Рохманко. К счастью, погода стояла тихая, настоящая средиземноморская. Оперировали хирург Виктор Иосифович Василенко и помогали ему второй врач Александр Алексеевич Семинов и курсант Алексей Кирячек.
Виктор Иосифович весь преобразился. Я подозреваю, что это был его самый счастливый день за весь рейс. Хороший хирург, привыкший к серьезной работе, он чувствовал себя на судне как-то не в своей тарелке. Шли дни, будничная работа судового врача удовлетворения не давала, а болеть по-настоящему никто не хотел.
Через пару дней Сергей, осторожно ступая, уже появился на палубе, а позднее ему даже разрешили съездить в Афины на экскурсию. Значит, все в порядке!
Мальтийский пролив и западную часть Ионического моря «Товарищ» прошел спокойно. Слабые попутные ветры почти не волновали море. Все вокруг — и вода и воздух — в голубых и синих тонах, пронизано солнечными лучами. «Если бы море всегда было таким,— говорил боцман Павел Иванович Бусалаев,— все стали бы моряками». Но оно не всегда такое. Уже 6 августа стало свежеть. Спешить было не к чему — в Одессе нас ждали только 21 августа. Поэтому убавили парусов, но чаще под одними марселями мы шли со скоростью 6 уз. Приближались греческие берега и пролив Элафонисос, в который при шторме паруснику лучше не входить, особенно ночной порой. Почти совсем убрали паруса, оставив для управления только фока-стаксель, но восьмибалльный ветер нес «Товарищ» со скоростью до двух узлов. Волны забрызгивали палубу и залетали даже на мостик. В такую погоду уже не все хотят быть моряками!
Для безопасности парусного судна очень важно правильно определить, какие паруса можно нести при ветре той или иной силы. В штурманской рубке «Товарища» висит таблица, в которой указан вариант несения парусов при ветрах различной силы, обеспечивающий безопасное плавание.
При ветре 6—7 баллов из косых парусов на бушприте поднимают три паруса, один на грот-мачте и бизани. На фок-мачте оставляют фок и оба марселя; на грот-мачте — грот и нижний марсель. При ветре 7—8 баллов рекомендуется на бушприте оставить два косых паруса, на фок-мачте нести только фок и нижний марсель, а на грот-мачте — грот и нижний марсель.
Если ветер усиливается до 8—10 баллов, то следует оставить по одному косому парусу на бушприте и грот-мачте, а из прямых парусов — только фок и грот. Если ветер превысит 10 баллов, то фок и грот убирают.
Конечно, в условиях гонки приходится иногда рисковать и нести повышенную парусность. Так, на регате 1974 г. «Товарищ» стартовал в районе маяка Дрогден при ветре более 7 баллов под всеми парусами, но это — исключение.
Сейчас мы ни с кем не состязались в скорости и лишняя парусность была ни к чему. С наступлением темноты подошли к мысу Тенерон, где ветер стал слабеть. В течение получаса море успокоилось, и пролив мы прошли спокойно.
На другой день к вечеру «Товарищ» вошел в залив Сароникос и в 19 ч 30 мин отдал якорь на рейде порта Пирей.
Еще на подходе к Пирею чувствовалось приближение большого порта и транспортного узла. На рейде вокруг нас стояло более двух десятков больших и малых судов, ожидающих своей очереди для постановки к причалам.
«Товарищ» ночевал на рейде, и весь вечер любители развлекались на юте ловлей рыбы на свет спущенной за борт люстры. Добыча не ахти какая, но для рыбака сам процесс ловли не менее интересен, чем результат. Неудовлетворенные вечерним ловом судовые рыбаки взялись за снасти на следующий день спозаранку, но их занятие прервал поднявшийся на борт уже в 7 ч лоцман, который провел нас в порт.
Порт Пирей состоит из трех гаваней: Пролемин, Кендрикос и Алион. «Товарищ» поставили в средней, Кендрикос, кормой в угол между двумя причалами. В таком положении «Товарищ» занимал минимальное место, очень дефицитное в порту, и мы могли стоять сколько угодно. Связь с берегом наладили при помощи импровизированной паромной переправы, для которой приспособили судовую шлюпку.
Пирей — порт Афин, столицы Греции, сросшийся с ней в единое целое. Границу между этими городами нелегко обнаружить неопытным глазом ни с моря, ни с суши, хотя по справочникам расстояние между ними 8 км. Автобусы и метро делают этот путь недолгим.
На улицах Пирея, особенно в припортовом районе, шумно и многолюдно. Туристические суда под разными флагами швартуются иногда в самом центре города.
Оживленно на припортовом проспекте Пирея
Пирей существовал уже в V в. до н. э. И здесь много интересных памятников, хотя цель нашего захода, конечно, Афины. Все вопросы, связанные с поездкой в Афины, решились быстро и просто благодаря помощи советских представителей, и в первый же день стоянки мы совершили автобусную экскурсию по городу.
Сначала мы осмотрели современные Афины: беломраморный олимпийский стадион, дом премьер-министра, университет, академию наук, здание парламента. Не миновали непременный объект внимания всех туристов — королевский дворец. Короля в Греции уже давно нет, но его дворец по-прежнему охраняется часовыми. Замысловатая церемония смены часовых, с пританцовыванием и притоптыванием, рассчитана на зрителей, так же как и сами часовые несуществующего короля.
Побывали и около памятника Байрону. Поэт, воспевший эту страну и нашедший в ней свою смерть, изображен вместе с молодой прекрасной женщиной, символизирующей Грецию. Недалеко от памятника видны ворота древних Афин.
Еще несколько минут езды — и мы достигли своей основной цели — Акрополя. Акрополь по древнегречески означает «верхний город». Действительно, он расположен на холме с плоской вершиной, господствующей над окрестностями и в свое время являвшейся внутренней цитаделью города. У подножия холма — автостоянка. Отсюда по каменным ступеням пестрая разноязыкая толпа туристов из всех, стран мира поднимается к Пропилеям — входу в Акрополь.
Непрерывная вереница туристов поднимается к Пропилеям
Самое крупное и впечатляющее здание внутри Акрополя — Парфенон. Название Парфенон происходит от древнегреческого слова и означает «дева». Построен он в-447—432 гг. до н. э. как храм богини Афины-Парфенос (Афины-девы). Одновременно он служил и сокровищницей, в одном из его залов хранилась государственная казна. Афина — богиня войны, олицетворявшая собой ум и изобретательность, покровительница знаний, искусств и ремесел, обучившая, как гласит мифология, греков ткачеству, прядению и врачеванию. Парфенон пострадал в 1687 г. при осаде Акрополя венецианцами во время войны с турками. Не менее тяжелый урон нанесли ему в начале XIX в. англичане, вывезя многие статуи и барельефы. Кроме Парфенона в Акрополе есть еще
