его по плечу и сделать комплимент дому.
Мы зашли в гостиную, и тут на сцене появились новые персонажи: наше нелегальное семейство в полном составе. Все мокрые и раскрасневшиеся после бассейна. Возникла некоторая пауза, которую нарушил Кирилл, обращаясь к Раисе:
– Раиса, будь добра, накрой нам на стол.
– На сколько персон? – уточнила та, поглядывая на застывшую композицию из четырех чересчур любопытных особ.
– На всех, – нехотя отозвался Кир.
Раиса кивнула и удалилась в кухню.
– Папа, может, познакомишь нас? – спросила Настя.
– Папа? – мама стрельнула в меня глазами. Отец нахмурился.
– Да, это моя дочь от первых… отношений, – громко произнес Кирилл. – Анастасия. А это ее мать Марина, отчим Гена и брат Стас. Они остановились у нас ненадолго.
– Алла Сергеевна, теща Кирилла, – представилась мама прежде, чем это сделал Кир, и окинула оценивающим взглядом Марину. – Тесть – Виктор Андреевич.
– О, значит, вы родители Матвея? – с усмешкой уточнила Настя. Ее, кажется, ничто и никто не смог смутить.
– Матвея и Софьи, – с нажимом ответил Кирилл. – Алла Сергеевна, Виктор Андреевич, присаживайтесь, пока готовится ужин. Чувствуйте себя как дома.
– Мы пойдем переоденемся, – зачем-то сообщила Марина, но на нее мало кто обратил внимания.
Впрочем, мне самой не помешало бы сделать то же самое.
– Извините, я тоже отойду ненадолго, – произнесла я и поманила к себе брата, шепнула ему: – Проследи тут, чтобы все было в порядке. Уводи разговор от всех щекотливых тем, любым способом.
– О, какие гости! – а это уже оказался Гоша, про которого, признаться, я успела уже забыть, в таком-то дурдоме!
– Гоша? – мама его узнала. – Не ожидала тебя здесь увидеть.
– Взаимно, – Гоша широко улыбнулся. – Впрочем, мы же теперь родственники…
– Родственники? – удивилась мама.
Черт! Она же до сих пор не знает, что Кир и Гоша братья…
Я оставила мужчин самих объясняться с моими родителями и улизнула к себе. В конце концов, они также участвовали в заваривании всей этой каши, так что пусть теперь отдуваются…
Я переодевалась нарочито долго, максимально оттягивая свое возвращение. Но, к счастью, Киру удалось занять и отвлечь моих родителей экскурсией по участку – я видела через окно, как они бродили по двору. Папа деловито щупал деревья, мама восхищалась клумбами и фонариками, в общем, катастрофы пока не намечалось, и меня немного отпустило. Может, все и обойдется?
Когда я спустилась, в столовой уже собрались все, включая семейство Марины. Отец разговаривал с Кириллом и Гошей, а мама допрашивала Мотю, как ему живется со мной, и не хочет ли он вернуться к ним домой. Тот категорично мотал головой и уверял, что у него все прекрасно. Настя в это время была полностью погружена перепиской в телефоне, Стас с несчастным видом жевал хлеб, а Гена сидел ровно, точно колом подпертый. И только любопытные глазки Марины бегали от одного присутствующего к другому.
– А вот и хозяюшка, – протянула она при виде меня. – Только и ждали тебя… Не начинали…
– Приятно слышать, – сдержанно ответила я.
– Я подаю? – уточнила Раиса.
– Конечно, – отозвалась я.
Мама в этот момент посмотрела на меня с затаенной гордостью. Уверена, сейчас она думала о том, что ее дочь все же удачно вышла замуж, и даже плевать, если не было самой свадьбы.
– Кирилл, а вы не хотите все же устроить свадьбу? – вдруг обратилась она к Киру.
А нет, я ошиблась… Отсутствие свадьбы ее все-таки волновало.
– А то как-то не по-людски…
– Мы подумаем над этим, обещаю, – Кир ослепительно улыбнулся.
– Если он обещает, значит, выполнит, – вставила Марина снисходительно. – Он такой, да…
Мама глянула на нее с удивлением, но промолчала.
– Ну что, по рюмашке? За знакомство? – оживился тут Гена, потирая руки.
Стас потянулся за компотом, но снес попутно соусницу и залез локтем в салат. Мама на это поморщилась. Марина же влепила сыну подзатыльник, гаркнула:
– Аккуратности тебя никто не учил? Или трубы как у отца уже горят, что ничего не видишь перед собой?
– Так я компот… – набычился Стас.
– Сегодня компот, а завтра… На тебе твой компот! – и она сама плеснула ему в стакан напиток, часть, конечно же, выплеснулось на скатерть.
– Я уберу, – было слышно, как Раиса подавила вздох.
Мамин же взгляд становился все напряженнее.
– Ну что, кто говорит первый тост? – Гена, несмотря ни на что, оставался на своей волне.
– Давайте обойдемся без тостов, – произнес Кирилл. – Просто мы рады, что мы все собрались за этим столом.
Я заметила, что Матвей, в отличие от Насти, которая крутила в руке бокал с вином, налил себе сок. То ли в знак протеста, то ли еще не потухли воспоминания о его ночных приключениях в Токио.
Ужин, вопреки моим надеждам, прошел как-то дергано, не спасали даже шутки Гоши.
Когда Раиса меняла тарелки перед чаепитием, мама увела меня на террасу и сразу задала вопрос:
– Я не понимаю, что эта хабалистая особа по имени Марина и ее семья делают в твоем доме? Надолго они у вас? Это как-то неприлично, тебе не кажется? Как ты это терпишь? И Кирилл тоже хорош… Привел в дом свою бывшую… Мне не нравится все это, дочь. Очень не нравится.
Я тяжело вздохнула:
– Ты не представляешь, как мне это не нравится…
И меня прорвало рассказать ей все, как на духу.
– Вот же хитровыделанные какие, а! – мама была возмущена до крайности. – Хуже паразитов! Ну ничего… – ее глаза загорелись решимостью. – Мы с отцом поможем вам избавиться от них!
– Мама, что ты придумала? – мне стало немного страшно. С учетом, что я слишком хорошо знала свою родительницу.
– Увидишь! Витя, иди сюда! – позвала она отца. – Есть важный разговор.
– Мама, может, не стоит?
– Стоит, Софья, стоит, – твердо заявила мама и поплыла к отцу.
Ох, что-то мне тревожно от этого…
– Дорогой зять, – обратилась мама к Кириллу, когда мы вернулись к столу, – не будешь ли ты против, если мы заночуем у вас с Виктором? Просто так давно деток не видели, соскучились… – и она одной рукой погладила меня, другой Матвея.
– А еще у нас подъезд в доме покрасили, – кашлянул папа. – Какой-то дешевой краской. Воняет – жуть. Аллочке от нее голова болит. А когда вся эта гадость высохнет, неизвестно.
– Да, да, – мама печально покачала головой. – Ужасно воняет… И болит… Голова.
Я смотрела на них во все глаза и не понимала, что они задумали. Кир тоже заметно опешил, но все же произнес:
– Конечно, мой дом – ваш дом.
– Вот и прекрасно, – проговорила мама елейным голоском и с вызовом посмотрела на помрачневшую Марину. – Спасибо, мы вам
