твой дядя, а во-вторых, он очень крепкий. Посидит десяток дней и ничего с ним не будет. Будете дальше жить и поживать, построите вторую гостиницу, ты женишься на той корове…
— Ты мне заплатишь, — проговорил я.
— Ох, ну что за угрозы!
— Это не угрозы, а условие, — сказал я. — Ты мне заплатишь. Дашь денег. Столько, что хватит на вторую гостинцу, еще лучше, чем наша и приданое Ирмы я потрачу на постройку фермы.
— Сэм, ты что, дурак? — спросила она. — Мы куда идем? В Заброшенный город. Там золото валяется на улицах. Наберешь себе мешок и купишь весь Галаш.
И мы пошли. Дорога до Заброшенного горда заняла у нас ровно десять дней и все они прошли как один. Мы шли через Пустошь в окружении чудовищ.
Я ехал на спине того самого тишки, который нашел меня в первую ночь в Пустоши. Эллориэль — на волколаке. И если мой тишка был рад нести меня, то волколак, который нес девушку то и дело скидывал ее на землю, или, обернувшись к ней возмущенно лаял. Я не заступался, пусть страдает.
Я вообще старался поменьше разговаривать с ней. Ее злость, желание убить незнакомого человека, то есть меня, здорово отталкивали. Еще я злился, что по ее вине дядя до сих пор сидит в темнице.
За все время я задал ей всего лишь один вопрос за все дни — почему она решила, что именно я сын того человека, Аннорда Гэллерси.
Сперва они лишь фыркнула и ничего не ответила, но я настаивал и она рассказала, что из писем своего отца узнала, как Аннорд Гэллерси отправил свою беременную жену прочь из города. Случилось это уже в те дни, когда мураки были мертвы, и между собой схватились люди и эльфы.
По словам Эллориэль, это было главным доказательством того, что мой отец предатель. Якобы он заранее планировал напасть на эльфов и поэтому отправил свою жену из города. Слабый аргумент, я сам бы попытался отправить близких куда подальше из города, в котором идет война, но она меня слушать не пожелала.
— Так вот, жена Аннорда уехала из города в те дни, когда эльфы и люди уже дрались между собой. И видимо, когда тот умник открыл клетки, чудовища бросились в Пустошь, настигли твою мать и тех, кто сопровождал ее, — рассказывала она.
— Сперва я думала, что она тоже погибла там, ну и слава богу, — сказал Эллориэль и мне захотелось ее задушить. — Но случайно узнала, что все было не так. В Галаш, из Пустоши, принесли новорожденного ребенка. Его усыновил местный крестьянин и очень скоро после этого разбогател, даже построил гостиницу. Поэтому-то я и поняла, где тебя искать.
— Погоди, а кто принес ребенка? — перебил я.
— Какой-то парень, — пожала она плечами. — В ту пору в Пустоши водились обычные звери, а не чудовища и промышляли обычные охотники. Видимо охотник нашел ее, раненную. Наверное она вскоре умерла, потому, что в Галаш он принес только ребенка.
— А кто он? Не знаешь его имени?
— Я слышала, что его вроде звали Самдей, но кто он такой я не знаю, — пожала Эллориэль плечами. — Какая разница? В Галаше сотня Самдеев наберется, а в окрестных деревнях итого больше!
Но я почему-то вдруг понял, что Самдей, спасший ту женщину мог быть только один. Тот самый.
Я не стал больше спрашивать об этом и почти весь остальной путь мы проехали молча.
К ночи на девятый день я увидел странные горы торчащие вдали. У них не было покатых склонов, или вершин. Я увидел прямые грани, идеально прямые, в ниточку.
— Смотри, вон там! — показал я вперед.
— Это он и есть, — ответила Эллориэль. — Заброшенный город мураков. Я видела у дяди рисунки.
На другой день горы все приближались и к вечеру мы подъехали так близко что я и сам увидел это никакие не горы, а дома, только очень высокие, как замок герцога Марасика, только гораздо выше.
Они возвышались рядами. Самые низкие в десятки этажей. А те, что стояли подальше, к центру, нависали над ними, как башни. Стены сверкали, будто были из стекла. Я присвистнул. Начал считать этажи, сбился, начал снова. Насчитал тридцать и сбился опять.
— Почему они не падают? Как это держится? — проговорил я. — Это все магия мураков, — пояснила Эллориэль. Дома были прекрасны. Я видел свет звезд отражающийся в их гладких, как стекло фасадах. Один дом, возвышающийся над городом, был словно закручен спиралью. Второй весь состоял из стеклянных кубов, к сожалению, кое-где разбитых. — Магия мураков! — восхищенно проговорил я. — Поужинай. Волклаки принесли кроликов, — предложила Эллориэль. — Хватит пялиться. Я пожал плечами и присел на землю, рядом с ней, но все не мог отвести взгляд от волшебного города. Никогда я не видел ничего прекраснее! Даже засыпая, я смотрел на него.
Я проснулся, открыл глаза и увидел над собой синее небо. Слишком синее. Встал и протер глаза потому что все вокруг тоже было синее. Предметы потеряли контуры и теперь казались темно синими тенями в светло синем мареве.
— Эллориэль, ты тоже это видишь?!
Мне никто не ответил. Я огляделся и не увидел никого — ни ее, ни чудовищ, только синие, размытые пятна.
— Эллориэль! — позвал я громче.
Тишина
Я встал и огляделся. Сделал несколько шагов и вдруг упал, споткнувшись о камень, я просто не понял, что это камень, он был синим, как и все вокруг. Ущипнув себя за руку, я убедился, что не сплю.
Так это какое-то магическое воздействие… И идет оно из проклятого города! Я посмотрел туда и увидел темно синие, нечеткие контуры. И едва я глянул в ту сторону, как услышал голос:
— Иди к нам. Голос раздавался не снаружи, а в моей голове. Шипящий, странный, словно несколько человек шептали хором.
— Кто ты? Где ты? — спросил я.
— Иди к нам. Мы давно ждем тебя!
Наверное сознание мое на некоторое время отключилось, потому что я вдруг увидел, что стою уже гораздо ближе к городу, а передо мной что-то алеет. Я протянул руку и хотел ощупать, но голоса в голове взорвались криком и я понял, что это что-то опасное. Я обошел алое пятно по краю.
— Мы так ждем тебя! — настойчиво звали голоса и я снова пошел вперед.
Уже у самых домов я увидел ярко алые точки. Они светились в окнах и на улицах. Что это такое я не знал, но понял, что лучше держаться от них подальше.
Вскоре я вошел в пространство между домами. Здания придавили
