Задумался, затем усмехнулся и рассказал.
— Я, Натале, всю жизнь посвятил службе королю. Начинал в королевских гвардейцах. Там дослужился до капитана. А потом надо было или в министры идти, или службу заканчивать и к мирной жизни переходить. Я не хотел в министры, потому что это не военное дело, не моё. А на покой тоже вроде как рано. Надо признать, что времена тогда лихие были. Из-за частых набегов, гвардейцы гонялись с одного конца страны в другой за разбойниками. А внутри страны порядка поубавилось. Некогда было за ним смотреть. И я предложил королю создать службу, для этого. Разбойников на дорогах ловить, в столице воров прижать и так, по мелочи. Поддержал король мою идею, а дальше много лет я жил только этой службой. Разбойников переловили, а кого не поймали — запугали до смерти, и они от свого ремесла отказались. В столице стало спокойнее. Вот после этого я дела сдал, и в деревню переехал. Тогда и началась моя мирная жизнь. — я смотрела на него открыв рот. Этот человек создал милицию в стране? Поборол преступность? А сейчас простой землевладелец? Да он легенда!
— Ты только никому эту историю не рассказывай. Не надо. Официально, я всю жизнь прослужил в королевской гвардии — я тут же молча закивала. Про это точно надо молчать.
— А сейчас, эта служба существует? — ох, не надо было спрашивать. Лицо мессира Жакопа потускнело.
— Сейчас только в столице. Поддерживают порядок. — понятно, никто этим не занимается, а какая хорошая идея.
— А сейчас Вы на какой службе состоите? — что мессир Жакоп работает, я сама неоднократно убедилась. Да и в столицу он с отчётами едет.
— Сейчас, Натале, я на службе у королевской казны — и он рассмеялся.
— Собираю налоги с большой части страны. Ну как собираю. Деньги отправляют под охраной в столицу. А я проверяю бумаги, которые высылают. Ищу ошибки, злой умысел. Если что то нахожу — высылаю туда королевских казначеев с конкретными заданиями. — не успев закрыть рот, я снова его открыла. Насколько интересный человек рядом. И что самое важное, мессир Жакоп остаётся человеком с высокими моральными принципами. Не потерял веру в людей и не зазвездился. Если бы он сам не рассказал историю своей жизни, я никогда бы не поверила.
Наш разговор прервал командир, оказывается мы приехали в небольшой город и остановились на обед. И тут я почувствовала что голодна, и надо бы на горшок, и солнце опять жарит нещадно. А за разговорами то не чувствовала.
Таверна называлась «Жирный бараний бок» и располагалась на первом этаже двух этажного каменного дома. Пока мы медленно выбирались из кареты, нас уже встречал мужчина, в почтительном поклоне.
— Достопочтенный мессир Жакоп, очень рад встрече. Время над Вами не властно — незнакомец широко улыбался и неожиданно распахнув объятия, кинулся обнимать мессира Жакопа. Пожалуй я впервые вижу такое панибратство.
— Давненько не виделись Жан. А ты всё такой же болтун — мессир Жакоп с нескрываемым удовольствием обнимался и хлопал по спине встречающего нас мужчину.
Вид у Жана был ну совершенно обычный. Просто, но чисто одет в рубаху и штаны. На ногах ботинки. Лицо простое, глаза тёмные, скорее худой, чем плотный. Я даже подумала, что его ничем не выделить из толпы людей. Но так я думала, пока не столкнулась с ним глазами. Взгляд оказался цепкий, оценивающий. Очень глубокий. Вот этот взгляд его и выдавал.
— Знакомься Жан, моя дочь Натале Ринальди — и мессир Жакоп чуть отодвинулся в сторону, потому что по привычке я пряталась у него за спиной. Очень удобно.
— Добро пожаловать сеньорита Ринальди. Хорошо ли добрались? — Жан поклонился мне и я ответила реверансом. При этом даже тени сомнения не пробежало по его лицу, а фамилии то у нас с мессиром Жакопом разные.
— Спасибо сеньор Жан, дорога оказалась тяжелее, чем я предполагала. Надо было вчера домой повернуть — видели бы вы лица мессира Жакопа и Жана. Они кажется купились на шутку. Я не сдержалась и заулыбалась, а за мной и они расхохотались.
— Я уже почти поверил, что ты хотела вернуться — мессир Жакоп утирал слезы.
А я тем временем сообразила, что Жан и мессир Жакоп давно и тесно знакомы. И оба сейчас как бы на покое, но судя по всему на службе. Да, бывших милиционеров не бывает.
Глава 29
На обед подавали душистую мясную похлёбку с копченым мясом и пряностями, сыр, жареное мясо, горячие булочки. Мессир Жакоп и Жан пили вино, я взвар. Они болтали между собой, делились как сейчас живут общие знакомые. А я осматривалась.
Таверна с виду была как и предыдущая. Устоявшийся запах вина и жареного мяса. Большие столы с лавками. Стойка, где разливают вино по кувшинам. И не сразу среди этого заметишь, что наш стол отмыт до зеркального блеска, равно как и лавки. И расположен он в нише, в полумраке. Нам отлично видно весь зал, а вот нас не сразу и заметишь. Хитро придумано.
Речь в конце концов зашла про годы и здоровье. Жан интересовался у мессира Жакопа здоровьем, а тот в свою очередь рассказал, что я сейчас его лечу едой. И хвала Пресвятой Деве, приступы отступили, и чувствует он себя отлично. Тогда заинтригованный Жан начал расспрашивать уже меня, что за лечение такое.
— Сеньор Жан, после долгих наблюдений я определила продукты, которые утяжеляют организм и мы договорились проверить мои догадки. Поэтому мессиру Жакопу мы не подаем на стол масло, молоко, сыр, мясо. И пока, действительно, приступов нет — по мере того как я говорила, мессир Жакоп всё довольнее улыбался, а вот Жан смотрел больше с неверием.
— Это конечно странно, но ведь тяжело наверное мессиру Жакопу один хлеб есть, да и голодно это — ах вот оно что. По здешним меркам значит и поесть нечего?
— Мы с нашей кухаркой придумали массу кушаний, которые значительно полезней да и вкуснее мяса. — Жан воспитано улыбнулся, дескать не буду спорить, но и верить тоже не буду.
— То есть Вы думаете что запеченая земляная груша со сливками, чесноком и зеленью уступает мясу? Или сладкий салат из моркови хуже сыра? А рагу из овощей, с зеленью и чесноком? Голодом никто в доме не бывает. А ещё стряпню готовим — и я протянула Жану холщовый мешок с остатками сырных палочек. Вот тут он сломался. Удивленно смотрел то на меня, то на мессира Жакопа, как бы выискивая подвох. Но ничего не
