этакий «голодранец» средневековья, которому не хватило денег на вооружение, и чья роль на войне — тупое пушечное мясо. Но по современным меркам мы вполне себе приличный средний класс, с потугами на зажиточность!
Поэтому в следующий раз когда натолкнетесь на исторические или художественные очерки о «бедных крестьянах» с топорами, щитами и в шлемах — знайте, это чушь.
Суровый викинг в шлеме, с щитом и топором, да еще и в броне — это не рядовой воин, это знать. Он богат как племянник губернатора. У него есть земля, недвижимость, скот. На него работают не менее сотни людей. Ну, или как вариант, он учит владению мечом сыновей конунга, и это все ему подарили.
Теоретически, каждого из этих парней в фуфайках и в дорогущих шлемах, в обозе должно быть только слуг штук несколько.
Итак, мы приходим на войну. Там кто-то кого-то режет, нам не сюда. Мы направляем свои стопы к обозу. Быки, котелки, одежда и еда. Да, нам сюда.
Я постоянно рассказываю о том, что целые битвы меняют свой ход, в силу того что основная масса людей вместо битвы как таковой, при первом же удобном случае несется грабить обоз.
По сути, ворвавшись в телегу к рыцарю, вы можете обзавестись богатством, которое трудно выразить в деньгах. Даже такая уникальная вещь как котелок меркнет перед художественно исполненной вилкой, а за расшитую попону можно купить себе еще один дом.
Я не шучу, я наталкивался на перевод документа XV-го века, где дом (вроде неплохой каменный дом — местного «юриста») с придомным участком, хозяин продал за кровать и два отреза полотна. Ну и там пояснялось что полотно, дескать хорошее.
В нашу эпоху массового производства, где единственной ценностью стали деньги, трудно понять ту затопляющую разум алчность, которая двигала в том числе и нашими предками. Люди были готовы убить или умереть за вещь. На наш современный взгляд, часто довольно пустяковую. Ну что это за золотое шитье на камзоле, или красивый камень в перстне? Кажется это сравнимо с тем, как если бы сейчас миллионер расшил себе пиджак пачками баксов и вставил в кольцо огромный алмаз. Да, его конечно подрежут и разденут на улице, но резать друг друга за красивый камень, или браслет, на протяжении поколений?
А просто напросто, даже если у тебя украли вилку, ты просто не сможешь сделать другую. А если даже возможность сделать была (мастера, навыки, материалы) то она будет не такая. Все делалось в единственном экземпляре. Хенд мейд. Хотя это не совсем точное определение, не отражающее степень удовольствия от обладания любым предметом. В наше время есть высокотехнологичные объекты, повторить которые затруднительно. Например международная космическая станция, или тоннель под Ла-Маншем. Если можете, то представьте каково это, владеть чем-то подобным. Таким же неповторимым, полезным и важным.
Теперь надеюсь, вас не будут удивлять истории о гибели десятков людей в кровавой вражде за красивое ожерелье.
Поэтому, если у людей появлялась возможность выгодно и интересно грабить — это встречало широкую поддержку у друзей, чиновников, родных и близких. Скандинавы, монголы, швейцарцы — все кто находил способ регулярно грабить с умеренной долей риска, мгновенно организовывали целые государства, с основной «отымательной» отраслью в экономике. И это действительно пошло на спад (в Европе) только в XVI-м веке, когда появилась возможность заработать и купить себе если не все, то многое.
Но тут все не так просто. Прямо перед этим Европа пережила просто сплошной поток неприятностей:
– «Черная смерть» середины 1300-х годов становится ударом, от которого Европа не могла оправиться столетие. Смертность в разных регионах — от 30% (при большой удаче) до 90% — так в Авиньоне в январе 1348 года чуму обнаружили только после того, как все монахи одного монастыря (около 700 человек) умерли в одну ночь. Хронисту вполне можно верить — легочная форма чумы исключительно скоротечна и очень заразна. Сын византийского кесаря Иоанна Контакузина Андроник умер в течении трех часов после появления первых симптомов.
Даже при сравнительно небольшой плотности населения (город в 10000 человек — уже мегаполис) распространяется чума молниеносно. Началось все в 1346 в Константинополе, на Сицилии и на Адриатическом побережье Италии. В 1347 — всё побережье Средиземноморья и острова. 1348 — самый пик эпидемии, — вся Европа от Валенсии на западе, до норвежского Бергена на севере.
В целом вся первая половина XIV века — эпоха сплошных неприятностей, однозначно предрекающих Судный день:
— Невероятное распространение крайне злокачественной формы проказы (20 тысяч лепрозориев, если верить Матвею Парижскому и его «Chronica majora», а он наверняка знал, о чем писал).
— Великий голод 1315—1317 из-за очень холодной весны 1315. Неурожай по всей Европе. Потери — несколько миллионов.
— Малое похолодание — т. н. «малый ледниковый период».
— Сильное землетрясение 25 января 1348 года, имевшее всеевропейский характер, повторилось 2 февраля. Трясло даже в Скандинавии, хотя очаг был на Средиземном море. Особенно пострадали Ломбардия, Каринтия, Истрия, Швабия, Бавария, Моравия, Рим, Парма. С меньшей силой землетрясения повторились в 1349 г. в Польше, Англии и Северной Европе (подземные толчки на европейском континенте прекратились не ранее 1360 г.).
— В 1342 г. — обилие снега зимой и сильные дожди летом — поля Франции опустошены сильным наводнением, в Германии затоплено много городов.
— С 1345 г. по всей Европе период «особенной сырости», продолжавшийся еще несколько лет, постоянные неурожаи, нашествия саранчи аж до Голштинии и Дании.
— 1349 год — эпидемия ящура в Британии, сокращение численности домашнего скота впятеро.
— Основная эпидемия Черной смерти 1348−51 годов — заболело больше трети населения (25–35 миллионов), выживших практически нет.
Чума шла несколькими последовательными волнами:
— 1361 г. Заболевших до половины, есть выздоравливающие.
— 1371 г. Заболевших около одной десятой. Многие выздоравливают.
— 1382 г. Заболевших около одной двадцатой, Выздоравливает большинство.
И что вы думаете, получилось в итоге? В конце XIV и начале XV веков происходит невероятный демографический взрыв, фактически восстанавливающий численность населения — да так, что можно было вести Столетнюю войну еще семьдесят лет. Испанский историк Морешон указывает: «Множество вновь создаваемых семей оказались необычайно плодовиты — в таких браках очень часто рождались двойни».
В целом, вся эта история попахивает мистикой — столько несчастий одновременно, за несколько десятилетий, обычно не происходит. Заметим, что в будущем эпидемий масштаба «Черной смерти» никогда не случалось — в Лондон 1665 года завезли бубонную чуму, и это была последняя вспышка не распространившаяся дальше и со сравнительно небольшой смертностью.
Случись нечто подобное в Европе сейчас, из 830 миллионов умерло бы миллионов триста или больше.
И именно острая нехватка рабочих рук, подстегнула множество процессов — от прогресса в производстве, до системы обязательной платы. Эти почти не заметные современникам изменения окажутся судьбоносными для континента. Это абсолютно уникальный для истории случай, когда для нудной и однообразной работы легче было приспособить мельницу, а не нанять десять бедняков.
Но это уже отдельная тема.
Подведу черту — «простой» пехотинец раннего средневековья, по современным меркам, вполне себе зажиточный средний класс. Любой предмет быта является авторским изделием, и в зависимости от материала изготовления и искусства мастера может иметь разную степень бесценности.
Понятие «цена» в 13-м веке, это скорее некая абстрактная величина, за которую вы бы согласились отдать нужное.
Конечно, если вам такую цену дадут.
Что бы вы хотели получить за свою роговицу? А сколько вы готовы отдать за новую почку?
Именно на таких острых, задевающих за живое экономических отношениях и строилось общество.
Коротенечько, о таком милом явлении как рыцарь. И его конь
Рыцарь сука страшный. Есть более или менее правдоподобные хроники, когда одного рыцаря не могли вальнуть толпой в несколько десятков рыл.
Ну собственно никого не удивит, если мастер спорта по боксу, в пьяной драке просто раздаст несколько сокрушающих ударов в челюсть, отправив на пол хоть и агрессивных, но плохо приспособленных к ведению кулачного боя оппонентов.
С оружием все страшней в разы. Хорошо поставленный удар, применительно к человеку со специальными инструментами — это если не мгновенная смерть, то тяжелая рана. Удачный удар хорошего меча разрубит человека без доспехов пополам, не очень удачный, или этакий «отмах», чтобы не открывать
