не против, раз он озвучил…
— Да клянусь тебе, он говорил со мной без всякого подтекста! — взвиваюсь, — во всяком случае, я ничего такого не заподозрила.
Мой запал потухает так же быстро, как и возник:
— Но вообще я дура, Тань. Значит, именно об этом и подумал! Но такой жести я не видела даже в фильмах — вышли голые кавказцы в масках, и я только чудом сбежала в санузел, оттуда звонила тебе, держала оборону до последнего… короче, до сих пор трясет.
В трубке повисает недолгое молчание.
— Водка, коньяк есть? — мягко спрашивает она, — выпей. Или капельки какие успокоительные. Короче. Ты в Питере, детка, а в Питере нельзя быть наивной! Мелания тоже, если не ошибаюсь, в «Вельвете» побывала, а до того трудилась у нас прекрасной уборщицей. Будь поаккуратнее в следующий раз.
— Ага, если доживу до следующего раза, — бормочу, — Алексею своему, кстати, передавай от меня огромное спасибо! Реально спасли, ребят. Это он, что ли, меня до двери из номера проводил?!
— Нет, он к тебе не подходил даже. Вообще, из-за шефа понервничал за ложный вызов, но нет худа без добра! Эту жирную грузинскую задницу хоть потрясут немножко, — произносит злорадно, — Мискарьянц извращенец, это все знают.
Я помню, что у нее с моим бывшим начальником взаимная неприязнь. Бывшим, потому что ни за что на свете не собираюсь возвращаться к работе на «Питер плюс FM», пока Мискарьянц там программный директор, во всяком случае.
Вскоре мы заканчиваем разговор. Очухиваюсь только дома. Как раз в тот момент, когда я пытаюсь вставить ключ от квартиры в замок, звонит Даня.
Запоздало замечаю от него пару незамеченных мною смс. Как назло, кровь с руки снова начинает течь от неловкого движения. Морщусь, и сбрасываю вызов.
Все потом! Я просто не смогу сейчас жизнерадостно врать о том, что все хорошо, или прикидываться равнодушной. Даня почувствует фальшь, я знаю.
В квартире первым делом сбрасываю с себя всю одежду, засовываю ее в стиральную машинку и встаю в душевой поддон. Откручиваю воду, сделав ее погорячее.
Согреваюсь и успокаиваюсь понемногу под струями воды, смочив лицо и голову, вымыв волосы шампунем. Тщательно намыливаю тело от макушки до пят, пытаясь смыть с себя стресс и все плохие мысли…
После долго стою в мокром поддоне душевой кабины. Вытираюсь насухо. Завернувшись в широкое банное полотенце, торопливо пишу Данилу смс о том, что у меня все окей и созвонимся завтра.
Мне не нужно его сочувствие! Я не готова рассказать ему о том, что случилось, да и не вижу в этом никакого смысла.
Плетусь на кухню, достаю аптечку. Обрабатываю и туго забинтовываю ранку на руке, а по лицу текут неконтролируемые горькие слезы. Они от жалости к себе, я знаю. Но не знаю, как мне остановить это.
В голове вдруг молнией мелькает мысль о работе на радио. Метнувшись в спальню, я начинаю лихорадочно искать в тумбочке среди бумаг свой трудовой договор с радиостанцией. Грозят ли мне какие-либо штрафные санкции за невыход на радио, за досрочное расторжение договора в одностороннем порядке? Это должно быть прописано там. Нахожу его, вчитываюсь, ищу…
Но снова звонит Данил, и строчки начинают «прыгать» у меня перед глазами. И снова я малодушно не готова ответить.
Потому что нос заложен от слёз, а сама я двух слов не свяжу, да и не хочу связывать. Мне ли сейчас говорить о любви?
Задумываюсь. Что стало бы с моей жизнью дальше, если бы мне не пришли на помощь, если бы разрядилась батарея на телефоне или Елка не ответила, если бы… Смогла бы я строить отношения с Даней Зиминым дальше?! Едва ли.
Бросив контракт, я выключаю везде свет и забираюсь под одеяло. Внезапно, как последствие стресса, на меня наваливается дикая усталость. Хочется только одного — свернуться клубочком и провалиться в сон.
Я подумаю обо всем завтра! О Дане Зимине, в том числе.
И к черту любые санкции за невыход на работу — что толку их искать,
