Я и так с ним никогда уже не расплачусь.
Почему по телу бежит дрожь предвкушения? Вскинула подбородок, кивнув.
— Буду. С долгами расплачиваюсь. А… — мысль о Поющей озарила, наполняя стыдом за собственную забывчивость. Слабость мутила мысли слишком сильно, не давая сосредоточиться.
Но он каким-то непостижимым образом понял.
Сделал шаг вперед. Отбросил мешающие пряди за спину.
Ноздри чуть раздулись.
— Ваш клинок в безопасности, чаэ.
— Спасибо вам, — я сказала от всей души, чувствуя, как на сердце становится легче.
Вот так, ничего, кроме благодарности за помощь — это правильно. Слишком сильный мужчина. И слишком неоднозначные чувства он вызывает.
Я закрыла глаза, делая вид, что устала. Особенно притворяться не приходилось, короткий разговор и безумный поцелуй совершенно вымотали.
— Отдыхайте. Здесь вас никто не побеспокоит. Вам стоит набраться сил.
Анорр ушел, а я провалилась в беспокойный сон.
Он не принес особого облегчения, слишком много в голове перемешалось и плохих, и хороших воспоминаний, но хотя бы позволил почувствовать себя лучше.
Ещё три дня ко мне приходили только слуги — вышколенные и молчаливые, никак не реагирующие на попытки расспросов.
Конечно, через пару дней я набралась сил, чтоб встать, но вид из окна позволял лишь разглядеть великолепную панораму города.
На ярмарку я опоздала… дурацкие мысли! Тут бы выжить! И счастье ещё, что часы никто не нашел, хотя меня переодевали. Видимо, моё личное проклятье было предназначено лишь для моего устрашения.
Бояться больше было невозможно — и я отбросила любые мысли о будущем с уверенностью фаталиста. Я сделаю все необходимое, а там… будь, что будет. Отчего-то после встречи с Ш’Аартом и схватки проклятье перестало казаться проблемой.
Кто-то хотел меня убить. Брат? Дель Тайш, глава клана-конкурента? Белобрысый Торрес? Едва ли они бы смогли меня найти, до ярмарки я почти не выходила из дома. Увидели уже там?
Вспыхнуло воспоминание о злом взгляде в спину. Кому он мог принадлежать?
Я зябко поежилась. Нужно скорее выбираться из этой золоченой клетки и попытаться вернуться под крылышко Ради. Как она там? А как Грета и Альга? Им досталось или не очень? Девушки ведь совершенно ни в чем не виноваты!
А холодная часть разума, вопреки всем эмоциям, констатировала лишь то что абсолютно доверять нельзя никому, кроме, пожалуй, Князя ксайши. Для него моя смерть или увечье стали бы катастрофой.
Дальше. Ильгрим ано Нэиссаш. Нет, я не думала, что это его рук дело. Слишком глупо и неосторожно, да и не походил ано при всех его неприятных качествах на того, кто так поступит с женщиной, которую хочет получить, хоть и на несколько ночей. Радьяна. Её преданность ано Шиэрту была беззаветной. Им обоим нет смысла мне вредить. Подружки? Нет, они могли бы указать ненамеренно, куда я пошла, но ни кинуть заклятье, ни навести банду у них просто не было бы возможности, не тот уровень.
За этими размышлениями я сама не заметила, как начала ходить взад и вперед по комнате. Желание что-то сделать, нетерпение, зудящее на грани сознания, Четкое и ясное чувство, что я забыла что-то очень важное.
Тесно, душно, одиноко до крика! Если не знаешь, что делать, положись на интуицию.
Не думать. Пальцы сами рисуют в воздухе едва заметный мерцающий знак. Никто не почувствует. Не поймет. Когда я слышала от брата и отца о том, как рождаются у анорров Воплощения их магии, то не верила, что все так просто.
У чаэварре Воплощений не бывает, ведь они сами — суть силы и природы.
Но нечто изнутри обжигало, требовало, рвалось наружу с такой силой, что терпеть было просто невозможно!
Я закрыла глаза. И отпустила себя. Помнила по чужим разговорам, что если зажаться и паниковать — будет только хуже. Выбрать иное время и иное место мне не дано.
Мир расцвел. Тело скрутило, подняло в воздух. Как будто в комнату ворвался ураган, который нещадно рвал платье, трепал волосы, заставлял запрокинуть голову от потока льющегося вокруг багряного света.
Дышать на миг стало больно, но испугаться я просто не успела — меня словно подхватило невидимыми крыльями, обняло, согрело. И осторожно опустило на пол.
— Ну здравствуй, маленькая госпожа, — насмешливый, чуть рычащий голос стал полнейшей неожиданностью.
Я завертела головой, но поначалу никого не увидела.
— Тут я. Ниже посмотри, несчастная, — ворчливое.
Когда я опустила взгляд, то едва удержала улыбку. Только понимание того, что Воплощение смертельно обидится, удержало.
Больше всего это существо напоминало ящерку с крыльями. Вернее, зачатками крыльев. На дракона длиннохвостое, с маленькими короткими лапками и большущими глазами чудо не походило никак. Ну разве что очень, очень отдаленно.
Видимо, удержать лицо все-таки удалось, потому что мордочка существа хоть и выразительно скривилась, показывая зубы, но оно не зарычало и не накинулось.
— Ты… — я осторожно, не веря, протянула руку, боясь коснуться маленьких светло-зеленых чешуек, — действительно моё Воплощение?
— А кем мне ещё быть?! — скрипучий ворчливый голосок донесся снова. — Так, — коготь уперся в мою сторону. — Правила такие: меня любить, чесать, гладить, ублажать!
На этот раз смешок сдержать не удалось. Страх сняло, как рукой. Кажется, мне досталось какое-то неправильное Воплощение.
— А ты что же? — уточнила, все-таки протягивая ладонь, на которую тут же шустро взобрались.
Конечно, ящерка вышла тяжелая, да и в ладони не умещалась, но…
— А я тебя буду защищать! — объявила важно.
Прохладная голова потерлась о ладонь, выпрашивая ласку.
Я машинально погладила, ощущая странное умиротворение и чувство единения. Вот так ощущается Воплощение? Как частичка себя самой?
Только через пару тактов тихого шипения (со стороны ящерки) и просто блаженствования (с моей собственной) в голову пришло то, о чем следовало вспомнить в первую очередь.
— Послушай, — как же её зовут-то, эту ящерку?! — но я ведь не анорр, откуда у меня Воплощение?! Женщины их не имеют!
— Имя дать не забудь, балда, — прошипели в ответ любезно, — “эй, ты” меня не устраивает, знаешь ли!
— А какое бы ты хотела? — спорить со вздорным существом — не лучшая затея. Интересно, анорры себе таким образом раздвоение личности не зарабатывают?
— Сама подумай. Не маленькая, — ох, какие мы нежные, даже хвостиком наглющим повернулись, попу демонстрируем. Обиженную такую попу.
Имя. Как-то боязно было брать на себя ответственность, но я всей душой ощущала — это действительно нужно сделать — и как можно скорее.
