Именно так, с маленькой буквы, потому что это ни фига не имя. «Горыныч» — это от слова горн. Потому что его пламя способно железо добела раскалить. «Змей» — потому что это, мать его, змей. Ну, или змея, если мутирует самочка. Почему же я так беспечно отнёсся к водоёму, зная, что в подобных условиях можно встретить такое существо? Да потому что эти ужи — болотные, озёрные, но никак не горные! Как можно было бы на первый взгляд подумать по названию.
И да. Опережая ряд вопросов. У змея горыныча нет и не должно быть крыльев. Это современная придумка, навеянная драконами. А ещё горынычи огонь не выдыхают, в отличие от своих крылатых собратьев. У ужей-мутантов пламя возникает вокруг тела. Да, они могут им кидаться, как фаерболами. Да, они могут летать, но это магическая левитация. Но это не драконы. Драконы, к слову, многоголовостью не страдают — они от ящериц происходят, а лишние шеи отращивать, это именно змеиная черта. Горынычи, гидры (это, к слову, как раз редкий вариант изменения ядовитых змей, и магия там нужна не огненная, а тоже — ядовитая), японские ямато-но орочи всякие. У них количество голов определяет уровень магической силы. Упоминаемый в хрониках максимум — двенадцать.
— Что делать с ним, кириэ? — поинтересовалась эриния, покрывая кожу тонким слоем льда, но всё еще сохраняя человеческий облик.
Змей предупреждающе зашипел, но нападать не спешил. Однако, одновременно с демоницей, тоже покрыл свою кожу слоем магии — огнём. Вода в озере вокруг него начала бурлить гораздо активнее.
— Ну… По-хорошему, его бы изловить и сдать… Куда-то. — если честно, я немного растерялся. Я просто знал, что диких магических зверей не положено оставлять на воле. Они ведь не только могут простым людям вред причинить, но и размножаться, передавая способности, тоже умеют. Так что, либо уничтожение, либо отлов и… В какой зоопарк их сдавать, я даже не интересовался ни разу. — Сможешь его усыпить?
— М-м-м… Попробую. — я не услышал в голосе эринии той уверенности, какая была необходима.
Но несколько дредин на её голове шевельнулись, сверкнули глазками и, поигрывая раздвоенными языками, поднялись и повернулись в сторону монстра, принимая змеиный вид. Горыныч в ответ забеспокоился и громко зашипел. После чего воздух вокруг Танис ярко вспыхнул, и сама она превратилась в живой факел. Словно она была облита бензином, а воздух был пропитан его парами.
— Нет, не выйдет. — спокойно ответила моя подчинённая и тут же развоплотилась, пропуская атаку прыгнувшего на неё змея.
Рептилия совершила стремительный бросок, резко распрямившись, словно сжатая пружина. И пролетела насквозь, шумно шмякнувшись о большой камень за спиной демоницы. Огонь после удара сразу погас. В следующий миг Танис возникла над тушкой контуженного змея и наступила ногой на место, из которого росли шеи мутанта.
— Иммунитет к внушению. — спокойно прокомментировала она события. — Хороший сторож выйдет, если выдрессировать. И сильный. Года нет, а уже четыре головы. Сам. Знаю пару огненных озёр…
Договорить ей не дал змей. Пламя вновь окутало сначала тело рептилии, а затем и тело демоницы. Но эриния ответила ему льдом и легко подавила животную магию. Коркой льда мутант не покрылся, но инеем его изрядно припорошило.
— Так вот. Есть пара хороших озёр, в огненном ирии… — Танис наклонилась, подхватила горыныча за хвост и принялась скручивать его в колечко, словно шланг. — Можно закалить его там, голов до тридцати, думаю.
— И что, нужен он тебе такой? — поинтересовался я в ответ.
— Да нет, я просто предложила. — эриния равнодушно пожала плечами и отвесила оплеуху одной из голов, попытавшейся её укусить за то издевательство, что демоница проделала с животинкой. После чего Танис принялась замораживать змея, покрывая его внушительной корочкой льда.
— Ого, это что, плавильный змей? — раздался позади голос цверга. — Постоянный, продай, если не жалко, а?
— А чего, полезная в хозяйстве зверушка? — поинтересовался я, поворачиваясь к Разрывателю Камней.
— И полезная, и престижная. — закивал цверг и принялся загибать пальцы. — Плавильню с горном быстро разогреть, дом от непрошеных гостей охранять, на фестивале змеев покрасоваться. Чемпионы знаете, до скольки голов выращивают? Сто с лишним! Такого за золотом можно прямо в магму посылать, говорят… Но редкая зверушка, у нас такие не водятся. Приходится по другим мирам покупать.
— А, забирай так, мне не жалко. — я махнул рукой. — А тебе польза.
— Не… Да нет. — цверг растерянно принялся мотать головой. — Это слишком дорого для подарков! Не, не могу так.
— Ну не можешь, значит потом тоже в ответ что-то равноценное сделаешь, подаришь. — ответил я. — Только избавь меня от торгов. Ты мужик честный, я тебе верю. А у меня сейчас голова другим занята.
— Договор. — с совершенно серьёзным лицом кивнул цверг. — Тогда принимай работу.
С этими словами он топнул по земле. Ну, то есть, по камню. Камня тут было куда как больше, чем почвы. Добытые цвергом самоцветы принялись выныривать из каменной поверхности, как поплавки выныривают из воды.
— Через полчаса оттает. — Танис вручила ледяное колечко с вмороженным в него горынычем Разрывателю Камней. — Глубже заморозить не могу, сдохнет.
— Да мне бы и пяти минут хватило. — цверг сиял так, словно ему вместо змея пожизненный сертификат на безлимитное пиво вручили. — Благодарю госпожу, с меня и тебе подарок. Ладно, я побежал. И вам бежать советую. Сторож сработал, и получил ответ. Скоро тут эти подлецы белоглазые будут. Убить не убьют, куда им до вас. Но напакостить могут.
С этими словами цверг растворился в воздухе.
— Что скажешь? — поинтересовался я у Танис. — Слышала что-нибудь про эту чудь?
— Да как не слышать. Действительно, наглые и бесцеремонные уродцы. Умеют через миры ходить. Было дело, даже под твоим троном скалу рыть начали, не побоялись в Тартар зайти. Мы тогда, конечно, проредили их, чтоб не зазнавались. Но если они тебя в скалу утащат, я действительно могу не успеть помочь.
— Ну тогда уходим. — я не разглядывая скидал минералы в рюкзак, ибо в работе Разрывателя был уверен.
И уже когда собирался было подняться на ноги, понял, что не могу этого сделать. Мои ноги увязли в камне, словно в трясине. А через пару секунд прямо передо мной из камня вынырнула косматая голова с темной кожей и
