с выгодой промышленнику Отто Листу. В оформлении дома Кекушев использовал мотивы романской архитектуры. Фасады отделаны желтоватым тарусским мрамором и плиткой. Мозаичное панно над входом создано еще одним известным мастером модерна – художником и архитектором Вильямом Валькотом.
Чем же для Отто Листа и вообще для московской публики оказался так привлекателен модерн? Он не ограничивался только украшением фасадов, хотя и так строили доходные дома – на прямоугольную основу натягивали модную облицовку и налепляли женские маски с распущенными волосами… Модерн стремился каждый дом сделать неповторимым, индивидуальным. Здания в стиле модерн необыкновенно выразительны, зачастую они кажутся произведениями скульптуры, а не зодчества, настолько живы и естественны их линии. Модерн словно выращивает здание из центрального ядра: посмотрите, как свободно сочетаются объемы первого особняка Льва Кекушева. Кроме того, модерн любит выразительные детали и выделяющиеся декоративные элементы. Это стиль, словно выворачивающий здание наизнанку. Росписи и барельефы, раньше украшавшие гостиные, оказываются на внешних стенах.
Глазовский пер., 8.
Особняк в Глазовском переулке первый в Москве, но в Европе уже экспериментировали с новым стилем. Поэтому Кекушев использовал наработки французских и бельгийских архитекторов. Его здание асимметрично, в деталях и общем рисунке дома чувствуется мягкая тяжесть, большую роль играют разномастные окна и их оформление. Среди мозаичных вставок можно найти изображение льва. С этих пор на все свои здания архитектор Лев Кекушев в качестве подписи и оберега старался поместить изображение царя зверей.
С 1908 года особняком владели Сергей и Наталья Кусевицкие. Сергей был музыкантом, а его жена Наталья – дочерью московского купца-миллионера. Наталья на другой стороне Глазовского переулка построила в 1914 году доходный дом (Глазовский пер., 7). Не пропустите это необычное здание: архитектор Павел Малиновский стилизовал его под готический венецианский дворец.
Глазовский пер., 7.
В 1909 году к проживавшему в особняке у Кусевицких Александру Скрябину приехал Борис Пастернак. Не со стихами, а с музыкальными произведениями. Тогда юноша еще не сделал выбор между поэзией и музыкой. Борис показал свои вещи и спрашивал, нужно ли ему дальше сочинять. Скрябин хвалил и даже повторил понравившийся ему отрывок, но в другой тональности. У Скрябина не было абсолютного слуха. Это волновало и Пастернака. Не обладая абсолютным слухом, он сомневался, сможет ли стать успешным композитором. Пастернак загадал, что если его кумир, Скрябин, не признается в своем недостатке, а отделается общими словами о том, что и у Чайковского не было абсолютного слуха, то он бросит музыку. Скрябин стал говорить общие вещи и… Борис Пастернак сделал выбор в пользу поэзии.
Глазовский пер., 4.
Плотников пер., 4/5.
На пересечении Глазовского и Денежного переулков стоит особняк фабриканта Петра Павлова, построенный в 1905 году архитектором Станиславом Кучинским (Глазовский пер., 4). Двухэтажный особняк с куполом облицован глазированным кирпичом желтого и зеленого цветов. Такой керамический облицовочный кирпич называли кабанчиком. Название появилось из-за двух кругов с внутренней стороны, напоминающих пятачок свиньи. Модерн часто работает с набором простых геометрических форм, это направление позже развил конструктивизм, и дом Павлова демонстрирует эту любовь к гладким стенам, чередующимся с большими окнами. Павловы владели двумя ткацкими фабриками под Костромой, но жили, как и большинство крупных коммерсантов центральных губерний, в Москве.
Мы пройдем к первому же зданию в Плотниковом переулке и вернемся в Денежный переулок, чтобы осмотреть два дома в стиле модерн. Супруги Герман и Анжелика Бройдо были крупными московскими застройщиками. Особенно популярен их доходный дом с обнимающимися фигурами (Плотников пер., 4/5). Здание, украшенное столь необычным образом, построил в 1907 году архитектор Николай Жерихов. Внятного объяснения, зачем на фасадах появились целующиеся пары и почему некоторые персонажи похожи на русских писателей, до сих пор нет. Ну, действительно, зачем Лев Толстой склонил голову на плечо Александру Пушкину?
Денежный пер., 7, стр. 2.
Денежный пер., 7, стр. 1.
В Денежном переулке супруги Бройдо построили в 1912 году особняк в двадцать комнат с фасадом, сочетающим элементы барокко и модерна, архитектором выступил Адольф Зелигсон (Денежный пер., 7, стр. 1). Отдельные детали дома вполне классические, но он асимметричен и с огромным окном с гнутой рамой, а модерн любил главную комнату в доме выделить большим оконным проемом. Особняк еще на стадии строительства приобрел уральский купец и золотодобытчик Викторин Бурдаков. На том же участке в глубине двора за особняком архитектор Зелигсон построил в 1910 году пятиэтажный дом для сдачи квартир внаем. Этот дом также приобрел Викторин Бурдаков (Денежный пер., 7, стр. 2).
Денежный пер., 5.
Денежный переулок оправдывает свое название, следующий дом принадлежал владельцу текстильных мануфактур и сахарорафинадного производства, литейных заводов и золотых приисков Сергею Бергу. Эффектное здание с ренессансными деталями построил в 1897 году архитектор Петр Бойцов (Денежный пер., 5).
Великолепный художник и декоратор Петр Бойцов создавал интерьеры для купцов (дом Игумнова на Якиманке), дворян (особняк князя Святополк-Четвертинского на Поварской), государственных учреждений (залы Исторического музея) и при этом не имел архитектурного образования. Заказчиков это не останавливало и самого Бойцова не смущало – всегда находился товарищ-архитектор, подписывающий чертежи. Для Берга Бойцов построил двухэтажный дом-дворец и оформил комнаты в разных стилях. Тогда любили, чтобы все помещения были оформлены по-разному: готика сменялась рококо и классицизмом. Поэтому у Бергов ренессансная прихожая вела в готический зал, откуда проходили в барочные гостиные или столовую в стиле Тюдоров. Многочисленные деревянные детали, обшивку, готические лестницы и мебель делали на мебельной фабрике Шмидта. Бойцов был женат на сестре хозяина фабрики и сам делал эскизы мебельных гарнитуров. Живописные работы выполнил московский художник-декоратор Август Томашки.
Особняк Сергея Берга электрифицировали одним из первых в Москве, и сохранилась легенда, что дамы, приглашенные на новоселье, зайдя в особняк, подходили к зеркалу в прихожей, менялись в лице и, подхватив ничего не понимающего мужа, возвращались в экипажи. Они красились возле газовых или керосиновых ламп и оказались не готовы увидеть свой макияж при ярком электрическом свете.
В 1918 году Бергов выселили и в здании
