— предупредил Энди.
Вдова выругалась, увернулась от когтей и принялась пихать доску поглубже в глотку противницы. Хатидже явно не хватало точки опоры, зато хватало упорства — доска помаленьку раздирала рот твари. Кера принялась грызть орудие пытки.
— Что, не слишком вкусно? — злобно ухмыльнулась вдова и принялась оглядываться: — Сейчас что-нибудь с гвоздями подберу
Гвозди применять не понадобилось — ожил пулемет на катере. Энди закричал вдове «пригнись, зацепит!». Хатидже не стала проявлять свойственное ей упрямство, скорчилась на полу…
Керра дергалась и визжала — ливень пуль попросту сносил большую часть ее тела. Летели ошметки кожистых крыльев, осколки костей, отвалилась свисающая лапа… Полнокровностью данный вид дарков не отличался, но на голову Энди капала какая-то липкая гадость. Несколько пуль задели наконечник и древко багра, рулевой понял, что кера сейчас освободится. Почти так и вышло: тварь шлепнулась внутрь строения, но оставалось от чудовища не так уж много. Пулемет смолк…
— Как вы там⁈ — надрывался Сан. — Живы⁈
— Не тупи, топор давай быстрее, — отозвалась вдова, бесстрашно примериваясь к добыче.
Кера сохранилась примерно в объеме одной шестой части тела, это если не считать крыльев. Голова, шея, частично ключицы…
— Нужно все-таки еще укоротить, — предположила вдова.
— Несомненно!
На второй этаж закинули топорик. Хатидже вбила в пасть чудовища доску понадежнее, придерживала трофей, Энди рубил шею — сухую и неподатливую как корень самшита. Лишенная легких тварь свистеть и проклинать уже не могла, лишь ненавидяще смотрела и слабо грызла доску
— Боюсь, сегодня мы вынуждены поступать предельно жестко, — сказал Энди, заканчивая процесс.
— А что, черт возьми, нам еще делать⁈ — воскликнула летучая вдова. — Внизу еще две такие пробл…
— Я вашу терминологию не до конца понимаю, но спорить не буду, — пробормотал Энди.
Демонша, нуждающаяся в заботе, оставалась все же одна. Та, что болталась в воде, исчезла: то ли утонула, то ли уплыла заращивать крылья и все остальное. На катере Гру и доктор бинтовали шкипера — спину и бок тому распороло крепко. Сан и рулевой позаботились о плененной кере: покончить с этой тварью уже апробированным методом не получалось, поскольку лапы у чудовища имелось и приближаться на «дистанцию работы топором» было опасно. Пока что завал, удерживающий пленницу, подперли расклиненными брусьями.
— Снять пулемет и расстрелять прямо здесь как воздушную террористку- рецедивистку жоеевощуй! — предложил Сан.
— Это возни сколько вместе с котлом снимать, — вздохнул рулевой. — Пошли на борт, дух переведем и посоветуемся.
— Пообедать бы надо, етеговосем, — намекнул гребец.
Мысль была правильная, все порядком устали.
— Боевые шрамы украшают мужчин, — заверял доктор, допивая чай.
— Сзади я и раньше был сущим красавцем, — вяло согласился полулежащий на одеяле шкипер и покосился на Хатидже: — Миссис, какого дьявола вам вздумалось летать именно сейчас?
— Так сложились обстоятельства, — пояснила тощая красавица, намазывая вареньем ломтик лепешки. — Подумалось, а не размяться ли мне и не спасти жизнь кому-нибудь? Без вас, сэр-ворчун было бы скучновато. И без ловкого сопляка тоже.
— Вышло красиво, — отметил Сан. — Даже чересчур, етегнавжо. Думал, убьешься. А я предупреждал — посадку нужно отрабатывать! И выход из «штопора»! Это, епругужэ, самые сложные элементы пилотирования! Копыта переломаешь!
— Поучи меня еще, теоретик херов, — миролюбиво огрызнулась вдова, удобнее вытягивая забинтованную ногу — при скоростной посадке она слегка повредила лодыжку и расцарапала лицо.
Шкипер, неловко облокотившись о локоть, молча смотрел на Хатидже
Энди подумал, что самые безумные личные решения и роковые повреждения психики происходят в молчании. Впрочем, дело обычное, и довольно предсказуемое. Почему бы и нет? Здешний мир достаточно безумен и весел, чтобы одобрить такие нелепые решения. Хотя, эти решения людям еще предстоит осознать. Не все видят и просчитывают партию целиком.
— Сэр, не сойти ли нам на берег? — Гру успел вынуть из трюма двуручную пилу и моток крепкого фала.
— Пожалуй, не стоит откладывать тяжелую работу, — согласился Энди и встал.
— Постойте, вы за дровами? — удивился доктор. — Давайте хоть немного передохнем.
— Они не за дровами, — пояснила вдова.
— Вы ступайте, а я посуду уберу — как обычно мгновенно сориентировался Сан.
— Прибери и еще раз осмотри пулемет, — приказал шкипер.
Пулеметная установка катера сплоховала в самый неподходящий момент — задница керы была как на ладони, но подачу пуль из бункеров заклинило, пришлось менять контейнеры с боеприпасами. Все могло быть совсем плохо, если бы не расторопность юнги.
Энди и юнга сошли на берег, доктор, вздыхая, спрыгнул следом.
— Док, вы бы пока часовым постояли. Нам спокойнее будет работать, — намекнул рулевой.
— Интересы науки требуют моего присутствия, — пробормотал Док. — Хотя, откровенно говоря, мне это не доставляет удовольствие.
— Ну — кивнул Гру. — Док, а хотите знать, что означает в здешних местах «остаться без души»?
Моряки выслушали краткое описание последствий «обездушивания». Доктор кашлянул и почесал нос:
— Никогда не думал об этом вопросе со столь практической стороны. Несомненно, керы
— большое зло.
— Куда большее, чем добровольное впадение в свинство, — согласился Энди. — Не казнитесь, сэр.
— Это совершенно не то чувство, что я испытываю, — запротестовал доктор. — Что ж, приступим к препарированию.
Все кончилось довольно быстро — у команды «Ноль-Двенадцатого» уже имелся некоторый опыт.
— И все же такими открытиями нельзя пренебрегать, — доктор рассматривал полуживые головы кер. — Опыты со столь уникальными биологическими экземплярами могут принести неоценимую пользу человечеству.
— Так в чем дело. Док? Помнится, у нас есть склянка от незабвенного зайца. Остается набраться мужества и пожертвовать запасами джина. Вы готовы на столь самоотверженный поступок? — поинтересовался Энди.
Доктор посмотрел крайне укоризненно и поспешил на катер за посудиной и консервирующей жидкостью.
— Меняются люди, — заметил рулевой, приступая к конструированию.
— Ну, — согласился мальчишка, очищая найденное в развалинах кованое кольцо. — Я вот драпанул на катер, а теперь чувствую себя не очень.
— Пустое, Гру Это был очень осмысленный и целесообразный поступок. Шкипер в одиночку бы ни за что ни справился. Мы твои должники.
— Взаимозачетом пойдет, — умно сказал юнга и кивнул на новейшее изобретение: — Сомневаюсь, что это одобрят в порту Тут почище заспиртованной башки получится.
— В порт «Ноль-Двенадцатый» не ходок, ты и сам знаешь. Мы скромные, одинокие, оно и
