его крик с силой вонзился в сердце. Она ошиблась… И её ошибка всегда будет стоять между ними…
— Быстрее! — похлопала девушка по спинке водительского сиденья.
Джесс казалось, что чем быстрее она окажется дома, тем быстрее исчезнет, сотрётся увиденное. Она не могла поверить в то, что произошло. Такого не могло случаться с людьми, они не должны творить такое с собой! Перед глазами стоял последний вздох Энн и этот взгляд, полный ужаса и осознания…
Девушка влетела в здание аэропорта. Стойка регистрации, последний билет и тёмные грозовые облака, сгущавшиеся на небесном своде. Они везде. И голос… Голос Энн, крик Шеннона… Джесс с силой закрыла уши ладонями и уткнулась лицом в колени. Дышать было трудно, слёзы градом катились по щекам. Реальность произошедшего душила, больно вонзая свои когтистые лапы в самые светлые чувства и воспоминания. Как дальше жить, что будет — сейчас это было неважно. Главное, сбежать, укрыться, стереть из памяти случившееся. Остальное потом… потом…
Глава 28
Вечернее небо Африки отражалось в глазах тысячами оттенков красного. Закат растекался по линии горизонта огненной полосой.
Прошло полгода с тех пор, как Шеннон последний раз сошёл с трапа самолёта «Лондон — Лос-Анджелес». С тех пор, как он последний раз видел Джесс…
Казалось, прошёл миг, и вот он уже смотрит закат на живописном обрыве, где-то в недрах африканского континента. На небе начали появляться первые звёзды. Маленькие и большие, яркие и тусклые, они спешили занять видное место на бархатистой поверхности стремительно темнеющего неба. Шеннон смотрел на них и думал о совершенстве природы, о котором всегда говорила Джесс. Его маленькая звёздная мечта. Потерянный рай…
Как забыть тот ужас? Её большие глаза, полные слёз и боли. Он втянул её в это, позволил оказаться в аду, а потом выгнал, растворяясь в жалости к себе. Догнать, обнять и успокоить. Вот что нужно было сделать тогда. Стереть своей заботой тот мрак, что довелось увидеть, но нет… Ошибка за ошибкой привели к неизбежному — он всё-таки её потерял…
Когда Шеннон смог прийти в себя, он пытался звонить, искать встречи, но Джесс словно испарилась. Как мираж, которого не было. Шесть долгих месяцев он утопал в работе: съёмки, интервью, записи, концерты, музыка… много музыки. Он побывал на двух континентах, окунулся в самые разные культурные пласты мира, но никак не мог заставить себя жить без её улыбки, прекрасных голубых глаз и звонкого смеха.
Смерть Энн, такая внезапная, такая бессмысленная и жестокая, разделила их жизни, перенесла его в параллельный мир, где оставалось только существовать, нацепив маску брутального барабанщика.
— Шеннон! — Том похлопал его по плечу.
— Ещё несколько минут… — не отрывая взгляда от звёзд, попросил Шеннон.
— Машина ждёт, — парень отошёл в сторону.
«Будем пытаться жить дальше…» — музыкант в последний раз посмотрел на чёрное южное небо, бархатом окутавшее всё вокруг, вдохнул сухой, разгорячённый воздух и направился к машине.
* * *
Джесс монотонно постукивала карандашом по компьютерному столу, безразлично разглядывая серость за окном.
«Устала, наконец-то устала…»
— Джессика! — на стол бухнулась пухлая ладонь с узкими короткострижеными ногтями. — Ты закончила разворот? Дизайнер приедет вечером, что за чистый лист? Джесс, если тебе надоело работать, то я тебя не держу!
Главный редактор журнала «Magic of history» полетел дальше по коридору, причитая, что никто, кроме него, работать не хочет. Его нервы можно было понять. Небольшой коммерческий журнал стоял на пороге новых высот. Его рейтинги наконец позволили достойно заявить о себе. Следующим шагом стал выход на интернет-площадки, а там, в мечтах этого же редактора, недалеко было и до славы мировых изданий.
Джессика играла в этом успехе одну из ключевых ролей. Только у неё получалось писать о королях и королевах, о тёмных рыцарях и кровавых войнах в духе культовых художественных произведений. Тексты, словно искусно сплетённые кружева, захватывали и не отпускали до самого конца. Смесь исторических фактов, философских размышлений и тонких параллелей с современностью, отличали уникальный стиль Джесс. Читатель, даже тот, кто не питал особой любви к истории и её тайнам, взахлёб зачитывался каждой новой статьёй. Редакцию заваливали письмами, с просьбой добавить в разделы журнала ещё больше материала от автора под псевдонимом Дженни Винд.
И вот сейчас, в самый важный момент, когда нужно было собраться и единым порывом привести журнал к новой ступени развития, Джессика наконец ощутила чувство, которого ждала целых полгода. Усталость. Её больше не душили мысли и воспоминания, о которых она молчала все эти месяцы. Ей не хотелось плакать, кричать, работать до изнеможения, только бы убежать от реальности… ничего. Она просто сидела и смотрела в окно и чувствовала бесконечную усталость.
— Надо прогуляться, — заключила девушка, встала и вышла из кабинета.
Сильный ветер сковывал тело, мелкий дождь моросил, оставляя на лице паутину микроскопических капель. Джесс натянула капюшон и направилась на набережную, единственное место, которое она не забыла за это время. Клуб, крыша, мечты… всё осталось где-то далеко, и лишь здесь, у кромки мутной воды, она позволяла себе на минуту погрузиться в воспоминания.
Она никому не рассказала о случившемся. Сменила жильё, найдя маленькую квартирку на окраине Лондона, перестала выступать, убрав гитару на антресоли, устроилась работать в журнал. Родители и друзья видели повзрослевшую Джессику, которая совмещала успешную учёбу с перспективной работой, а свободное время посвящала семье, друзьям, приюту для бездомных животных и путешествиям по Англии. Автобусные туры по историческим местам родной страны стали для неё одним из любимых видов времяпровождения. Много действий, забитый ежедневник… Главное, не думать и не вспоминать.
Набережную заволокло туманом. Джессика подошла к небольшой смотровой площадке и, повиснув на перекладине, обратила взгляд на рябь на поверхности воды. Через десять минут стало зябко, девушка огляделась по сторонам — никого, кроме одинокой мужской фигуры, точно так же смотревшей на воду. Джессика бездумно пошла навстречу, ведя пальцем по мокрому железу. Эти волосы… очки… профиль… татуировка на шее в виде перевёрнутого треугольника… Она остановилась, сердце резко дёрнулось, причиняя боль грудной клетке. Захотелось убежать, но ноги отказались повиноваться.
Шеннон медленно повернул голову, повинуясь минутному желанию. В один миг всё внутри оборвалось. Он с силой сжал перекладину, заставляя себя остаться на месте…
Уйти или сделать шаг вперёд? Оттолкнуть или прижать к себе того, без кого жизнь бессмысленна? Знать бы, какой путь окажется правильным, какие слова сказать. Почему так тяжело просто всё забыть?
«Просто уйти — просто отвернуться».
Невозможно. В их глазах соединилась вечность, и только она могла знать, что ждёт
