– Пусть Пауков научит вас действовать в таких ситуациях. Сабо и его приятели живы. Не совсем здоровы, но это сути дела не меняет. Что вы применили к ним? Какой-то препарат? Прием? Оружие? – Ульяна непонимающе качала головой. – Впрочем, это не важно. Мне лучше не знать.
– Они живы?!
Удгрин еще более мрачно на нее покосился:
– Я бы на вашем месте этому не радовался. У Сабо в ходе перестрелки погиб отец. Боюсь, это станет дополнительным мтимулом желать вашей скорой и мучительной кончины. Вы, кстати, в курсе, что он собирался с вами сделать? – клириканец покосился на ожег на шее девушки. – При нем обнаружен пневмошприц с дозой парализатора и нейроскрин, настроенный на ваши биопараметры. Так что ожог на вашей шее – это безобидная прелюдия.
Удгрин встал, достал из шкафчика бело-серебристый ящик, набрав код, открыл его. Достал небольшой пузырек с перламутровым гелем, протянул Ульяне:
– Смажьте, это фитогормон Лилиды, универсальный фабрицевт, он поможет вашей коже быстрее восстановиться, – он наблюдал, как девушка подошла к демоэкрану, приглядевшись к отражению, отодвинула ворот комбинезона, осторожно нанесла мазь на багровый ожог. Удгрин пояснил: – Выделения жителей Креониды при контакте с кожей гуманоидов Земли входят в химическую реакцию. Образуется кислота, которая способна полностью «съесть» кожный покров землянина. Какое-то время назад Креонида забавлялась экспериментами в этом направлении, – он поймал недоверчивый взгляд Ульяны. Мрачно добавил: – Я это вам говорю, чтобы вы избавились от ложного чувства вины и сострадания. И еще чтобы понимали – попади вы в руки Паля Сабо опять, живой вы не выберетесь. И, вероятнее всего, будете умирать долго и мучительно, удовлетворяя его не совсем здоровое любопытство. Это понятно? – он буравил переносицу Ульяны. Девушка с усилием кивнула. – Вы и сейчас-то чудом выбрались. – он вздохнул, пересек каюту, активировал санитарный блок: –Вы пока отдыхайте. Можете принять душ. В синтезблоке под кодом ноль тринадцать найдете подходящее для вас питание, – он покосился на нетронутые контейнеры на столе. – Хотя вы и это-то не использовали. Но, между тем…
– А вы? – Ульяна привстала, подалась вперед.
Клириканец отрывисто отозвался:
– Мне есть чем сейчас заняться. Я должен вернуться Центр управления, у нас все еще режим ЧС.
– Господин Удгрин, можно ли на «Фокус» передать, что со мной все в порядке?
Боз Удгрин заложил руки за спину, отозвался мрачно:
– Теон тоже этого ждет. Я прошу вас, капитан Рогова, сохранять спокойствие. Обещаю, я постараюсь найти способ передать вашим друзьям информацию. Но только тогда, когда буду уверен в надежности канала, – он помолчал, разглядывая землянку: встревоженный взгляд, вид потрепанный, взвинченные до предела нервы, но губы сомкнуты упрямой линией, прямая спина. Удгрин улыбнулся, с удовольствием произнес звание своей ученицы: – Капитан Рогова, я прошу вас быть острожной и не выдать свое местонахождение. Скоро, как только будет готов маршрут вашей эвакуации, сюда подойдет ваш старый знакомый, Иван Лапин. Он проведет вас для транспортировки… Если все пройдет хорошо, мы с вами встретимся не скоро. Поэтому давайте попрощаемся сейчас.
Он протянул руку.
Ульяна дотронулась до горячей ладони с сухой, чуть шершавой кожей. Сильные пальцы сжали ее запястье, узкая щель зрачка на мгновение расширилась, будто обнимая ее своим сознанием. Девушка почувствовала знакомое покалывание под ногтями, стены поплыли. Она испугалась, когда это случилось впервые, во время знакомства с Иралем, едва выдержала, когда до нее коснулся Грацц Ирган. Каждый раз – будто подвешивают за шиворот и вытрясают из позвонков спинной мозг.
Удгрин бережно отпустил ее.
– Почему вы мне помогаете? – все-таки спросила, когда он уже повернулся к выходу и взял со стола креоник.
Клириканец застыл, медленно обернулся:
– За сорок с лишним лет, которые я преподаю в Академии, у меня было всего несколько воспитанников, глаза которых я не забуду никогда. Знаете, есть что-то во взгляде талантливых курсантов, что-то особенное. – Он подбирал слово, будто пробуя, как оно ложится на язык. – Одержимость. Словно их души, – вместилище Божьего Провидения. Один из них сейчас на борту «Фокуса». Другая стоит передо мной. Хотя Крыж и Смиринг мне тоже глубоко симпатичны.
– Смиринг! – Ульяна зацепилась за важную информацию: – Выходит, Ираль на борту Флиппера?
– Где же ему еще быть? – коротко пожелав ей спокойной ночи, Удгрин вышел из каюты.
Ульяна снова осталась одна.
2
Артем завершил калибровку камер гиперсна Натальи и Кирилла. Устало растер глаза, с тоской посмотрел на пустующий саркофаг номер один со знаком омикрон на боку. Ульянин саркофаг.
За ширмой послышалась возня – это вышел из гиперсна Крыж, шумно зевнул:
– Тёмыч, я знаешь, что думаю? – под тяжестью Василевсиного тела за ширмой скрипнули ножки полигласового стула. – Надо все-таки хорошенько промониторить все сообщения по ситуёвине этой на Тамту, не может быть, чтобы в первые минуты не было никакой утечки. Там же спецкоров в связи со слушанием дела Кромлеха было, – щелкнули застежки бромоха, из-за ширмы показался айтишник, – до чертиков и даже больше. Можно попробовать по-тихому отследить, могла ли Улька наша станцию покинуть. И знаешь, – он прищурился задумчиво, – можно аккуратно проверить журналы диспетчеров на предмет несанкционированного вылета с Тамту.
Артем хмуро молчал, крутил в пальцах серебристое стило.
Вася Крыж подошел к столу, придвинул табурет на колесиках, оседлал его.
– Можно Тима посадить за это дело, все равно парень мается без занятия. А тут как та Золушка будет перебирать чечевицу от пшена или что там у Перро в сказке было… На благо общественности. – Василий облокотился на консоль. – Эй, Паук, чего молчишь? Думаешь, фигню предлагаю?
Артем не успел ответить, прошелестели двери медблока, пропустив внутрь Наташу:
– О, вы уже закончили? Это хорошо, – она подошла к рабочему столу генетика. – Посоветоваться хотела, – подумав, тоже придвинула себе табурет, села рядом с Васей Крыжем. – Вы только не смейтесь…
– Когда девушка об этом заранее просит, обычно сложно сдержаться, – Крыж ухмыльнулся.
Наталья уколола его взглядом в ответ.
– Не будем, конечно, говори, – Пауков развернул к ней свое кресло, уперся локтями в колени.
Девушка заметно нервничала. Подбирала слова, с которых начать.
– Сегодня, когда мы забирали Ираля. Я обратила внимание на одну странность, – Наташа переводила взгляд с Артема на Василия Крыжа и обратно. – Флиппер тянет меня в определенный сектор. Даже не так. В определенную точку переброски. Я вижу намеченную им траекторию движения по заблокированной гравитационной стяжке.
Парни переглянулись:
– А конкретнее?
– Точка отмечена на стандартной навигационной карте как 3Z-71. Он готов вести нас туда. Если мы разблокируем узел принятия решений.
