Книга Семь бесов в бочке меда - Дарья Урбанская

и, клацая когтями, пошла прочь, унося с собой гудение электричества. Когда через несколько мучительно долгих мгновений шаги затихли, Липа осмелилась открыть глаза и обнаружила, что она осталась в зале одна. Сладко-мерзкий запах разложения по-прежнему витал в воздухе, а у стены снова было пусто – ни загадочного монаха, ни его балахона.

Липа развернулась и со всех ног бросилась догонять друзей. Она уже не полагалась на свой слух – после пережитого ужаса вообще начала сомневаться в собственном рассудке. Но всё же ей показалось, что кошмарное существо вышло из зала в противоположную сторону.

Спустя несколько коридоров и поворотов Липа, запыхавшись, притормозила у огромного зеркала, висящего на стене в тупике. Уперев ладони в колени, она тяжело дышала, исподлобья разглядывая свое отражение.

– Гребаное зеркало! – Она со злостью толкнула тяжелую винтажную раму, но никаких проходов по-прежнему не открылось. – Мы же уже проходили мимо него… Или это другое?

Ее хриплый голос разнесся по пустому коридору, а вдали, словно в ответ, раздался панический визг Ирины, а следом что-то гневно выкрикнул Антон.

Липа развернулась на звук, и в этот момент в отражении промелькнула шальная девица в красном платье. Но рядом никого не было, да и зеркало спустя секунду снова отражало только саму Липу.

– Это с тебя все началось! – Она погрозила кулаком привидевшейся фигуре, напоследок стукнула костяшками пальцев по зеркальной поверхности и побежала туда, откуда доносились крики.

«Да что ж такое! Опять этот зал! Мы тут по кругу бегаем, что ли, как белки в колесе?!»

Постамент, где ранее стояло тощее музейное чучело, был пуст, сам же кот теперь превратился в раздувшегося кровожадного монстра с клыками-иголками.

«Кажется, он стал еще больше…»

На полу сидела Ира с растрепанной прической, вжавшись спиной в угол, и лихорадочно расстегивала ремешки на туфле. Перед ней, словно рыцарь в сияющих доспехах, стоял окровавленный Чесноков с алебардой наперевес, а страшилище, как остервеневший пес, вцепилось зубами в древко, рычало и рвало его из рук.

Липа с опаской добежала до постамента и выглянула из-за него:

– Ребят, замрите! – шепотом призвала она.

Бах!

В голову монстру прилетело каблуком туфли, и он взвыл, не выпуская из пасти древко алебарды.

– Что ты делаешь, идиотка? Ты же его только сильней разозлишь! – заорал Антон. – Телефон… Телефон мой из кармана вытащи!

Ира принялась расстегивать вторую туфлю.

– Ты же сам сказал, это робот! – нервно выкрикнула она в ответ. – Они не злятся, а вот повредить электронику в башке можно! Зачем мне твой телефон, придурок?

– Антон, замри, не шевелись! – Липа снова попыталась достучаться до ошалевшего парня.

– В полицию звони! В МЧС! Куда угодно! Как я тебе замру – эта тварь мне глотку порвет за секунду! – Чесноков наконец услышал, что ему советуют из-за постамента.

Ожившее чучело отпустило деревянное древко и, мерзко, пронзительно воя, заметалось перед зажатыми в угол жертвами. Его хвост хлестал по бокам, а смрадное дыхание наполняло зал такой вонью, будто он питался исключительно тухлой рыбой. Антон неловко перевернул оружие острием вперед и от движения застонал от боли. Его футболка вся пропиталась кровью на груди и животе, но он стиснул зубы и теперь водил алебардой перед собой, повторяя движения гигантского кота.

Ирина наконец справилась с застежкой и замахнулась.

– Стой, – завопила Липа так, что кот резко обернулся и уставился на нее пылающими глазищами. Она испуганно вжалась в холодный камень постамента. – Тише, тише, – свистящим шепотом проговорила она. – Вы оба успокойтесь и не шумите.

– Издеваешься?! – прошипела в ответ Ирина. – Как тут можно успокоиться? Совсем сдурела?

Тварь вновь повернулась мордой к двум своим жертвам.

– Ему не нравится шум, – быстро проговорила Липа.

Кот дернул ухом в ее сторону. А Ирина и Антон наконец замолчали. Но зверюга все равно приникла к полу, явно намереваясь прыгнуть, несмотря на направленный на него металлический наконечник.

«Почему не сработало? Они же молчат!»

Кот сделал выпад, его зубы вновь сомкнулись на алебарде, и он рывком выдернул ее из рук Антона.

Вдруг по коридору пронесся звонкий хохот, а следом в зал вбежали две девочки с косичками.

«Господи! Дети…»

– О, тигруля! Эмили, смотри, какой стал толстенький.

Кот обернулся на звук, а девочка вприпрыжку побежала прямо к нему.

– Шарлотта, подожди! – Вторая девчушка понеслась следом. – Я первая!

– Не подходите! – проорал Антон. – Он опасен!

– Стойте! Нет! – Липа выскочила из-за постамента и бросилась к девочкам, но явно не успевала.

Ирина с ужасом прижала к груди оставшуюся в руках туфлю.

– Бегите отсюда! – Антон замахал руками.

– Тоша!

Все смешалось в дикую какофонию криков, визгов и рычания.

Шарлотта добежала до кота, и, ловко поднырнув под мордой, схватила за хвост и дернула:

– Я первая!

– Р-р-мяу-у…

Она побежала дальше:

– Я первая, я первая!

– Так не честно! – обиженно прокричала другая девочка.

Мазнув по запястью Липы косичкой, Шарлотта увернулась и от нее и забежала за постамент. Неуловимым пятном светлого платьица пронеслась рядом ее сестра. А затем крики разом стихли, и лишь эхо недовольного рычания гудело по залу. Потолочный светильник мигнул раз, другой…

Тварь, раззявив пасть, вывалила потемневший язык и вдруг лизнула Антона по разодранной футболке, словно пробуя его раны на вкус. Парень дернулся, но не попытался убежать, стоял не шелохнувшись. Рядом с широко распахнутыми глазами сидела Ирина, по ее щекам бежали дорожки слёз. Кот повернулся и немигающим взглядом уставился на нее. Он недовольно покрутил головой и принюхался, словно до этого полагался исключительно на обоняние, но интересовавший его запах вдруг испарился.

В груди твари еще клокотало рычание, но явно затихало. Хвост тяжело брякнулся об пол, одновременно с громким хлопком лопнула одна из лампочек под потолком, заставив всех вздрогнуть. Посыпались осколки вперемешку со снопом искр. А кот замер без движения.

Секунды тянулись бесконечно, складываясь в минуты, но кот так и стоял истуканом, как механическая игрушка, у которой кончился завод.

– Выключился? – пискнула Ирина и шмыгнула носом. – То-о-ош, Тоша?

Антон сделал несмелый шаг вперед:

– Не знаю. Глаза-то еще светятся.

Он поднял с пола алебарду и резко выпрямился, тут же болезненно охнув. Но тварь никак не отреагировала.

– Похоже, и правда отключился.

Для пущей уверенности Антон легонько ткнул зверюгу древком.

– А здесь проход открылся, – негромко сообщила Липа, показывая рукой за постамент. – Похоже, девочки туда и убежали. Господи, как представлю, что кот мог их… Аж дурно становится.

– Может, они с этим роботом заодно? – Антон стоял, опираясь на алебарду, как на костыль. – Актрисы типа. А то, чего они тут шастают, как у себя дома, еще и без родителей.

– И знают, где проходы, –