Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 59
плюнул под ноги.
– Да пошел ты со своей дурацкой честностью, Чарли.
Его рванули за руки, развернули лицом к входу в вокзал и увели.
– Вот ведь мерзавец! – сказал Чарли, провожая долгим взглядом худую спину. – Хотя, нужно отдать ему должное, имея в перспективе хорошо намыленную веревку, он неплохо держится.
– Может быть, он просто устал?
Чарли с удивлением посмотрел на брата.
– Устал от чего?
Гарри впустил густейшее облачко дыма и его голос прозвучал из него, как из настоящего облака.
– Устал от всего, Чарли. Человек так устроен, что он должен сопротивляться окружающей среде. Он пашет землю и строит дома, грабит на больших дорогах и теряет награбленное на финансовых спекуляциях, он растит детей и надеется, что они будут счастливее его. Но приходит время и человек вдруг понимает, как мало стоят все его усилия…
Чарли покачал головой, и в его взгляде на брата промелькнула улыбка.
– Возможно все и так, но зачем так уж надрываться, Гарри? Например, я не думаю, что мисс Абигайль прилагала какие-то особые старания, чтобы помочь нам. Мне вообще кажется, что все, что она сделала для нас, для нее самой было не более чем игрой. – Чарли нагнул лобастую голову и почесал затылок. – Но, охотно признавая всю чудесность этой игры, я, наверное, никогда не пойму, что пряталось там, за ней.
– Это только Макс Финчер и понял.
Взгляд Чарли замер на грустном лице Гарри.
– Он ушел от тебя?
Гарри кивнул.
– И Джоан тоже уйдет. Теперь я сижу на лавочке – одинокий и старый – и готов проклинать эту чертову мисс Абигайль Нортон.
Широкая ладонь Чарли легла на колено брата.
– Не расстраивайся так уж сильно, Гарри. В конце концов, кто сказал, что чего-то стоят только игры мисс Абигайль? А мы сами, Гарри? Тебе не кажется, что нас тобой рано списывать со счета еще не подписанного Господом Богом?
16.
Письмо Чарли Хепберна написанное преподобному отцу Максу Финчеру спустя полтора года после описываемых выше событий:
«Святой отец Максимилиан, восхищен вами и не нахожу слов, чтобы выразить свой восторг. Слава о вашем великом чуде, совершенном в Нешвилле, наверное, дошла уже до самого Чикаго. Улыбаюсь, радуюсь и славлю Бога!.. Толпа, святой отец, толпа знает все во всех подробностях, и даже не будучи Нешвилле, я ясно вижу, как в светлом храме вы протягивали на руках маленькую, умирающую девочку к образу Божьему и как оттуда, сверху, к малышке вдруг потянулись солнечные лучи в виде Божьих дланей. Возликуй стадо, узревшее своего Пастыря! Ибо чудо есть взаимная радость, как земная, так и небесная и вы – преподобный Макс Финчер – творили не только радость во всех ее проявлениях, созидали не только чудо исцеления, преодолевающее цепкое и земное бытие, но и саму веру в Отца Нашего Небесного.
С другой стороны, уже хорошо зная ваше весьма ругательное (даже, я бы сказал, пренебрежительное) отношение к «нешвилльскому чуду», я хотя и доверяю тому, о чем чешет языками толпа, но подобно Фоме Неверующему, когда-то прикоснувшемуся к ранам Христа, вижу совсем иную картину спасения бедной девочки. Скорее всего, вам принесла домой умирающую малышку какая-нибудь сердобольная прихожанка. Наверное, был уже вечер и на улице лил дождь… Прихожанка рассказала вам о пьянице-матери малышки и, я не сомневаюсь, что она смотрела на вас так же, как смотрел вышеупомянутый Фома.
Да, святой отец, чудо есть радость, вдохновение и свет. Но я почему-то думаю (и вижу!), как ты в одиночестве всю ночь метался с девочкой на руках по комнате и, шепча одну молитву за другой, искренне, до отчаяния, не знал, что тебе нужно сделать еще, чтобы спасти крошку. Ты не мог остановиться, и ходил-ходил-ходил потому, что тебе казалось, что если ты положишь девочку на койку, она тут же умрет, а если ты перестанешь молиться, она умрет еще быстрее. Ты ощущал ее тепло через свою ночную рубашку и с ужасом думал о том, что это крохотное тельце вот-вот станет холодным, чужим и отошедшим в тень от только что дарованной ему Господом жизни.
Я знаю тебя, Макс, ты не боишься смерти, но в ту секунду ты так отчаянно ненавидел ее, что был готов отдать свою жизнь, за жизнь чужого ребенка. Сколько же ты выдержал в ту ночь бестолковой беготни и неистовой веры, святой Макс Финчер?.. Четыре часа, семь или все двенадцать, и сколько раз ты прочитал «Отче Наш»: тысячу, две или – что уж совсем невозможно! – все пять?
Возрадуйся же, отче, ибо совершилось желаемое тобой! Короче говоря, передай привет крошке Катрин и тем пяти ребятишкам, которых тебе вскоре натащили со всей округи. Знаешь, как тебя теперь называют?.. Святым отцом шести детей. И, пожалуйста, не оправдывайся тем, что, мол, ты только создал приют для сирот. Во-первых, сироты не спят в кровати начальника приюта, а тот не устраивается на ночь где-нибудь на дерюжке у камина, и, во-вторых, насколько мне известно, начальники приютов и не играют с детьми в лошадок, выдерживая на своем горбу счастливую и орущую толпу маленьких головорезиков.
Макс, Макс, святой Макс!.. Как же тебя перевернуло-то, а? Мне остается только улыбнуться твоему счастью, и умению быть и святым, и доброй лошадкой. Совет старого шерифа: будь с детьми все-таки построже. Ну, хотя бы в том смысле, чтобы они научились отличать человека от лошади.
Покинув Нью-Ричмонд, ты словно забыл о нем, Макс. Между тем, я все-таки хочу тебе рассказать, чем закончилась вся эта кутерьма с бандой Гейра Кинга. Мисс Абигайль Нортон оказалась права: Гейр смог выдержать всего неделю, а потом его ребята безапелляционно (это новое слово я в суде недавно слышал) потребовали дележа денег. Если бы Гейр решил схитрить и как-нибудь по-тихому уладить это дельце, возможно, ему и удалось бы избежать большой стрельбы, но после встречи с мисс Абигайль, нервы его стали совсем ни к черту. Он никак не мог понять, как из запертого саквояжа, который исчез из поля зрения всего-то на минуту, пропали деньги. Впрочем, как я понимаю, тут речь идет не столько о понимании, сколько о вере. Гейр, может быть, и хотел поверить, что засаду можно устроить таким образом, чтобы телега с саквояжем оказалась в нужном месте, в нужное время, но так и не смог. Ему мешало все: ухмыляющаяся физиономия Джеба Лесоруба, тупая уверенность Дакоты, что деньги никуда не пропадали, и даже сам саквояж, который Гейр рассматривал каждый вечер и никак не мог вспомнить, та
Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 59
