даже майоры королевской гвардии из защитников порядка в буквальном смысле превращались в тех, от кого они этот порядок должны защищать. Во многих землях люди уже давно боятся попасть в руки гвардейцев едва ли не сильнее, чем в руки бандитов.
Такое положение, конечно, ослабляет государство, но оно во многом выгодно Секретной службе: ее агентам проще добывать нужную информацию, есть возможность для манипуляции людьми, появляется множество рычагов давления, почти любого можно просто купить или использовать втемную. Раньше Седрик видел за этим не бреши в системе, а преимущества и возможности для своей работы. Но сейчас… Сейчас, размышляя о ситуации через призму знаний о предстоящей войне, Седрик приходил в ужас.
С одной стороны, он был частью Секретной службы, организации, которая пыталась укрепить государство изнутри, исправить ошибки и найти путь к возрождению. С другой стороны, он понимал, что многие из действий Службы, включая его собственные, неизбежно вели к дальнейшему разложению, к разрушению того немногого, что еще оставалось от идеалов Союза. Он чувствовал себя частью какого-то мрачного театра, где каждый актер играет свою узко прописанную роль, вместо того, чтобы думать и жить самостоятельно.
Самое страшное заключалось в том, что королевская армия по сути, утратила свою боеспособность. Да, в столице и Герцогстве стражей еще остались боеспособные полки, но ведь в целом военная машина Союза разваливается! Ценности, на которых изначально зиждился Союз четырех – изжили себя. Король, некогда горевший идеей объединения, давно умер, а его наследники оказались расчетливыми чинушами.
На заседаниях Большого и Малого советов все еще звучат речи о величии, чести и единстве. Гвардейцы все еще приносят клятву верности короне, произнося заученные слова и следуя ритуалам. Внешне может показаться, что все обстоит по-прежнему. Но изначальная концепция Союза выродилась. Произносимые слова более не соответствуют действиям. Да что там, произносимые слова более не понимаются даже самими произносящими! Люди не осознают смысла изначальных идей и сокровенной сути ритуалов, для них это просто антураж, красивые декорации, которыми можно поучать других и оправдывать свои действия, исказив истинный посыл. Аристократия еще держится за традиции, пытаясь передать своим детям опыт поколений через воспитание и образование. Но этого недостаточно для такой большой страны. Идея, что выступала связующей нитью для первых поколений граждан Союза – мертва.
Сам фундамент Союза истончился, превратившись в полую опору, которая рухнет при первом же серьезном воздействии извне. Армия Союза – неповоротливая, неуправляемая, плохо обученная и давно забывшая, как воевать. Но при этом – огромная. А значит, ежегодно поглощающая несчетные тысячи и тысячи золотых ауронов. Но и эта золотая река с каждым годом мелеет. Не потому, что золота у истоков становится меньше, а потому, что все больше ручейков и ответвлений уводят золотой поток в стороны от конечной цели.
Будь армия Союза в своей лучшей форме – победить в предстоящей войне можно было бы быстро. И даже переносные источники не имели бы значения. Но с армией в ее текущем состоянии война будет долгой и кровавой. Противостояние затянется на несколько лет, в течение которых погибнут тысячи людей. И они будут гибнуть до тех пор, пока философы и маги не перепридумают Союз, пока не вдохнут в его концепцию новую жизнь. Они будут гибнуть, пока молодые гвардейцы вновь не увидят смысл в своих клятвах. Они будут гибнуть, пока не появится лидер и Союз не оживет вновь.
Седрик был согласен с Бланшем в том, что стоять на пути прогресса бессмысленно – рано или поздно переносные источники все равно появятся и начнется война. Но если предотвратить ее сейчас – это даст Союзу время подготовиться и выиграть будущую битву одним коротким и быстрым рывком. Это поможет избежать напрасных жертв. И снова на годы воцарится мир, с его светскими раутами, уличными театрами и ежегодным турниром.
И есть лишь один способ отсрочить эту войну. А ради большего блага иногда можно и пойти на компромисс с собственной совестью, правда же? Правда. Но с каждым шагом к темному порогу, который он собирался переступить, Седрик сам себе казался все более чужим и отталкивающим.
«Ради большего блага» – эти слова казались мантрой, которую он повторял, пытаясь убедить себя в правильности выбранного пути. Но чем больше он повторял их, тем сильнее ощущал пустоту. С каждым «ради большего блага» мир вокруг становился все более серым, а выбор – все менее очевидными.
Глава 12
Путешествовать без гроша в кармане малость неприятно. А уж гнаться за кем-то и вовсе затруднительно. Бесплатно тебе никто загнанных лошадей не поменяет, да и на ночлег с ужином не пустит.
Знакомых в этой местности у Седрика не было, а воровать у местных не позволял вбитый в голову служебный запрет. Причем воровать у них было особенно нечего. Многие жители окрестных деревень пребывали в положении заметно худшим, чем сам Седрик. У него хотя бы оставалась приличная одежда.
Кое-как добравшись до Хорндейла, Седрик решил найти здание местного отделения Секретной службы и объяснить ситуацию Годрику Воссалино. Но город решил иначе.
— Фьють! — свистнул сквозь просторную щель меж передних зубов рыжий худощавый тип, вышедший из ближайшей подворотни.
— Слышь, парниша! Пылы не найдется для простых ребят? — обратился он к Седрику развязно скалясь. В руке у него блеснул металл.
Шагах в десяти позади Седрика, из такого же проулка тихо выскользнул еще один клошар. Седрик даже не услышал, а почувствовал его присутствие. Отступать было некуда, бежать – тоже.
«Как же мне все это надоело, черт вас дери!»
Седрик бегло огляделся, краем глаза заметив, что через смотровую щель в одной из дверей за ним наблюдает внимательная пара глаз.
«Это еще что за хрен?!»
Смесь раздражения и гнева закипала внутри.
«В конце концов, я не абы кто, а агент Секретной службы Союза!»
А напротив – явно полнейшее отребье, которого никто не хватится.
«В конце концов, я – маг!»
С этой мыслью Седрик рванул вперед, прямо на рыжего.
— Магнус вис! — немного усиленный магией апперкот свалил противника наземь. Он даже не успел поднять руки для защиты.
Развернувшись, Седрик со зловещей ухмылкой двинулся на второго. Тот явно не ожидал такого развития событий. Сначала он неуверенно попятился, а потом, разглядев что-то в безумном взгляде Седрика, со всех ног припустил в противоположную сторону.
Оставшись один, юноша оглянулся и украдкой потер ушибленную руку. Ему было даже немного жаль, что все так быстро закончилось – он не успел до конца
