было стать прошлым, чем-то далеким и незнакомым. Я снова вернулась сюда, какая же дура! Он не бросал меня, не бросал! Я сумасшедшая, я не могу привязать человека. Любому нужна свобода. Я просто сумасшедшая.
Не знаю, где я оставила босоножку, домой я вернулась нервной с перепачканной ногой. Я винила себя, винила его, винила Бога, который создал меня. Я была опять недостойной, с этими мыслями я зарылась под одеяла, пытаясь привести мысли в порядок.
Жизнь представлялась мне бушующим океаном, в темных водах которого блуждал мой одинокий корабль. Он, будущий любимый человек, показался словно маяк среди всего этого беспросветного мрака. Это было то единственное, что заставляло меня вставать на правильный курс, куда бы жизнь меня не бросала.
В это время отворились двери в темных катакомбах глубоко в лесу Ивановской области. Александр Молчалин, Юлия Власова, Валентин Скорляк. Эти люди переступили порог своих камер, зная, что кто-то умрет, и они станут ближе к своей свободе. Ни один из них не подозревал, что Петр Узич оберегал их столько дней от того, чему они позволили освободиться.
Через десять минут из ржавого люка вышел сорокалетний невысокий мужчина с голубыми глазами. Его старая одежда была пропитана кровью. Он закрыл за собой железную крышку, оставив внутри три бесчувственных трупа.
– Ох, Петя, как же свежо на воле! – Зверь был бодр и весел. Он знал, что ничто не вернет его назад в бездну. Это было его время, его настоящее. – Я говорил тебе, что нам нужно объединится, но ты чертовски упертый.
– Ты убил их, всех убил… – слабый голос еще надежной совести пробился на поверхность.
– Ой, ладно! Чего начинаешь? Кто они в сущности такие? Преступники, мрази, конченные сволочи. Я санитар леса, можно сказать. Я сделал этот мир лучше. Тебе не стоит осуждать меня, – его лысеющая голова повернулась в сторону небольшого водоема на горизонте. – Петя, нам стоит привести себя в порядок. Не пойми неправильно, ты хорош собой, но если кто-то увидит нас в таком виде, нам обеспечены проблемы.
– Как ты разблокировал дверь? Как смог вытащить нас?
– Дорогой мой! Для сверхчеловека нет ничего невозможного. Знаешь поговорку: «Одна голова хорошо, а две лучше»? Так вот, я самое прямое тому доказательство. Я не просто хорошее дополнение, я кладезь знаний, которые добывал много лет в то время, как ты был в небытие. Ты думаешь обо мне скверно. Кричишь, что я убийца. Но разве не я показал тебе, что электроники веры нет? Точнее так, эта девица верит в то, что блокировку двери нельзя обойти. Ха! Если аккуратно положить камушек в угол и сдвинуть нужные провода, система покажет, что все ок. А еще можно легко обмануть камеру слежения, которую она называла Шпионом, если просчитать геометрию предложенного пространства. Слепая зона есть везде.
Он зашел в холодную воду, отчего волосы на теле встали дыбом, кажется, стоило хоть как-то подготовится к этому. Зато такой градус помогает без проблем смыть кровь. Летом одежда высыхает за считанные часы, поэтому Петр ел дикие ягоды и улыбался. В его голове все еще всплывали картины того, как он вскрывает горло каждому своему товарищу по несчастью осколком банки из-под моего варения.
– Она еще долго не заметит нашего исчезновения. Ее короткие визиты говорят о том, что мы стали ей неинтересны. Женщины! – он закатил глаза и цокнул языком. – Система не даст сбоя. Я просчитал это, когда взламывал провода. Но вот, что я думаю. Из всех, кого мы встречали, она наиболее интересный персонаж. К тому же, я всегда плачу по счетам. Что если нам навестить ее? – Зверь рассмеялся слабому протесту. Свобода была недостаточной наградой. Так легко, так примитивно. Надо показать ей игру мастера, он должен.
Глава 10.
– Доброе утро, – Денис Орлов, запыхавшийся и потный с дороги, стоял на хорошо знакомом крыльце и смотрел на невысокого лысеющего мужчину. Кристина уже три дня как не брала трубки, он не знал, что и думать. А тут в ее доме какой-то неизвестный тип. – Мне нужна…
– Кристина? Я в курсе, конечно. Вы Денис? Она много говорила о вас, – блондин был недоверчив и напряжен, но Зверь подготовил все. Столько звонков, было очевидно, что он заявится. История становилась все более удивительной. Петр отошел на два шага назад и пропустил молодого человека в дом. – Видите ли, все Романовы очень порывисты. А уж моя племянница и подавно. Писатели – тонкие натуры. Я приехал дней пять назад, навестил. Она не давала о себе знать слишком долго. Мы запереживали.
– Мы? Кто вы? – Денис отчетливо помнил, что его Кристина – сирота. Никаких дядь у нее нет. Но ее вещи все еще тут, значит и она сама. При помощи полиции ничего не добиться, этот хмырь споет им ту же песню. Сейчас только он может ей помочь и любящее сердце било тревогу. Он знал, что она рядом и что единственной ниточкой в этом деле будет этот странный тип.
– Я ее дядя Слава. Она вам не говорила обо мне, наверное. Конечно, ведь мы не такие уж и близкие. Только недавно начали общаться. Моя жена не знала о ее существовании. Такая трагедия! – Узич видел, что парень ему не доверяет, поэтому решил быть осторожнее и внимательнее. Правда этот ребенок никогда не сможет его перехитрить. Он вегетарианец, не хищник. Не то, что его подружка. Все-таки женщины всегда остаются женщинами. Затеяла такое дело, все продумала и потекла из-за сельского красавца.
– Странно, она вас не упоминала совсем. Хотя мы знакомы не так давно, – Денис хотел казаться естественным, насколько это возможно в такой ситуации. Этот человек был ему неприятен, но возможно сейчас Кристина в его сетях и пытается стать немного ближе к свободе. Где же она? Где же она?
Я проснулась с металлическим вкусом во рту в подполе. Голова жутко болела и кружилась, было темно. Я с детства ненавидела подземелья и мрак, теперь сидела и пыталась побороть чувство паники, которое сковывало мое горло. Хотелось кричать, но сухой язык, заклеенный липучкой, шевелился с трудом. Последнее, что осталось в моей памяти – я стою на кухне, варю кофе. Кто-то схватил меня сзади, и я провалилась в темноту. Мое итак худое тело было истощенно и обездвижено. Что-то жгучее на запястьях и лодыжках. Ощущение, что я проспала вечность. Похоже, я уперлась локтём куда-то, сгиб болел нестерпимо. Я сделала усилие, чтобы позвать на помощь, но вышло еле слышное мычание. Мне казалось, что
